Саша карина порнорассказ

Автор: � | 2025-04-15

Саша=Карина. История вторая (продолжение). Ваши комментарии. Кликните эротические и порно рассказы. Порнорассказы. Про секс 18. ВСЕ Саша=Карина. В поисках.Папочка! Ну пожалуйста! Не надо!Надо, маленькая Читать онлайн порно рассказ Саша=Карина. В поисках бесплатно, без

Рассказ: Карина, Саша и феминизация

Попку, ее длинные темные волосы и думал, как я ее люблю. Что только не …… в эти дни. попробую я. с Алексом, — замялась жена и покрылась румяной. Я тяжело вздохнул и согласился. Уже на следующий день к нам снова пришел Алекс. Он прошел в …Частей: 1 1 августа 2014 11 стр. Sexwife & Cuckold… хорошенькая женщина тридцати с чем-то лет, чтобы отдаться и зачать от меня ребенка. Я, хоть и на короткое время, но буду обладать ранее недоступной Юлькой, а если все …… Какая же ты счастливая, Карина, — Юлька с восхищением смотрела на округлый животик моей жены. — Как я тебе завидую! — Ну что ты, — Карина мягко улыбнулась в ответ, — и на …Частей: 1 12 декабря 2012 5 стр. Измена Случай … два года. Мы оставив ребенка в этом году, сразу после того как я написала свою историю, приехали в тот город. Остановились у коллег мужа, погостили у у них день …Частей: 2 7 августа 2010 2 стр. Измена По принуждению •… думаю, что всем, наверное, интересно, когда я начал трахать свою маму. Меня, конечно, часто спрашивают, какие у меня были взаимоотновения с отцом и прочую чепуху, но я-то …Частей: 1 6 июня 2004 15 стр. СтранностиПоказана часть результатов. Ещё совпадения:По заголовку По тексту: 1Здесь можно найти рассказы, читать истории ребенок застрял в чреве тяжелые роды порнорассказ онлайн, а также искать похожие по заголовку или содержаниюДля лучшей работы сайта, cookies в браузере должны быть включены.Sefan рекомендует только официальные версии:Google Chrome Mozilla Firefox

- А, это ты? Иди в ту комнату и раздевайся. В угол на колени. Я приду через десять минут.

Саша поцеловал руку Карине и прошел в комнату со скамьей. Для него эти посещения давно стали чем-то самым обыкновенным, обязанностью, которую он послушно выполнял каждую неделю. Для того, чтобы вовремя попасть к ней, он отбрасывал все развлечения, даже самые интересные, говорил друзьям: «У меня срочное дело», чем вызывал немалое любопытство, но даже не намекнул, куда он оправляется. При мысли о том, что кто-нибудь может узнать о тайне его отношений с Кариной, Саша все еще испытывал жгучий стыд. Он уже привык, что Карина порет его розгами, считал естественным стоять перед ней на коленях и очень любил целовать её руку, но всё это – в пределах её квартиры. Там он отбрасывал свои комплексы и становился другим. Всё больше другим…

Саша разделся догола, уже привычно складывая свою одежду на табуретку. На одной из стен висело узкое, но очень высокое зеркало. В нем Саша увидел, что его на его заднице все еще красуется незаживший рубец от самого толстого прута в розге. Это было в прошлый раз, когда Карина не рассчитала силу удара. Выше и ниже была целая масса других следов, настоящие рубцы, давно зажившие, исчезающие, которые вновь и вновь перекрывались новыми. Саша никогда не знал, будет ли Карина сегодня жестока или же решит пороть его с пощадой, чтобы дать попе и бедрам прийти в норму. На всякий случай он решил побыстрее стать в угол, потому что непослушание Карина считала самым большим грехом и без всякой пощады набавляла наказание за малейшую нерасторопность.

Став в угол и сложив руки за спину, Саша прислушался к голосам, которые доносились из другой комнаты. У Карины в гостях была другая девушка. Саша знал, что Карина с девушками не работает – значит, это ее подружка. Что если она зайдет и увидит его – голого, в униженной позе, лицом в угол? Но Саша не очень испугался. Сеансы, проведенные Кариной, постепенно сняли с него напускную важность. Карина приучила его прислуживать за столом, целовать руки дамам и вымаливать прощение на коленях. И Саше это нравилось. Он становился все более воспитанным, спокойным и учтивым. От порки до порки у него уже не было желания хулиганить, не было отвращения к учебе и дому. Прежде он не знал, куда себя деть, теперь каждую неделю он считал время до того дня, когда он опять ляжет на скамью и полуобнаженная девушка возьмет в руки розгу.

Неожиданно дверь приоткрылась, и на пороге кто-то появился. Саша оглянулся. Как он и думал, это была не Карина, а ее подружка – невысокая блондиночка. Вслед за ней вошла и Карина. Саша задергался, намереваясь вскочить, но не решаясь сделать это без разрешения Карины.

- Ну, Лена, как тебе мальчик? – спокойно спросила Карина, подходя к ведру и проверяя, достаточно ли вымокли прутья.

- Ты его будешь сечь?

- Ага. Хочешь посмотреть?

- Ну конечно хочу, - хихикнула девица.

И тут Саша в первый раз взбунтовался. Он поднялся на ноги и встал, хотя и не решался отойти от того места, где ему велели стоять.

- Карина, ну так нельзя! – возмущенно воскликнул Саша. – Я не хочу, чтоб она на меня смотрела.

- Почему не хочешь? – спокойно спросила Карина.

- Мы так не договаривались.

- А как мы договаривались?

- Ну-у-у… никак, но вообще…

- Почему ты не хочешь, чтобы она смотрела, как я выдеру тебя? Ты ведь заслужил! – улыбнулась Карина.

- Но… Я не хочу, чтобы эта сучка смотрела на меня! – злобно выпалил Саша.

Блондинка покраснела и отвернулась.

- Карина, извини, я пойду, - сказала она оскорбленным тоном.

- Не обращай на него внимания, - ответила Карина. – это сырой материал, над ним еще работать и работать. Подожди, я его сейчас так выпорю – он будет туфли твои вылизывать!

- Нет, извини. Я потом.

Карина пошла проводить Лену. Хлопнула входная дверь. Саша задрожал, в страхе не перед розгами, а перед тем, что Карина выгонит его. Лучше любая порка, даже удвоенная или утроенная. Он уже привык к боли и к тому особенному состоянию, которое у него наступало после экзекуции. Он и сам не мог объяснить, почему это облегчение после розог приносило ему такую радость, что он забывал обо всем остальном. Сам того не замечая, он попал в зависимость от Карины и её сеансов. Сначала он подчинялся вынужденно, теперь он страстно желал, чтобы Карина била его. Саша долго не мучился сомнениями. С детства он привык делать то, что ему нравилось, и если ему что-то нравилось, он не задумывался над тем, хорошо это или плохо.

Вернувшись, Карина резким движением достала розги и стала связывать их. Саша понял, что он уронил её авторитет и поэтому теперь любая его ошибка может быть роковой. Он решил искупить свою вину смирением, выполнить любое требование своей наставницы.

- Ну что, хам, сейчас я тебя отстегаю, как ты этого заслуживаешь, - мрачно проговорила Карина, - а потом устрою тебе экзамен.

- Экзамен? – упавшим голосом переспросил Саша. Он ненавидел любые экзамены.

- Если не сдашь его, больше тут не появишься. Понял?!

- О, нет! Карина! Я умоляю! Я не хотел!

- На скамью! И держись, сейчас тебе будет фигово!

Через минуту Саша распластался на скамье, ожидая, что Карина сейчас его привяжет и заткнет рот, но она не стала этого делать. Как всегда, она разделась донага – во время порки её почти всегда посещал оргазм, и ляжки Карины после этого часто бывали мокрые от обильно изливающихся соков.

- Привязывать я тебя не буду, - объявила Карина. – Ты должен выдержать сам. Если вскочишь, то один-единственный раз. Оденешься и уйдешь. Ясно?

- Я не вскочу.

- И кляп сам надень. – Карина протянула ему хорошо знакомый шарик с ремешками, и Саша торопливо вставил его себе в рот.

- Ну всё, теперь я тебе покажу! – Карина была вне себя от возмущения. Сколько работаешь над жопами этих сопляков, и всё равно никак не выбьешь из них этого сознания мужского превосходства. Каждый воображает, что они – орлы, а женщины – телки для их употребления. Сегодня она задаст этому ничтожеству… Розга засвистела.

Для Саши самым трудным было не оторваться от скамьи, потому что под этими жесточайшими ударами он уже был почти не в состоянии думать, а тело рвалось прочь из-под розог, страдания были невыносимы. Карина секла его так сильно, что Саша задыхался, кляп душил его крики и спазмы перехватывали горло. Саша вертелся на скамье, подсознательно пытаясь подставить прутьям менее пострадавшие участки тела, но Карина знала это и с холодным удовлетворением опускала розгу на те места, где соприкосновение со свистящим орудием экзекуции вызывало самую сильную боль. Саша стонал, мычал, извивался, всем своим видом стараясь показать, как ему больно, но сегодня пощады ждать он не мог. Карина наслажалась его мучениями и её пальчик бессознательно уже проник туда, где обычно находился в завершающей стадии порки.

После того, как на попе Саши в нескольких местах лопнула кожа и выступила кровь, Карина спустилась ниже и секла Сашу теперь в основном по бедрам, но через каждые пять-шесть ударов возвращалась и наносила особо хлесткий удар по рассеченным местам. Каждый раз при этом Саша испускал особо громкий и проятжный стон, однако упрямо терпел дальше и побуждал Карину пускать в ход свои приемчики, которые она не каждому клиенту демонстрировала на его заднице. Жестокими ударами Карина соврершенно располосовала тот рубец, который почти уже зажил, и он опять кровоточил, а кончики самых длинных прутьев время от времени попадали в ложбинку между ягодицами. Протяжный жалобный звук, который издавал Саша при таком ударе, показывал ей, что трудится она не зря.

Карина злилась оттого, что Саша не сдается и не просит пощады. Она хотела бы довести его до того, чтобы он спрыгнул со скамьи и бегал по комнате, как ошпаренный, а потом заставить его валяться в ногах, униженно умолять и просить о новом сеансе как об особенной милости. Ей, как и большинству женщин, была приятна не физическая, но духовная власть над мужчинами. У такой садистки, как Карина, потребность в унижении мужчин была особенно велика. Продолжать порку нельзя было бесконечно: Карина в ожесточении была способна засечь юношу до потери сознания, такое у нее уже случалось. Поэтому она составила новую программу. Саша, дрожа в предчувствии очередного ожога розги, вдруг ощутил, что Карина не стегает его больше. Он приник к скамье, плача и вздрагивая. Карина глубоко вздохнула, стряхивая с себя опьянение порки, позволила Саше вынуть кляп, обработала его раны, еще раз насладившись его стонами и охами, а затем велела идти за собой – в ту комнату, где Саша когда-то (как давно это было?) писал от руки свое заявление.

Саша, с красными полосами на ягодицах и бедрах, послушно стоял посреди комнаты и ждал приказа. Карина, набросив на себя халат, открыла ящик стола и взяла в руку горсть острых мелких камешков. Она высыпала их в руку Саше, затем, усевшись в кресле, небрежным тоном велела:

- Насыпь их на пол и стань на камешки обеими коленями.  

Саша уже не в первый раз получал такой приказ. Обычно это длилось пять минут, от силы десять, но теперь он знал, что так легко не отделается. Карина явно собиралась вести с ним долгую беседу.

После того, как Саша выполнил приказание, Карина с довольной усмешкой стала наблюдать, как на его лице появляется страдание, как он пытается приспособиться к новой боли. Саша уже знал по опыту: первое время терпеть совсем не так трудно, но по прошествии десяти, пятнадцати минут боль становится все более жестокой. Карина любила эту пытку еще и потому, что она не требовала от мучительницы никаких усилий, можно было просто сидеть и наблюдать. Но сегодня она решила преподать Саше урок, который должен был отучить его называть женщин сучками. Пора было приступать.

- Ты знал, что эта девушка – моя подруга? – спросила она таким тоном, от которого Саша весь сжался.

- Ддда, - выдавил он из себя.

- Откуда?

- Ну, я подумал, что она у вас в гостях, значит, она подруга.

- Логически мыслить ты умеешь. А почему тогда ты ее оскорбил?

- Я не хотел, чтобы вы меня секли при ней, - выдавил Саша, заикаясь.

Карина встала. Она взяла со стола гибкий прут – последний оставшийся после сашиной порки. Не торопясь, она обошла Сашу сзади. Он сжался, ожидая новой боли, и не ошибся. Прут свистнул и опустился на иссеченные ягодицы стоящего на коленях парня. Саша охнул.

- А что значит слово «сучка»? – вкрадчиво спросила Карина.

- Я не то сказал… Простите, пожалуйста!

- Нет. Я хочу ответа. Что значит «сучка», ты знаешь? – Карина опять полоснула по свежей ране, заставив Сашу взвыть от боли. Он мог бы стерпеть такой удар, если бы стоял на ногах, но острые камешки при каждом шевелении врезались новыми гранями. Он напряг все силы, чтобы не упасть.

- Ннуууу…

- Отвечай на вопрос, урод! – Карина била все сильнее.

- Это значит «проститутка», - прошептал Саша.

- Так по твоему, любой женщине можно сказать, что она сучка? Что она проститутка? Отвечай!

Саша кривился от боли, острые камешки впивались в его колени все сильнее, он надеялся, что Карина позволит ему встать, но видел, что разговор только начинается. Последние три раза она, поставив Сашу на колени, заставляла его просить о пощаде, затем он должен был ложиться на пол и лизать её туфли. В первый раз Саша попробовал отказался, но Карине достаточно было только пригрозить прекращением визитов – и он униженно согласился. На второй раз это уже не казалось Саше таким неприятным, в третий раз он получил удовольствие. Каждый раз Карина требовала от него большего; медленно, но верно Саша становился её рабом.

- Я думаю, что многие девушки ведут себя как проститутки, - ответил наконец Саша. – Они красятся, оголяются, как шлюхи. Сначала сами пристают, а потом динамят. Это нечестно!

- Что нечестно? – уточнила Карина.

- То, что у них слишком легкая жизнь.

- Ты уверен?

- Ну конечно, - ухмыльнулся Саша. – Всю работу за них делают мужики, а они только сидят перед зеркалом.

- Вот как? – Карина положила прут на стол и опять уселась в кресло, закинув ногу на ногу. – А ты пробовал когда-нибудь сидеть перед зеркалом, как девушка?

- Нет.

- Сейчас попробуешь.

- Зачем это?

- Чтобы проверить на себе, как это: легко или нет.

Саша был возмущен.

- Я что, транс-вестит?

- Ты хуже. Ты просто сопляк.

Карина больше ни о чем не спрашивала Сашу: она взяла сумочку, достала губную помаду и принялась подкрашивать губы. Саша молча смотрел, терпя ужасную боль, но через несколько минут осознал, что ему придется сделать то, что предложила Карина, иначе она просто не разрешит ему встать. Еще ни разу она не позволила ему пренебречь своим приказом. Он сделал еще одну попытку, заранее понимая ее безнадежность:

- Карина! Пожалуйста, можно мне встать?

Саша прождал минуту, пока Карина занималась макияжем, не обращая на него внимания, потом простонал:

- Карина, я согласен. Пожалуйста.

- На пол!

Преисполненный благодарности, Саша с мучительным стоном поднялся на ноги. Камешки рассыпались по полу. Он сделал два шага к Карине, снова упал перед ней – на этот раз плашмя, как на скамью под розги, и провел языком по ее туфле.

- Хорошо, встань!

Он встал. Карина протянула ему тюбик губной помады, которой только что красила свои губы, и Саша, сам не ожидая, ощутил сладкое томление. Он твердой рукой взял помаду и уже хотел провести по своим губам, но Карина кивнула ему на зеркало, висевшее на стене. Когда Саша увидел свою физиономию в зеркале и осознал, какую непристойную процедуру он сейчас должен совершить, отвращение едва не взяло верх. Но приказ Карины, подкрепленный болью от розог, был выше любых сомнений. Саша поднес тюбик ко рту и в первый раз провел им по своей нижней губе. Вышло очень неуклюже. Когда через три минуты он обернулся к Карине, на её лице появилось выражение насмешки.

- Ты только размазал. Умойся и попробуешь снова.

Через две минуты Саша повторил эксперимент, и опять Карина осталась недовольна. И Саша стал понимать, что девчонки, которых он вместе с друзьями считал проститутками, на самом деле тратят время совсем не впустую, пытаясь стать более привлекательными. С каждым мазком Саша терял уверенность в себе. Когда ему наконец удалось накрасить губы так, что они выглядели (в его глазах) достаточно пристойно, Карина отдала новый приказ:

- Теперь ресницы!

- Ресницы тоже? – упавшим голосом протянул Саша. Он так надеялся, что унизившись перед Кариной, сможет уйти домой и вернуться лишь для новой порки.

- Потом подведешь глаза. – Карина показала ему косметичку. – Вот тут всё есть.

- Карина, но я не педераст! – попробовал он возразить.

- Я и не сказала, что ты педераст. Ты теперь просто девушка. – издевательски ответила Карина. – И будешь девушкой до тех пор, пока я не скажу, что ты снова парень.

Прошло не меньше часа, прежде чем Саша наложил макияж так, что Карина осталась довольна. Ему пришлось слегка припудриться в том месте, где у него пробивалась щетина, а также слегка намазать духами волосы в тех местах, где указала его наставница.  

- Хорошо, - Карина наслаждалась послушанием Саши и его явным стремлением попробовать всё то новое, что она ему предлагала. – А теперь, моя дорогая, ты оденешь женское платье. У меня осталась блузка моей сестры, которая тут гостила, а юбку надень мою. Туфельки тоже.

- К-к-карина, я н-н-не могу…

- Да? Тогда прощай.

- Нет, нет! Просто зачем это надо?

- Хочу, чтобы ты немножко побыл девочкой, - жестко ответила Карина. – Сучкой и проституткой. Чтобы потом всегда думал перед тем, как сказать о любой девушке хоть что-нибудь плохое. Всё еще не въехал?

- Хорошо. – Саша покорно топтался на середине комнаты…

Через десять минут Карина с торжеством разглядывала стоявшего перед ней юношу с подкрашенными губами и глазами, в розовой блузке, светло-серой юбке и в красных туфельках на высоких каблуках. Саше было мучительно стыдно, он боялся, что к Карине придет новая подруга или клиент и увидит его в таком виде. Ноющая боль в иссеченном заду не давала покоя, но ему по крайней мере удалось угодить Карине, а сознание того, что она унизила его таким чудовищным способом, доставляла Саше неожиданно яркое, томительное наслаждение.

- Сейчас ты девочка, - ласково сказала Карина. – Это совсем другое дело. Ты не будешь больше хамом, не будешь презирать женщин, не будешь говорить про них плохие вещи. Правда? А чтобы закрепить пройденный материал, - она взглянула на часы, – побудешь в женском облике еще час.

- А если?… – Саша не договорил.

- В этот час ко мне никто не придет. А потом ты успеешь помыться и переодеться. Но это не всё. Теперь ты будешь переодеваться в женскую одежду каждый раз после порки. На один час в неделю. Этого пока достаточно, а там посмотрим. Ну что же, экзамен ты сдал. А это тебе в подарок, - Карина протянула ему тюбик губной помады.

У Саши перехватило дыхание. Помада, которая касалась её губ! Помада, которой Карина красилась много раз! Это был прекрасный подарок. Он теперь знал, что будет краситься ею каждый день, добиваясь того, что губы его будут накрашены так же красиво, как и губки его Госпожи.

- Пойди посиди там, где скамья, - велела Карина, уже повернувшись спиной. – И помни: через неделю – новая порка!

Карина, Саша и губная помада

- Здравствуйте, Госпожа, - произнес Саша, лежа на полу и целуя туфлю Карины. Движением руки Карина позволила ему встать.

- Ну что, раб? Приготовился к порке? – спросила она, глядя с легким презрением на парня, стоявшего перед ней и отчаянно пытающегося скрыть свой страх перед наказанием. – Сколько ты должен был сегодня получить?

- С-семьдесят розог, только я… я… Карина, я не могу… можно не сегодня…

- Это ещё что значит?! – подняла брови Карина.

- У меня попа болит… ужасно… я сидеть не могу.

- Да что ты говоришь? – усмехнулась Карина. – Ну-ка, снимай штаны. Хочу посмотреть.

Саша торопливо расстегнул штаны и спустил их прямо под насмешливым взглядом Карины. Повернулся к ней задом. Стянул трусы и замер. Карина увидела его ягодицы – вернее, то, во что они превратились после нескольких особо жестоких экзекуций. Старые, посиневшие шрамы пересекались с новыми, багровые полосы сильно вздулись, во многих местах кожа была рассечена, всё вокруг было воспалено, в нескольких местах лимфа выступала так, что прилипала к трусам. Карина поняла, что перестаралась, однако ей было очень приятно, что она заставила Сашу так страдать. Ей было ясно, что порку придется отложить и пропустить две-три недели. Однако досада вдруг исчезла, поскольку в голову Карине пришла мысль довести до конца то, что она уже давно делала с этим послушным парнем. Превратить его в девушку – уже по-настоящему. Чтобы заставить его согласиться, Карина решила разыграть колебания и сделать вид, будто она намерена высечь его и сегодня.

- Вполне нормальная попка, - невозмутимо заявила она. – Конечно, сегодня придется снизить количество ударов, но…

- Карина, пожалуйста, не надо пороть меня сегодня! - застонал Саша, не смея подтянуть штаны без её приказа, но вкладывая в свои мольбы всю силу убеждения. – Я уже сидеть не могу, приходится наполовину стоять. Меня уже спрашивают, что со мной такое, а я молчу. Пожалуйста, Госпожа, не надо…

- Ты просишь, чтобы я тебя не порола? – нежным голосом проворковала Карина.

- Да, Госпожа.

- Тогда на колени и проси снова, как полагается!

Саше уже не приходилось два раза повторять. Во время первой порки он бы оскорбился такому приказу, теперь же стоять на коленях перед Кариной было для него так же естественно, как набирать номер телефона. Карина выдрессировала его так, что он падал на колени по малейшему знаку. Три сеанса она посвятила тому, чтобы обучить Сашу целовать и лизать женские туфли. На эти сеансы она приглашала Лену – свою подругу, которую Саша при первой встрече обозвал сучкой. Карина заставила его долго и униженно вымаливать прощение. Саша, голый, облизывал туфли Лены, сидящей перед ним в кресле, а Карина стояла над ним с длинным прутом, и всякий раз, когда Лена делала недовольное лицо, Карина изо всех сил опускала прут на сашину задницу, заставляя его громко стонать от боли. После этих сцен обычно следовала порка, причем Карина несколько раз передавала розги Лене. Потом Саше пришлось даже целовать пол под ногами Лены, пока она наконец не помиловала его. В знак прощения Лена позволила Саше облобызать свою голую попку. Потом Саша переоделся в девушку, и они втроем сидели и пили кофе. И Саша, к своему удивлению, был просто счастлив. Он получал кайф от того, что мог расслабиться. Став рабом, он приобрел больше свободы, чем имел раньше.

Сейчас он стоял на коленях со спущенными штанами, в самой унизительной позе, какую можно придумать, и лизал языком туфли красивой девушки. Все тело его трепетало от возбуждения. Он был рад, что не испугался в первый раз, и благодарен Карине за то, что она провела его через все страдания и унижения, открыв перед ним новый, волшебный мир. Карина же, глядя на Сашу, все еще колебалась: в душе ей все-таки хотелось отстегать его, причинив юноше ещё больше страданий, чем он испытывал прежде. Только сознание того, что лечение в этом случае займет еще больше времени, удержало её от намерения взять розгу и еще раз с силой пройтись ею по воспаленным рубцам.

- Хорошо, - промолвила Карина. – Сегодня мы займемся кое-чем другим. Ты снова станешь девушкой. Ты ведь не против, раб? – с улыбкой бросила она вопрос, на который Саша ответил только судорожным кивком. – А твою попку надо полечить. Не волнуйся, я разбираюсь в медицине. Придется потерпеть, пока я обработаю все раны. Иди на скамью для порки. Ляг задницей кверху и замри.

Явившись с аптечкой, Карина аккуратно и умело занялась ранами, оставленными розгой, промыла их спиртом, даже срезала часть кожи в том месте, где она лопнула. Всё это она делала, конечно, не пытаясь смягчить боль и сократить время лечения, так что Саша за время обработки ран намучился почти так же, как во время стандартной порки. Его громкие стоны разносились по квартире вперемешку с ироничными репликами Карины. Наконец она позволила ему сползти со скамьи и встать, но не одеться. Саша ждал приказов.

- Хочешь узнать, что я намерена делать сегодня? – сладко поинтересовалась Карина.

- Да, хочу.

- Тогда подойди к столу. Открой ящик.

Саша повиновался. Выдвинув ящик, он увидел лежащие в нем три искусственных фаллоса: один из них был с ремешками, закрепляющими фаллос на женском торсе. Саша уже знал, что таким образом продвинутые девушки превращают себя в мужчин. Но он не мог знать, что Карина превращает этими игрушками своих рабов в девушек. Об этом она его ни разу не предупреждала.

- Подай мне их все, - велела Карина. Саша, взяв игрушки в руку, не смог удержаться от фривольной улыбки. За это Карина тут же наградила его звонкой пощечиной, заставив в испуге упасть на колени.

- Тебя когда-нибудь пердолили в жопу? – спокойно спросила Карина, держа фаллосы в руке и прикидывая, какой из них пустить в ход. Наконец она отобрала один – потолще – и положила на стол, второй швырнула на постель, а пристегивающийся член остался у нее в руке.

- Н-н-нет, Госпожа, - промямлил несчастный раб, стоя перед ней по-прежнему на коленях и опасаясь лишним словом навлечь на себя немилость.

- А ну-ка повернись! Нагнись! Склонись ниже, до самого пола. Нет, ноги держи прямыми, - пальчики Карины коснулись сашиной промежности, и юноша ощутил, как его ягодицы слегка разводят в сторону, чтобы исследовать анальное отверстие.

- Чрезвычайно узкая дырочка, - покачала головой Карина. – Придется разрабатывать очень долго. Но это ничего. Встань! Подай мне вон тот крем – да, да, вон тот!

Пока Карина смазывала фаллос, Саша наконец осознал все, что с ним произойдет и сделал попытку остановить процесс:

- Карина, не надо, пожалуйста. Я ведь мальчик, я не девочка.

- Да нет, ты уже почти девочка, - усмехнулась Карина. – Пора сделать последний шаг.

- Я не могу, я боюсь, - проговорил Саша каким-то изменившимся голосом.

- Знаешь, как это называется? – спросила Карина, глядя на блестящий от крема фаллос. – Дефлорация. Вы все, мужики, только и мечтаете сделать это с девушкой. Да еще не с одной, и не с двумя. А вы думаете, что испытывает в этот момент девушка? На один процент она этого хочет. А на девяносто девять боится. Сейчас ты точно в таком положении.

Саша подумал, что она права. Ему, конечно, подсознательно хотелось попробовать еще и это сладостное унижение, но он не смог бы сказать об этом никогда и сейчас все внутри него противилось такому попранию его мужской сущности. Но он уже так привык получать наивысшее наслаждение, унижаясь перед Кариной, что теперь был втайне рад тому, что это наконец произойдет. Но когда он подумал о том, как это будет выглядеть, что о нем будут говорить, если это когда-нибудь узнают… Нет, он не мог, просто не мог на это согласиться!

- Карина, - произнес он очень тихо, почти прошептав ее имя пересохшими губами. – Я очень прошу. Пожалуйста, не надо.

- Надо! – улыбнулась Карина. Она положила фаллос на стол, затем одним легким движением стянула с себя футболку, оставшись в черном кружевном лифчике. Саша уже видел ее раздетой до белья, но на этот раз Карина явно не собиралась останавливаться. Слова застряли у Саши в глотке. Он мог только смотреть, как Карина расстегнула лифчик, и в следующий момент упругие груди с торчащими сосками закачались прямо перед его лицом. Перед таким аргументом он уже не мог устоять.

- Я буду пердолить тебя в твою упругую попку, понял? - нежным голосом произнесла девушка. – Ты согласен?

- Н-н-не… Нет, - выдавил из себя Саша.

- Посмотрим!

Все тем же решительным движением она стянула с себя домашние штаны и осталась перед Сашей совершенно голая. Она не стеснялась его, как не стесняются домашнего животного. Саша неотрывно смотрел на ее киску, вокруг было гладко выбрито, а нижние губки были большие, сами собой чуть-чуть раскрытые. Видно было, что половая жизнь Карины была очень бурной. Привычными движениями она закрепила фаллос, затянула ремешки, и через две минуты перед Сашей была уже не просто девушка, а красотка с крепким упругим членом. Он замотал головой:

- Я не могу.

- Ублюдок! – бросила Карина. Ее лицо вспыхнуло от гнева. Ноздри раздулись, а глаза прожгли Сашу насквозь. – Урод! Дерьмо!  

Она повернулась и вышла. Саша, стоя на коленях, перевел дух, но он обрадовался слишком рано. Когда Карина минуту спустя вернулась в комнату, в руке ее он увидел то, чего больше всего боялся – гибкого длинного хлыстика. Один удар такого инструмента мог до крови разорвать кожу с первого раза.

- Сейчас посмотрим! – сквозь зубы процедила Карина. – Сейчас увидим, что ты можешь и что не можешь! Думаешь, от тебя здесь что-то зависит?! Ты просто никто!

- Госпожа…

- Молчать! – оборвала его Карина. – Встань! Руки за голову! Я буду тебя пороть, пока не согласишься! Понял?!

- Не надо!

- Ты сам напросился, - Карина успокоилась, гнев ее прошел, теперь она просто была рада возможности сделать больно непослушному рабу. – Получай!

Прут со свистом рассек воздух, и через секунду Саша почувствовал невыносимую боль, опалившую его задницу, и без того истерзанную предыдущей поркой.

- Аааах! – Саша застонал и согнулся, не в силах терпеть. Карина видела, как на исполосованной рубцами попе вновь выступила кровь. Это только усилило в ней желание истязать раба до тех пор, пока он не согласится на самое ужасное (в его глазах) унижение.

- Карина… Карина… умоляю, не надо!

- Ничтожество! – Карина хлестнула так, что прут рассек недавно затянувшиеся рубцы, и сашин зад пересекла кровавая полоса.

- Не на-а-а-адо! – взвыл Саша, отчаянно пытаясь вытерпеть боль, но чувствуя, что это ему не по силам. Он еле держался на ногах.

- Фуфлошник! – хлыст Карины попал по месту, только что рассеченному предыдущим ударом, и во все стороны полетели капельки крови.

- А-а-а-а-а-а-а-а! – Саша рухнул на колени и припал к ногам Карины. – Пожалуйста, Госпожа! Пожалуйста, не бейте!! Больно!!!

- Встать! – прозвучал безжалостный приказ. Саша поднялся, шатаясь, по щекам его текли слезы. От его взгляда могло бы смягчиться самое ледяное сердце, но в ее глазах он читал только непреклонную суровость.

- На тебе! Еще раз! – процедила девушка сквозь зубы и полоснула с оттяжкой, вновь разорвав кожу Саши. В глазах у него потемнело, он почувствовал, что сейчас потеряет сознание.

- Не бейте! Прошу вас! Больно! – всхлипнул он, давясь слезами. – Карина, Карина! Не надо, я согласен. Сделай это со мной, только не надо сечь… я согласен! Согласен!

Голый, плачущий от невыносимой боли, Саша не думал уже ни о чем, кроме хлыста в руке Карины: вдруг она захочет продолжать истязание? Как он выдержит это? Но удара не последовала, и когда он сквозь слезы разглядел лицо Карины, то увидел на нем довольную улыбку.

- Вот и молодец. Ты хороший мальчик?

- Да, Госпожа.

- Ты будешь хорошей девочкой?

- Д-д-да…

- Вот видишь! А зачем так долго нарывался? Вот и пришлось сделать тебе больно. Но это ничего. Зато теперь ты уже не передумаешь, правда?

Саша молча кивнул.

- Как хорошо! Ну, тогда возьми помаду и накрась губки, ты должен выглядеть красиво. Ресницы, глаза не забудь. А потом залезь на эту кровать и подставь мне попку.

Через десять минут юноша, по-прежнему голый, но с густо накрашенными ресницами и влажными от помады губами, снова подошел к кровати, влез на нее и занял послушную позу. Он стоял на четвереньках, стараясь посильнее развести бедра, чтобы его Госпоже было удобнее сделать с ним то, что она задумала. Однако он не удержался, чтобы не взмолиться еще раз:

- Госпожа! Я прошу вас, хотя бы… не надо самым толстым!

- Боишься? – улыбнулась Карина. – Ты привыкнешь. Тебе понравится!

- Умоляю, не сейчас…

- Трус! – с глубоким презрением бросила Карина. – Боишься того, чего сам не знаешь. Хер с тобой! Сегодня я поимею тебя вот этим, - она подняла с постели второй фаллос, - но потом ты попробуешь все остальные!

Карина снова смазала фаллос кремом; Саша испытал облегчение, потому что больше порки боялся, что искуственный член разорвет ему анус. Наступил момент истины. Карина поднесла фаллос к попке Саши, и он ощутил легкое прикосновение к своему заднему проходу. Саша вздрогнул. Через несколько секунд Карина сильно надавила фаллосом, но его анус инстинктивно сжался и не впустил в себя чужеродный предмет.

- Расслабься, - тихо проговорила Карина. – Так тебе будет намного приятней.  

- Я не могу, - простонал Саша, весь красный от осознания чудовищной унизительности своего поведения.

- Боишься?

- Умоляю…

- Я не сделаю тебе больно, - Карина была нежной и внимательной, как будто не она только что с размаху била непослушного раба хлыстом. – Впусти его в себя, и дальше все пойдет очень легко.

- Не надо, - простонал несчастный Саша.

- Тише, - Карина надавила сильнее.

- Умоляю…

- Молчи! – приказ прозвучал более сурово. Саша уже привык выполнять команды своей Госпожи, и повинуясь чуть-чуть более строгому ее тону, он совершил над собой усилие, расслабил сфинктер и позволил кончику фаллоса проникнуть внутрь.

- О-о-ох! – Саша застонал, хотя ему не было больно. Он понимал, что сейчас с ним происходит что-то необратимое.

- Тише, – Карина ласкала его свободной рукой по ногам, по плечам, и от этого Саша все больше покорялся, не думая, что в этот момент он навсегда теряет свою мужскую честь и стараясь лишь вытерпеть боль, которая, как он думал, неизбежна.

- Я с тобой, - приговаривала Карина, - Не бойся. Еще чуть-чуть… Еще чуть-чуть…

Фаллос проник еще на сантиметр вглубь. Анус Саши растянулся, как ему казалось, до предела. А что же дальше? Он пробовал разжалобить Карину, все еще не давая фаллосу двигаться дальше.

- О-ой!

- Расслабься, еще чуть-чуть. Я с тобой… Все хорошо…

- А-а-а-ах!

И вдруг фаллос как будто нашел себе дорогу и разом въехал в его задний проход. За несколько секунд Карина ввела его на несколько сантиметров, и Саша, к удивлению своему, почувствовал себя вполне комфортно.

- Отлично! – Карина была очень довольна собой. Саша был тоже рад, что потеря девственности оказалась не такой ужасной, как он предполагал.

- Понравилось? – спросила Карина. Саша очень хотел ей угодить, но он все-таки не соврал, когда севшим от стыда голосом произнес:

- Да.

- Вот ты и стал девочкой, - усмехнулась Карина. – Теперь ты можешь с полным правом красить губки, и носить туфельки. Теперь ты будешь для меня девушкой Сашей. Согласна?

- Да, Госпожа.

Ощущение заполненности ануса было новым, совершенно не похожим на прежние испытания. Если бы фаллос в попке не сочетался с унижением, и если бы его лишила девственности не такая красивая и сексапильная девушка, это было бы противно. Но унижение возбудило его, и теперь Саша втайне хотел, чтобы Карина как можно дольше не вынимала из его задницы член.

Девушка тем временем слегка потянула фаллос назад, затем вперед и снова назад. Движения фаллоса в попке вызвали у Саши непроизвольную эрекцию, хотя он стыдился этого – он понимал, что его только что отымели в задницу. Но он не мог преодолеть своего удовольствия.

- На сегодня хватит, - пропела Карина, любуясь стоящим на четвереньках парнем с фаллосом, торчащим из попки. – А через неделю… Я трахну тебя по-настоящему, как шлюшку. Вообще-то ты сможешь получать удовольствие даже просто от того, что фаллос находится в твоей попке. Но я все равно сделаю тебя своей девочкой, по-настоящему. У тебя еще много впереди!

Когда Саша умылся и одел свою привычную – или уже не совсем привычную? – мужскую одежду, он хотел, по обыкновению, встать на колени, прощаясь со своей Госпожой. Но Карина остановила его, взяла за руку и быстрым движением чмокнула его в щеку. Саша задохнулся от счастья. То, чего не было положено мальчику для порки и рабу, он получил без труда, став Ее девушкой. О, за такую честь можно было позволить сделать с собой все, что угодно!

- Когда я должен прийти? – спросил Саша. Карина недовольно нахмурилась. Саша поспешил исправить ошибку:

- Когда я должна прийти?

- Через неделю, моя девочка. Пока!

- Спасибо, моя Госпожа!

Когда дверь за Сашей закрылась, Карина вынула из ящика стола красивую дорогую записную книжку и записала на первой странице, под столбиком имен. «№11. 2 июня 2006 года. 17 лет». Саша был 11-м парнем, которого Карина лишила девственности.

. Саша=Карина. История вторая (продолжение). Ваши комментарии. Кликните эротические и порно рассказы. Порнорассказы. Про секс 18. ВСЕ

Аня,карина и саша HD

- Встань на колени, - сказала Карина.

Завороженный видом ее обнаженного тела, стройных ног в черных колготках, Саша послушно опустился на колени.

- Значит, ты плохо себя ведешь? – спросила Карина, открывая коробку сигарет.

- Да, - пробормотал Саша еле слышно.

- Это нехорошо.

- Я сам знаю.

- Сам знаешь и все-таки делаешь? – усмехнулась Карина, закуривая сигарету.

- Не могу. Не хочу никого слушать.

- А почему?

- Не знаю.

- Отвязанный! Хочешь быть крутым, да?

- Ну да, - Саша улыбнулся, хотя боялся пошевелиться. Он до смерти боялся, что Карина сейчас прервет разговор, оденется и прикажет ему уйти.

- Зачем?

- Просто…

- Ну для кого? Что тебе это даёт?

- Ну… для девочек…

- А еще для кого?

Саша задумался.

- Диагноз ясен. – Карина затянулась сигаретой, протянула руку и раздавила сигарету в пепельнице. – У тебя переходный период, вызванный юношеской гиперсексуальностью. Если не остановить эти негативные явления, у тебя возникнут проблемы или ты сам станешь проблемой. Есть одна вещь, которая тебя спасет. Догадался, что это?

- Порка? – спросил Саша.

- Понятливый.

- Вы будете меня пороть?

- Ты должен сам решить.

- А будет больно?

- Очень. Выдеру так, что скорее всего сесть не сможешь. И один сеанс мало что дает. Тебе придется прийти сюда раз семь. Понял?

Стоящий на коленях паренек перевел дыхание. Он знал, что это не шутка. Видел розги, что мокли в ведре. Видел толстые веревки и понимал, для чего они. Боли он боялся и не любил ни в каком виде. И унизительно это было. Но Карина… прекрасная смуглокожая темноволосая Карина, что так небрежно разговаривала с ним, стоявшим на коленях… что сидела перед ним голая в такой естественной позе, не пряча свою гладко выбритую щель между ног, щель, которую он, несмотря на все похвалы перед друзьями, видел своими глазами впервые в жизни. Сказать «нет» - значит уйти навсегда и потерять право, даже купленное ценою унижения, увидеть это великолепное тело. Сказать «нет» - значит отказаться от шанса узнать женскую Тайну, пусть даже познать ее в таком невероятном виде. Несколько минут Саша молчал, но все это время он не обдумывал ответ, не перебирал варианты – нет, он собирался с духом, чтобы сказать свое «Да».

- Я согласен, - почти без голоса произнес он.

Карина встала.

- Тебе придется попросить меня о наказании.

У Саши сладко захватило дух. Значит, вот каков Её ритуал!

- Я прошу... прошу высечь меня розгами, Карина.

- Нет, ты не понял. – Карина подошла к столу, взяла чистый лист бумаги и положила рядом с ним ручку. – Ты должен написать письменное заявление.

- О чем?

- Что согласен на порку.

Саша заколебался. Мало того, что он не умел писать никаких заявлений, ему вдруг показалось, что сейчас он подпишется под каким-то очень неприятным для себя обязательством.

- А как писать?

Карина властно показала пальцем, и Саша послушно присел перед столом. Он уже хотел подчиниться ей, отдаться ее воле.

- Пиши: я, Александр… как тебя там… поставь свою фамилию, отчество… прошу Гарееву Карину Вячеславовну провести со мной сеанс обучения, в скобках: «порка розгами». Ничего особенного.

Саша послушно вывел требуемое на бумаге.

- Теперь поставь отпечаток пальца. Чернильный.

- А зачем это? – в последний раз в его голове пронеслись мысли о том, что подписаться под такой бумагой может быть опасно.

- На всякий случай. Мало ли что тебе в голову взбредет. Вдруг не понравится, и скажешь, что я тебя порола без твоего согласия. Начнутся проблемы. Милиция, полиция… Зачем мне это? А так – ты сам даешь разрешение.

- А если ты и в самом деле?! – Саша не договорил слова «перестараешься».

- Боишься? – улыбнулась Карина.

- Нет! – твердо ответил Саша.

Подчиняясь взгляду Карины, он торопливо докончил писание документа, которым отдавал свое тело для экзекуции девушке, которую он впервые увидел всего час назад.

- Снимай брюки.

- И трусы тоже? – промямлил юноша.

- Конечно.

Трепеща от сладкого возбуждения, Саша торопливо разделся. Карина прошла в заднюю комнату, и звук, услышанный оттуда, не обманул его: он понял, что Карина вынула из ведра прутья. Положив брюки и трусы на стул, Саша босыми ногами, почти не чувствуя прохладный пол, прошел следом за ней. Карина так и не сняла свои черные колготки, ничего другого на ней не было. У Саши опять пересохло во рту, когда он увидел ее крепкие груди, чуть подпрыгивающие при каждом шаге, и сам собой напрягся полувставший член.

- Сейчас будет порка, - Карина обвела его оценивающим взглядом. – Главное – не бойся. Живой ты останешься в любом случае. Сначала я не буду затыкать тебе рот, но вот этот кляп – она показала шарик с болтающимися ремешками, - я тебе вставлю, когда в первый раз закричишь. Понял?

- Да.

- Все. Больше я тебя ни о чем не спрашиваю. – Карина взмахнула рукой в сторону скамьи, и Саша неверными шагами подошел вплотную к месту своего наказания. Он был уже как в тумане, он думал только о том, чтобы выполнить приказания своей повелительницы.

Саша встал босыми ногами на конец скамьи и опустился на колени. Было очень неудобно стоять ногами на твердом холодном дереве, и поэтому он тут же наклонился вперед, лег грудью на доску и вытянулся, стараясь занять позу, в которой лежать будет не так неудобно. Карина молча ждала. Саша забыл, что должен вытянуть руки вперед. Когда он сделал это, Карина подошла к концу скамьи. Спокойно, с лицом без всякого выражения, она взяла одну руку Саши и обвязала конец толстой веревки вокруг его запястья. Веревка затянулась. Саша ощутил страх, но пересилил себя и остался лежать неподвижно. Он старался не показать Карине, что боится и даже в этой позе хотел не уронить своего достоинства. Вторая рука была привязана еще быстрее. Теперь Саша уже не мог бы освободиться сам. Карина отошла к его ногам. Стремясь увидеть еще раз ее голое соблазнительное тело, Саша повернул голову и увидел мокрые зеленые прутья, лежащие пучком на столике. Вид этих прутьев заставил его окончательно поверить в то, что с ним сейчас произойдет. В голове вдруг прояснилось, дурман исчез – увы, слишком поздно. Одна его нога уже была привязана, и Саша попытался вырвать другую ногу, но Карина тут же поймала ее и насильно удержала, обвязав веревкой. Избежать порки было уже невозможно.

Карина отошла к столику и потратила несколько минут на то, чтобы связать прутья какой-то нитью. Эти минуты тянулись очень долго. Саша смотрел на ее ягодицы в черных колготках и голую спину, по которой красиво рассыпались черные волосы. Саша весь напрягся, и его снова охватило желание. Он понимал, что позволить девушке выпороть себя – это тоже секс, но секс особенный, утонченный, доступный только немногим. И от гордости в нем поднялась такая эйфория, что он был готов выдержать что угодно, лишь бы Карина довела дело до конца. Когда Карина, держа розгу в правой руке, встала рядом со скамьей и примерилась, Саша почти не дышал, ожидая начала наказания с тем трепетом, с каким безумно влюбленные ждут первого поцелуя.

- Расслабься, - сказала Карина и взмахнула розгой. Резкий свист, характерный звук соприкосновения прута с голым телом. На ягодицах Саши обозначились две-три розовые полосы. Саша не издал ни звука. Карина стегнула во второй раз. Тишина. В третий раз он лишь судорожно вздохнул. Теперь Карина уже не сомневалась, что порка пройдет без проблем. В четвертый раз она опустила розгу со всего размаху, и лишь слабый звук сквозь стиснутые зубы и чуть припухшие яркие полосы на ягодицах Саши показали ей, что удар был болезненным.

- Ты должен терпеть, - мелодичным голосом произнесла Карина, и Саше ее голос показался музыкой.

- Я буду терпеть!

Пятый удар заставил его охнуть. Ягодицы как будто обожгло огнем.

- Больно?

- Да!

- Это еще фигня. А вот так? – и снова ожог, на этот раз ниже ягодиц, по голым бедрам.

- Больно.

- Очень хорошо, - проговорила Карина, как будто в глубокой раздумчивости. Она прикидывала, сколько розог можно дать этому мальцу без ущерба для его здоровья.

Седьмой удар был еще более жестоким. Саша застонал, его тело само попыталось освободиться, избавиться от мучений, хотелось заорать, взвыть, потребовать прекращения экзекуции, но желание вытерпеть, отдаться Карине, доказать ей свое мужество пересилили всё остальное.

Карина стегнула в восьмой раз. Пока что она делала длинные паузы, чтобы дать своему воспитаннику привыкнуть к ощущению боли. Она планировала вставить ему кляп на десятом ударе и тогда-то усилить порку до того предела, за которым почти невозможно терпеть.

- У-у-у-ух! – Саша не сдержался и на девятом ударе во весь голос отозвался на ожог розги. В его стоне Карина различила плаксивые интонации, которые она так презирала у мужчин.

- Молчать! – жестко приказала она и десятый удар сделала особенно жестоким – с оттяжкой. Саша протяжно застонал, дернувшись всем телом.

- Да разве ты мужик? – с насмешкой спросила Карина. – Вставай! Иди, гуляй! А то еще умрешь тут.

- Нет! – Саша вывернул голову, чтобы взглянуть на нее, и зрелище голой амазонки со связкой прутьев в изящной руке окончательно лишило его остатков здравого смысла. – Пори меня! Пожалуйста, пори! Заткни мне рот, Карина! Пожалуйста!

Со злорадной усмешкой Карина взяла в руки резиновый шарик. Она поднесла его к губам Саши и ловким движением вставила ему в рот. Потом так же быстро связала ремешки. Саша только теперь осознал, что лишил себя последней возможности как-то повлиять на жестокость наказания. Ощущение кляпа было самым унизительным из всего, что перед этим с ним произошло. Но резиновый шарик был крепким, его нельзя было ни выплюнуть, ни раскусить.

- Ну вот, а теперь начнем по-настоящему! – пропела Карина. И тут же сашину попу обжег жесточайший удар.

- Уммммммммм! – громкий стон отозвался музыкой в ее ушах.

- И еще раз! – Карина взмахнула рукой.

- Уммммммммм!

- И еще раз!

Порка была для Карины работой. Но она же и была наслаждением, главным удовольствием в ее жизни. Карина была настоящей садисткой. Она презирала мужчин и обожала лишить их того превосходства над женщинами, которые они стремились утвердить. Она любила видеть мужчину в унизительной позе. Любила стоять над обнаженным телом и без жалости сечь его розгой или плетью. Любила мучить, истязать, делать больно. Высшей целью для Карины было сломить сильного мужика или не дать молодому парню почувствовать себя мужчиной.

- Получай! – Карина безжалостно полосовала розгой уже исхлестанную задницу Саши. – Получай!

- Оууууум!

- А вот так!

- Умммммм! Оввввв!

- А вот так!

- Умммммм!

Карина ловила кайф, глядя на ярко-красные половинки сашиной попы, на которой припухали все новые продольные полоски от прутьев. Она знала, какую боль причиняет пареньку, отдавшемуся в ее руки, и сознание своей власти над ним было самым острым ощущением, какое она знала в жизни. От наслаждения Карина была уже полупьяной. Самые удачные удары заставляли ее испускать сдавленные стоны, которые совпадали со стонами Саши. Карина уже чувствовала, что в конце этой порки её ожидает сильнейший оргазм.

А Саша, связанный, распростертый на твердой гладкой полированной скамье, не чувствовал ничего, кроме боли и страха. Он и не предполагал, что боль от розог может быть такой жестокой. После первых ударов он вообразил, что спокойно стерпит любое количество ударов. Теперь ему казалось, что девушка, которой он отдал себя в полную власть, засечёт его насмерть. Он не мог вымолвить ни слова, не мог дать Карине никакого сигнала о прекращении порки. Ложась на скамью, Саша думал, что всё это будет игрой, он считал, что девушка хочет только наказать его, а проступки его были невелики, и стало быть, порка должна быть игрой с налетом эротики, не больше. Он убедился в жестокости Карины, но слишком поздно. В отчаянии он стал делать единственное, что еще мог: после каждого удара не только стонать, но и резко мотать головой из стороны в сторону, словно выкрикивая: «Нет, нет, нет! » И это помогло. Карина остановилась.

- Что, больно? – спокойно спросила она.

Саша энергично закивал.

- Будет больнее.

- Мммммммм! – Саша хотел сказать «нет», но сквозь кляп мог испустить лишь один этот бессвязный звук.

- Расслабься! – Карина положила руку на его горящую, припухшую попу и аккуратно провела по ней рукой. – Ты слишком сопротивляешься тому, что с тобой происходит. А ты должен хотеть. Понимаешь?

- У-у-ум! – Саша отчаянно мотал головой, ему было уже плевать, что Карина гладит его по заду, он не чувствовал больше ничего эротического в этой ситуации, ему хотелось одного: встать и уйти.

Карина меж тем стянула колготки. Она чувствовала приближение кульминации. Когда она опять взмахнула розгой, ее левая рука уже лежала на её киске. Затем она двигала пальцами левой руки в такт взмахам правой рукой с розгой.

Саша изо всех сил пытался вырваться. Он извивался из стороны в стороны, вертел тазом, пытаясь избежать поцелуев розги, но все было напрасно.

Карина любовалась судорожно напрягающимся телом юноши, наслаждалась его попытками избежать ударов и без спешки, но со все большей силой секла Сашу по тем местам, которые были особенно сильно исхлестаны прежде. Она хотела кончить в тот момент, когда кожа ее подопечного лопнет под розгами и появится кровь.

Саша уже не мог терпеть боль: он всхлипывал, из глаз его катились слезы, все больше и больше, все сильнее и сильнее, и наконец, его стоны перешли в рыдания. Он чувствовал ужасную боль по всей поверхности попки, на бедрах до колен и на пояснице, куда несколько раз попали безжалостные свистящие прутья.

Карина вставила палец в свою щель и мастурбировала, в то же время резкими ударами полосуя тело Саши и слушая его рыдания. Она была довольна сегодняшним сеансом: не каждого парня ей удавалось превратить в хнычущего пацана с первого раза. Розга в ее руке была уже сильно измочалена, и Карина сменила последнюю.

Саша уже не плакал, а просто ревел, хотя его голос был заглушен кляпом: он не мог терпеть такую боль и был готов сделать для Карины все, что она потребует, лишь бы порка на сегодня закончилась.

Карина собрала все силы. Рраз! Розга легла на красный зад Саши, и в двух местах лопнула кожа. Два! Теперь кровоточащих полосок стало еще больше! Три! Саша бился на скамье, как пойманная рыба. Карина тяжело дышала, она уже не могла больше сечь, наслаждение захватило её всю. Саша чувствовал, что вот-вот потеряет сознание от боли, Карина – от удовольствия.

Розга опустилась в последний раз. Саша даже не дернулся, Карина выронила розгу из руки. Она почти упала на скамью сверху, на голое тело Саши, и прижалась к нему голым телом. Ее промежность, истекающая соками, оказалась как раз над его ягодицами. Стоны Карины и Саши переплелись между собой, соки девушки и кровь юноши смешивались на его горячих ягодицах. Это длилось минуту, две, три. Потом они лежали, приходя в себя.        

Потом Карина встала, дав Саше время отлежаться. Когда она отвязала его руки и вынула кляп, Саша лежал на скамье еще несколько минут.

Карина протерла Саше сеченое место спиртом, заставив его снова застонать. Слезы на лице Саши уже высохли, но глаза его были заплаканными; чтобы он мог скрыть это, Карина дала ему дешевые черные очки. Потом написала на листочке бумаги дату и время: это означало время следующего сеанса – через неделю. Саша спрятал листок в карман. Явка была добровольной, но он уже знал, что придет.

У выхода Карина протянула Саше руку. Саша подал свою. Карина убрала ладонь. Саша опустил руку, растерянный. Карина подняла руку выше. Саша понял: он встал на колени и поцеловал руку Карины. Потом он поднялся и попрощался. Вышел из ее квартиры, чувствуя беспрерывную ноющую боль. На улице порка показалась ему сном. Или фильмом, виденным в кинотеатре. Но он знал, что это была явь. И этот сон станет явью еще раз. И снова, и снова.

Саша закончил подкрашивать глаза и взялся за помаду. Он опять решил накрасить губы ярко-красным цветом, потому что этот цвет больше всего нравился его владелице – Карине. Теперь, впрочем, Карина была не только его Госпожой – она стала и его мужчиной.

С тех пор, как Саша освоил страпон, порка уже не была главным содержанием сеансов на квартире у Карины. Теперь его прекрасная наставница учила его быть девушкой. Разумеется, он не мог стать девушкой – но мог сделаться парнем, который максимально близок к девушке по поведению. Карина работала над его поведением и манерами, как в школе для благородных девиц. Она учила Сашу накладывать макияж и ходить на каблуках, подбирать красивые платья, самому делать прическу. Еще важнее было привить Саше женские повадки в постели – вместо грубого агрессивного желания овладеть партнершей он теперь сам учился быть партнершей, учился принимать ухаживания и расслабляться, чтобы получить удовольствие. Занятия были трудными. Не раз юноша был близок к тому, чтобы отказаться от столь мучительных процедур. Бывало и так, что он оказывался плохим учеником и не мог сдать экзамен по совсем пустяковым предметам, вроде выщипывания бровей или маникюра. В этом случае ему назначалась порка, после которой Саша, как правило, становился прилежнее и достигал успехов.

Но больше всего внимания Карина уделяла его анальному отверстию. Она была опытной и хитрой соблазнительницей и понимала, что парня можно приучить к постыдным действиям, сделав их сексуально притягательными. По мере того, как Саша превращался в девушку, Карина стала больше позволять ему. Она теперь разрешала целовать не только свои туфли, но и голые ягодицы, а время от времени приказывала сделать кунни. Карина не испытывала к этому парню никакой привязанности, но должна была поощрить его. Ведь страпон сам по себе был нелегким испытанием, а Карина хотела растянуть задний проход Саши до такой степени, чтобы в него можно было входить в любое время и с дилдо любой величины. Поэтому каждый раз, даже когда Саша ублажал ее языком, она вставляла ему в попку фаллосы, постепенно увеличивая их размер и вводя их на все большую глубину. Карина не жалела смазки, но не желала останавливаться на достигнутом. Ее раб должен был стать пригодным для употребления любым способом.

Накрасив губы, Саша стал одевать женское белье. Карина сама подобрала для него блузки и юбки, в которых он смотрелся очень даже привлекательно. Она также заставила Сашу отпустить волосы, которые уже спускались ниже плеч и в сочетании с женской одеждой и макияжем делали его настоящей девушкой. Карина любила овладевать им в таком виде, задирая сзади юбку – так было труднее заметить разницу. А Саше нравилось, когда Карина при этом ставила его перед зеркалом, чтобы он яснее сознавал, что и как она с ним делает.

Сама Карина, когда Саша бывал у нее в гостях, одевала мужскую одежду. Страпонила она его тоже одетой – лишь расстегивала джинсы, из которых торчал большой фаллос. Иногда он был телесного цвета, совсем как настоящий, иногда – ярких кричащих оттенков. При этом она смывала косметику и снимала украшения. И Саша, видя ее в подобном облике, со смесью стыда и трепетного возбуждения чувствовал себя девчонкой, а Карину – своим парнем. Короткая стрижка не портила Карину, и в таком виде она все равно была прежде всего красивой женщиной. Но для Саши было вдвойне приятно быть её рабом и её девушкой одновременно.

Саша знал, что сегодня к ним придет Лена, и они будут играть втроем. В последнее время Карина передала своей подруге часть прав на нового раба, а прислуживать им обеим Саша уже давно был обучен.

- Ты готова, зая? – крикнула Карина из другой комнаты.

- Ага! – отозвался Саша, застегивая юбку.

- Фаллосы приготовила?

- Да, конечно!

- Лена звонила, она сейчас придет. Я иду в душ.

Саша выпятил губы и сделал еще несколько мазков, стараясь не размазать помаду. Затем он слегка припудрился и наложил тени под глазами. Все это время Саша размышлял о своих чувствах к девушкам, чьей собственностью он становился – день ото дня всё более прочно. Чем больше времени он проводил в доме Карины – часто по несколько часов в день, а в выходные с утра до вечера – тем больше менялось его отношение к ней. Раньше он воспринимал Карину как сексуальную партнершу, потому что всё, им до тех пор испытанное – порка, фут-фетиш, фейсситтинг и страпон – было для него только сексуальным действом, пусть иногда и очень болезненным, а иногда унизительным. Сейчас, когда он не только служил мальчиком для битья, но стал почти домашним слугой, он смог лучше узнать Карину. Он восторгался ее манерами, ее интеллектом, а ее умение управлять своим рабом приводило его в трепетное восхищение. Он теперь уважал женщин больше, чем мужчин, и даже служить подругам Карины совершенно не казалось ему чем-то неприятным. Теперь он обожал Лену и боготворил Карину.

Раздался звонок в дверь, и Саша пошел открывать. Вошла Лена, которая весело хихикнула, увидев мальчика в легкой блузочке, короткой юбке и черных чулках. Она любила игры с Сашей, потому что могла потребовать от него все и наказать за плохое исполнение своих желаний. В последнее время Карина почти никогда не порола Сашу – это делала Лена, причем не так жестоко. Лена больше любила приказывать рабу ублажать себя языком, и была довольна тем, как Саша это делал. Карина же позволяла ему это очень редко. Она решила сначала лишить раба остатков мужской строптивости. Эти остатки уже не были заметны, они прятались где-то в глубине сашиной души, но они были.    

- Как тебе наша девочка? – спросила Карина, подмигнув Лене.

- Отпад! – ответила Лена, подставляя Карине губки для поцелуя.

- Сегодня опустим ее еще на одну ступеньку.

- Да ты что? Уже можно? – Лена достала из пачки сигарету, но не стала тянуться к зажигалке, а выразительно глянула на Сашу. Раб торопливо схватил зажигалку и, став на колени, зажег сигарету Лене.

Карина сделала жест, означавший: «Налей кофе нам обеим». Она выучила Сашу особому языку жестов, чтобы лишний раз не открывать рот. Одетый в женскую одежду мальчик поспешил на кухню. Вернувшись и поднеся чашечки, он почтительно замер в ожидании, пока Госпожа не позволила ему сесть за общий стол.

- Как себя чувствует наша попка? – обратилась к нему Карина немного погодя, когда девочки обсудили последние новости.

- Хорошо, Госпожа, - улыбнулся Саша.

- Она готова принять что-нибудь подлинней и потолще?

- Да, - последовал смущенный ответ.

- Лен, какой наденешь? – обратилась к подруге Карина.

- Я хочу двойной!

- Но для Саши он не подойдет.

- Да? Тогда вот этот, самый толстый!

- Пожалей нашу девочку! Вон как она побледнела! – Карина насмешливо посмотрела на Сашу. – Вот этот фаллос тебе нравится?

Она подняла со столика не самый толстый, но все же солидных размеров, искусственный член с ремешками. Саша, представив себе, как он будет двигаться в его заднице – от предвкушения он даже затаил дыхание – молча кивнул головой.

- Вот и отлично, – сказала Карина, поднявшись с места. Она расстегнула брюки, упавшие к ее ногам, и через несколько минут фаллос розоватого цвета уже казался частью ее тела. – А ты сосал когда-нибудь?

- Что? Нет, конечно! – от возмущения к Саше вернулся дар речи.

- Плохо, – озабоченно сказала Карина. – Надо научиться.

Сашей овладела паника. Как всякий мужчина, он посчитал бы за страшное оскорбление, если бы кто-то предложил ему взять в рот, и вот теперь прекрасная девушка, собственностью которой он уже привык себя считать, предлагает ему это – небрежно, мимоходом. Он судорожно сглотнул, но возразить не посмел. Каждый раз он надеялся, что очередное непристойное предложение – это всего лишь шутка Госпожи. Иногда эта надежда и в самом деле оправдывалась. Но не сегодня.

- Лена, надевай, - Карина протянула подруге другой фаллос, поменьше. Лена сначала разделась догола – вид ее упругого, стройного тела каждый раз заставлял Сашу замереть, затаив дыхание. Но сегодня он был поглощен ожиданием того, что ему предстоит.

- На колени, раб! – негромко, но властно приказала Карина.

Саша опустился на колени. Он понимал, на какой позор его намерена обречь Госпожа, но продолжал умоляюще смотреть на нее снизу вверх. По глазам Карины он понимал, что просить сегодня бесполезно. О том, чтобы уйти, он уже и думать не мог.

- Ну что, Лен, поучим нашу девочку минету? – спросила Карина с жестокой улыбкой, стоя посреди комнаты.

- А разве она еще не умеет? – с наигранным удивлением спросила Лена.

- Представляешь, нет. Ротик девственный, - Карина наслаждалась муками Саши, который не знал, что ему сказать.

Она приблизилась к Саше, медленно и тихо. Кончиком фаллоса коснулась его лица.

- Ты моя девочка, правда? – спросила она. – Пососи его. Ублажи меня ротиком.

Саша тяжело дышал. Он понимал, что с ним будет, если он откажется. Но это унижение было слишком сильным даже для него.

- Не могу, – еле слышно прошептал Саша.

- Что-что? Я не расслышала!

- Карина… Я… не смогу сосать… Я… Не надо, пожалуйста…

- Лена, как надо поступать с плохими девочками, когда они не слушаются?

- Не знаю. – Лена выразительно поиграла своим фаллосом.

- Как ты считаешь, плохих девочек надо наказывать?

- Если они не исправятся – обязательно! – уверенно ответила Лена.

- А как наказывают плохих девочек? – обратилась Карина к Саше.

Саша стоял, не зная куда деться от стыда. Он понимал, что наказание не избавит его от позора, может быть, лишь немного отсрочит его. Но он хорошо изучил Карину и прекрасно знал, что сопротивляться ее стальной воле безнадежно.

- Плохих девочек… ставят в угол, - выдавил он из себя.

- Правильно, а ещё?

- Плохим девочкам дают пощечины.

- Умница! А ещё?

- Плохих девочек порют, - всхлипнул Саша. – Госпожа! Ну пожалуйста!

- Лен, принеси хлыстик! – Карина повернулась, подошла к полке и взяла с нее ошейник. Его она надевала Саше не всегда, а только в тех случаях, когда хотела напомнить ему, что он – бесправный раб. Застегнув ошейник, Карина прикрепила к нему и поводок. Лена явилась с хлыстом и подала его Карине, но та не взяла его, вопреки обыкновению:

- Сегодня ты.

Карина потянула поводок, и Саша послушно прошел за ней несколько шагов к дивану. Карина притянула его за поводок и заставила лечь лицом на диван, а сама, держа конец поводка в руке, села на Сашу сверху. Почувствовав, как его придавила знакомая тяжесть, Саша собрал всю свою волю, понимая, что сейчас ему будет очень больно. Не в силах повернуться, он ощутил, что с него стягивают юбку – то ли Лена, то ли Карина. Потом почувствовал голыми ягодицами прикосновение нежной ручки. Ноготки прошлись по его попке, слегка царапая кожу.

- Вот какая непослушная девочка, не хочет брать в ротик, - прощебетала Карина. – А через пять минут возьмет. А сейчас не хочет. Вот такие мы! Лена, можешь стегать как захочешь сильно, но не промахнись. Только по самой попке. Не бойся, не вырвется! Стань поудобней, вон туда.

Минута ожидания. Свист. Удар. Ожог. Боль. Саша задохнулся криком. Красная полоса легла поперек белых ягодиц. Карина ощутила толчок снизу, но усидела и лишь немного напряглась, удерживая Сашу в прежнем положении. Лена увидела поощрительный кивок подруги и хлестнула опять, на этот раз еще сильнее. Громкое мычание с дивана показало ей, что старается она не зря. Ноги Саши дергались и плясали на паркете, но каждый раз, придя в себя, он замирал опять. Так выдрессировала его Карина – не дергаться под хлыстом и глушить крики боли, какой бы сильной она ни была.  

Опять свист и опять жалобный стон. Лена старалась изо всех сил, и попку Саши уже пересекали такие толстые рубцы, что Карина сделала предостерегающий жест – от нового удара могла лопнуть кожа. Но Саша был уже так ослеплен болью, что новый, менее сильный удар Лены показался ему нестерпимым, и он в отчаянии взмолился:

- Пожалуйста, Госпожа… Карина… Не надо! Я сделаю все! Умоляю!

- Ты будешь сосать? – ровным голосом спросила Карина.

- Да!

- Еще раз: ты возьмешь за щеку? Ты будешь сосать? – Карина добивалась ответа с методичностью хорошей учительницы.

- Да! Да, Госпожа, я возьму за щеку… - прохныкал несчастный Саша. – Я буду сосать … у вас… Не бейте больше!

Карина и Лена насмешливо переглянулись. Лена пожала плечами, но Карина решила довести урок до конца.

- Окей! Еще два удара, и сделаешь минет.

- Не нужно! – зарыдал Саша, извиваясь под Кариной в отчаянной попытке вырваться. – Я ведь уже согласился, зачем… не надо… Лена, не надо…

Карина выждала, пока Саша успокоится, и лишь тогда кивнула Лене. Два последних удара Саша выдержал с большим трудом. Каждый раз он стонал так громко и протяжно, что даже Лене на секунду стало его жалко. Он боялся хлыста гораздо больше, чем розги, и его страх перед этим инструментом Карина собиралась использовать постоянно. Выпустив раба, Карина разрешила ему сходить в туалет и умыться, а также заново накраситься – макияж сильно пострадал от слез. Саша двигался с трудом – было очень больно, и он мысленно ругал себя за то, что сразу отказался взять в рот искуственный фаллос. Какая разница, если во всем остальном он давно уже стал девушкой Карины!

И все-таки стыд опять охватил его, когда во второй раз за этот день он встал на колени перед своей Госпожой. При этом Карина дождалась, пока Лена вернется из туалета: ей хотелось, чтобы та была свидетельницей унижения раба. Саша, сломленный наказанием, уже не думал о протесте. Покорно, сложив руки за спиной, он приоткрыл накрашенные губки. Когда он взял в рот, головка фаллоса в презервативе показалась ему очень неприятной на вкус. Только чуть позже он подумал о том, что женщины во всем мире доставляют мужчинам удовольствие ртом и при этом вынуждены мириться со всеми неприятными ощущениями. Карина чуть шевельнула бедрами, и фаллос плавно вошел глубже. Сашин язык сам собой попытался вытолкнуть его, и Саше пришлось рукой взять фаллос у основания – так, как это делают девушки. Он обхватил фаллос губами. Лена тихонько зааплодировала.

Карина улыбнулась и взяла рукой прядь сашиных волос, чтобы удержать его, если мальчик вдруг забудется, а также чтобы было удобнее управлять им. Она заставила Сашу вынуть фаллос изо рта, облизать головку и снова взять его в рот. Саша быстро осваивался, и вскоре уже довольно уверенно двигал губами взад-вперед вдоль члена, впуская его все глубже, до самой глотки. С непривычки получалось немного смешно, но Саша уже ощутил возбуждение, которое наступало всякий раз, когда Карина унижала его. Сама же Карина чувствовала блаженство, хотя, разумеется, не могла испытать то не сравнимое ни с чем удовольствие, которое получает от минета мужчина. Чувство гордости от полной власти над рабом, от сознания своего всесилия кружило ей голову. Она долго не разрешала Саше прекратить облизывать фаллос, и только когда сама устала стоять в одной позе, позволила ему выпустить мокрый от слюны фаллоимитатор и перевести дух.

- Тебе понравилось, как тебя трахнули в рот? – ласково спросила Лена, обращаясь к Саше.

- Да… - смущенно произнес юноша. Он был рад, что исполнил прихоть своей хозяйки и испытывал облегчение от мысли, что её требование оказалось вовсе не таким уж трудным. Пожалуй, больше всего он боялся, что Лена станет издеваться над ним. Но так как она не смеялась, Саша сделал вывод, что выглядел не так уж позорно, и что игра вполне допускает и такие действия.

- А у меня отсосешь? – Лена сжала свой «член» в кулачке.

- Хорошо. – Саша поднялся с колен.

- Надень презик, - посоветовала Карина. «Зачем? » - чуть было не спросил Саша, но вовремя прикусил язык – он сообразил, что в презервативе, с фруктовым вкусом, фаллос будет легче сосать, чем без него.

Саша увидел, что Карина тоже надевает презерватив на свой фаллос, и не сразу догадался, что она задумала. Поняв, что на этот раз девушки намерены отыметь его в рот и в попку одновременно, он позаботился о смазке и лишь после этого подошел к Лене, которая села на высокий табурет и развела ноги. Когда Саша нагнулся и уже без внутреннего сопротивления снова взял губами фаллос, подошедшая сзади Карина приставила к ее анусу свой «член» и ввела его, придержав Сашу за бедра. Почувствовав знакомое ощущение внутри себя, Саша застонал уже от удовольствия. Его собственный член напрягся и вырос в размерах, и Саша взял его рукой, опираясь другой на диван и продолжая лизать и обсасывать фаллос Лены.

Карина потянулась губами к губам Лены, и они поцеловались над головой Саши, затем еще и еще. Саша в это время слегка теребил свой член. Он постоянно чувствовал упругие бедра Карины, прижавшиеся к нему сзади. Фаллос Карины был в нем глубоко, и она не вынимала его, а короткими толчками всаживала его глубже, в то время как зад Саши инстинктивно пытался вытолкнуть из себя посторонний предмет. Эти короткие толчки доставляли Саше самое большое удовольствие. Когда Саша думал о том, как выглядит со стороны, у него перехватывало дыхание. Он, молодой человек, совершенно нормальный в половом отношении, с намазанными губами и в черных чулках, сосет искусственный фаллос у одной девушки, а другая в это время пердолит его в задницу – это ли не верх унижения? Но эти вспышки стыда уже были редкими, заглушенными особым, необыкновенным удовольствием. Да, он хотел, чтобы с ним это делали, он любил свою Госпожу и был готов вытерпеть что угодно от нее, от Лены, от любой из ее подружек! Он был благодарен Карине за то, что сегодня она решила избавить его от последних остатков неразумной гордыни. Он испытывал стыд, вспоминая о недавнем непослушании, и давал себе клятву непременно поблагодарить Карину за решимость, с которой она велела высечь его хлыстом, и Лену за старательность, которую она проявила.

Карина испытала оргазм почти одновременно с Сашей. Лена кончила немного позже, когда уже сняла фаллос и велела Саше удовлетворить ее языком. Сегодня ночью Лена оставалась ночевать у Карины, игры с Сашей были для них только разминкой. Вечером Саша неизменно уходил, но наутро должен был явиться рано – весь уикенд подругам требовалась прислуга. Сам Саша, понятно, ни на что не променял бы общество Карины, своей Госпожи, своей Богини.

Через полчаса три девушки, полулежа в креслах, не торопясь пили чай, мило болтая друг с другом. Посторонний, приглядевшись к ним, мог бы заметить в одной из них что-то необычное. Наверное, это были особенности поведения – она спешила выполнить любую просьбу так, словно это был приказ, и обращалась к двум другим более почтительно, чем они к ней. В остальном она мало чем отличалась от своих подружек.

Карина, Саша и розги - Проза.ру

Теплый весенний воздух наполнял номер пятизвездочного отеля. В раскрытые балконные двери врывались звуки шумной улицы. В номере было полутемно. Карина лежала, раскинувшись на постели, и курила. Она наслаждалась отдыхом. Именно в Европе она почему-то чувствовала себя по-настоящему хорошо. Европейское турне было той целью, ради которой она работала весь прошлый год. Сейчас Карине не хотелось ни о чем вспоминать и даже думать не хотелось. Рядом на постели в беспорядке лежали глянцевые журналы, ветерок перелистывал страницы, это слегка раздражало Карину, но она не желала пошевелиться, чтобы прекратить этот шелест.

Саша стоял голый посреди комнаты на коленях, уткнувшись лбом в ковер. В эту унизительную позу Карина ставила его всякий раз, когда сомневалась в его покорности, но еще чаще просто так, без всякого повода. Он давно привык и не испытывал особого напряжения, когда приходилось стоять таким образом изрядное время. Обычно Карина ставила его на выстойку примерно на час. Бывало, впрочем, что она оставляла его так стоять и два, и три часа – по неизвестному капризу, а то и просто забывала. Но Саше эта поза особенно нравилась тем, что в ней он ощущал себя максимально униженным. А поскольку унижаться перед Госпожой – это было то, чего он больше всего на свете желал, выстойка в такой позе приносила ему неподдельное удовольствие.

Часто Госпожа приказывала Саше становиться в такую позу после порки, чтобы полюбоваться свежими красными полосками на его ягодицах. Иногда Карина, потешаясь над его послушанием, ставила на его поднятый зад свою туфельку. Каблучок при этом упирался в ложбинку между ягодицами. Держать туфлю в такой позе было очень трудно. Чаще всего при этом Карина засекала время. Если Саша, пошевелившись, ронял туфельку на пол, ему полагалось столько плетей, сколько минут он не достоял до окончания часа. И Карина, конечно, никогда его не щадила.

Но сегодня она поставила Сашу в эту позу просто в воспитательных целях. Карина понимала, что даже самый покорный раб должен время от времени подвергаться наказанию. Тем более, что Саша за последние месяцы занял в ее жизни чуть больше места, чем она всегда позволяла занимать мужчинам. И вот это Карину слегка раздражало. У нее и раньше были рабы, но только Саша сумел вытерпеть все унижения и доказать делом, что хранить верность он умеет в любых обстоятельствах. И Карина волей-неволей была вынуждена признать, что ценит его больше остальных. Именно это ей и не нравилось, потому что Сашу она больше всех других своих мужчин презирала. И, конечно, привязаться к нему ни в коем случае не хотела.

Однако обстоятельства вынуждали. Одиночество, поглощавшее её после вынужденного расставания с Леной (за несколько месяцев разлуки с подругой Лена встретила мужчину) мало-помалу привязало Карину к Саше. Участившиеся попойки побудили Карину не так строго контролировать раба, отдавая себя в его полное распоряжение на период невменяемости. Раб, конечно, ничего такого себе не позволял, в этом Карина была уверена, но всё же… А Карине всё больше нравилось проводить вечера с фужером в руке, и с этим она ничего не могла поделать.

На Новый Год Карина поручила Саше приготовить ей ванну с шампанским. Саше сразу понравилась эта идея, и он выполнил приказание Госпожи с особым старанием. На всякий случай пришлось купить полторы сотни бутылок. Вся квартира была украшена переливающимися огнями, звучала музыка, которую перебивали оглушительные звуки откупоренного шампанского. Карина приказала Саше поливать её импровизированным душем из тех бутылок, которые окажутся лишними. Это зрелище – поддатая Карина, лежащая в ванне шампанского – вызвало у Саши восторг, граничащий с трепетом. Карина, понятное дело, не позволила рабу сесть в ту же самую ванну, но разрешила ему зачерпывать и пить шампанское, в котором купалась, что Саша и делал с наслаждением. Сама Карина пила из серебряного бокала, куда раб подливал шампанское из отдельной бутылки. Когда Саша наконец вытащил Карину из ванны (против ее воли, поскольку боялся, что она отключится и захлебнется), оба почти не могли стоять на ногах. Саша не помнил, как они утром оказались лежащими в голом виде поперек постели, но за время сна оба успели простудиться. Причем Карина, как всегда, еще и не удержалась от рвотных позывов (убирать за ней пришлось, конечно, Саше).

Зато после этой пьянки Карина позволила своему рабу заниматься с ней сексом. И даже отвечала на его поцелуи. Раньше такое тоже случалось, но теперь он получил постоянный доступ к телу. Понятно, за это Саше пришлось расплатиться. Карина всегда хорошо помнила, что любое проявление привязанности, любая попытка выйти за рамки обычных отношений Госпожи с рабом неизбежно приведет к тому, что мужчина начнет наглеть. Если хочешь без опасений заниматься сексом с рабом, необходимо соблюдать некоторые правила. Прежде всего, в постели с ним всегда занимать верхнюю позицию и задавать ритм движениям (это не так маловажно, как может показаться). Не давать ему расслабиться, пощечиной или плевком в лицо напоминать о его статусе, не отказывать себе в удовольствии унизить раба словесно; но главное – сделать так, чтобы каждое совокупление с Госпожой обходилось ему дорого. И на Сашу посыпались наказания и унижения, которых он не получал даже в период усиленной дрессировки, когда Карина не прощала ему даже самой ничтожной оплошности, а сам вид скамьи с розгами вызывал у Саши страх.

Прежде всего она установила для раба регулярную экзекуцию, вне зависимости от его поведения. Раз в месяц Саша должен был получать сто плетей. Раз в неделю – еще сорок ударов. Саша мог заслужить отмену еженедельного наказания, хотя для этого ему приходилось по полчаса, а то и больше, лежать ничком на ковре у ног Карины, время от времени снова и снова повторяя умоляющим тоном просьбы о пощаде. Как правило, Карина соглашалась помиловать Сашу. Но вот ежемесячную порку она осуществляла неуклонно и беспощадно, и страдания, которые Саша переносил, были не в силах смягчить ее каменное сердце.

Но Саша после каждой порки чувствовал лишь, что еще сильнее влюбляется в Карину. Ее красота как раз достигла наивысшего расцвета, а в домашней обстановке, ленивая и томная, Карина была неотразима. А Саша знал её так близко, как только возможно. Карина не стеснялась при нем отправлять естественные потребности, брить лобок, подмываться; Саша научился вставлять и вынимать ей тампоны во время менструации. Он чувствовал себя классическим доверенным рабом, описание которых изредка встречается в литературе, и безумно радовался этому. В дни, когда Карина была простужена, он готовил и носил ей чай и еду в постель, переодевал ее, потную, готовил лекарства… Госпожа, выздоровев, не проронила и слова благодарности, но Саша чувствовал, что разрешение на секс он получил не случайно.

И теперь, когда они летели в Европу, все попутчики принимали их за влюбленную пару. И даже обращали на них особое внимание. Саше было приятно. А Карине – безразлично.

В первый же день в номере отеля Саша получил от Госпожи приказ одеться по-женски и накраситься. И впервые в жизни он вышел на улицу в женском обличье. Карина знала, что в стране, которую она выбрала для отдыха, либерально относятся к лесбиянкам, геям, транссексуалам и трансвеститам. А стало быть, если кто-нибудь и поймет, что Саша – парень в женской одежде, то не станет придираться. Чтобы чересчур не смущать раба, она выбрала для первой прогулки вечернее время. Уже стемнело, и хотя улицы были ярко освещены, Саша чувствовал себя более спокойно и уверенно держался на высоких каблуках, изящно переступая ногами в черных чулках. Их с Кариной юбки были одинаковой длины, и даже сумочку ему она купила похожую на свою. Так что со стороны Саша и Карина выглядели как две подруги, неспешно прогуливающиеся по оживленной улице. Саша чувствовал себя необычно. Густая толпа, непонятная речь, огни реклам и витрин, запах его собственных духов и несравненно более сладостных духов Карины – все это придавало ночной прогулке очарование, ранее им не испытанное. И уже через полчаса он, освоившись со своей новой ролью, горячо просил у судьбы, чтобы Госпожа сделала их вечерние выходы ежедневными.

И судьба не поскупилась: Карина отправлялась на прогулку, и каждый раз ее сопровождал Саша – в мини-платье с открытой спиной, в короткой юбке, накрашенными губками и глазами, румянами на щеках, золотым браслетиком на руке и ожерельем на шее. Саше нравилось, что он уверенно идет на шпильках и смело отвечает на любопытные взгляды. На него смотрели в основном мужчины, их он старался не замечать, но не раз ловил на себе и заинтересованные женские взгляды. Кажется, мало кто догадывался, что Саша – переодетый парень, во всяком случае, мало кто был в этом уверен до конца. Правда, голос его слегка выдавал, когда они обедали в ресторане или когда ему приходилось отвечать Карине на какой-нибудь вопрос. Но в целом все шло хорошо, и Саша был невероятно доволен тем, как они проводили время: в роли девушки он испытывал постоянное возбуждение, и от совместных прогулок получал гораздо большее удовольствие, чем Карина. Дни шли за днями, Карина не собиралась уезжать – она любила одиночество и не нуждалась в общении, ей было хорошо в чужой стране, где ее никто не узнавал и даже обрывки чужих разговоров не лезли надоедливо в уши. Ну, а бессловесный раб как нельзя больше походил на роль спутника (или спутницы – на то время, которое они уходили из отеля). Карина была даже слегка разочарована тем, что Саша так быстро освоился в новой обстановке. Было бы намного интересней, если бы Саша смущался, краснел и делал ошибки. Но это можно было считать досадной мелочью.

Зато порка, ожидавшая Сашу послезавтра, наполняла Карину сладостным предвкушением. Это была долгая, ежемесячная порка, для нее Карина специально купила в местном секс-шопе новую плеть. За все время, проведенное в отеле, она только один раз высекла раба: две еженедельные экзекуции Карина отменила. Насладившись унижением Саши, подержав ногу на его лице и заставив облизать каблучок своей туфли, Карина оба раза удовлетворилась этим действом и даровала рабу прощение. Один раз она выпорола Сашу после возвращения с прогулки – прямо в женской одежде и макияже, положив его на ручку кресла и задрав ему юбку. Саша с честью выдержал порку, не издав ни звука. Но сегодня Карина, поглядывая на стоящего в покорной позе парня, думала, что напрасно лишила себя возможности его помучить, и про себя твердо решила, что на этот раз Саша получит «горячих» без всякого снисхождения.

Саша тоже думал о предстоящей порке. Для него именно эти дни и часы – предвкушение наказания – были самым прекрасным моментом за все время служения Госпоже. Нет, конечно, он с удовольствием вылизывал Карине, делал ей массаж и глотал оскорбления, все это приносило ему вполне ощутимое удовольствие. Но настоящее, ни с чем не сравнимое возбуждение он испытывал именно в те часы, когда думал о порке – не воображаемой, теоретической, о которой неопытные мазохисты мечтают так же, как о первом сексуальном опыте, а о предназначенной ему в ближайшее время, неотвратимой и жестокой.

Экзекуция! Что еще может быть прекрасней, когда на глазах Госпожи, уже стоящей с плеткой в руке, ты раздеваешься догола и, стараясь спрятать невольный стыд, ждешь ее приказа лечь в ту позу, которую она посчитает подходящей. Что может больше взволновать – так, что колотится сердце, так, что перехватывает дыхание, – чем эти последние минуты перед телесным наказанием, когда Госпожа привязывает твои руки, потом твои ноги, и ты остаешься беспомощный, растянутый, в ее полной власти! Ты не можешь встать, ты не можешь вырваться – твои путы крепко держат тебя. Нет, это не веревки, это не кандалы – это узы любви. Нет, это не рабство – ты даришь свое страдание Той, которой нравятся твои муки. Последнее, что уместно прошептать перед тем, как кляп закроет твой рот на все время порки – «Я люблю тебя! » И вдвойне прекрасна та Госпожа, которая позволяет рабу во время сечения видеть себя с плеткой в руке. Ты не просто даришь ему боль, ты и есть сама Боль в этот момент – пусть же она будет красивой!

Когда плеть впервые опускается на твои ягодицы – каждый раз ты понимаешь, что не рассчитал. Ты уже пришел в себя после прошлой экзекуции, и тебе казалось, что ты выдержишь истязание без труда. Боль забывается, остается лишь воспоминание, что это не особенно приятно, но вполне можно терпеть. И когда плеть ложится на твое тело, Ее Величество Боль вступает в свои права. После порки слишком больно не будет, даже если тебя отстегали до крови. После порки раны могут саднить и утомлять тебя долгое время, и все-таки ничего не сравнится с ощущениями первых нескольких секунд после каждого укуса плети. Этот ужасный и прекрасный миг, когда плеть касается твоей кожи, и первые несколько секунд после него... Именно тогда боль захлестывает тебя. Ты готов вырываться, но руки и ноги зафиксированы; ты готов умолять о пощаде, но Госпожа заткнула твой рот кляпом; ты пытаешься извиваться, чтобы хоть немного уклониться от следующего удара, но умелая женская рука снова кладет плеть на твое тело так, как ей захочется. Ты уже просто не можешь больше терпеть, когда получил всего десять плетей – но впереди еще девяносто! А если ты получил семьдесят, а впереди еще тридцать, разве легче? Надежда только одна – что твоя Госпожа не забудет о правиле, согласно которому при сечении следует делать паузы хотя бы в несколько секунд. И если она об этом помнит, ей бесконечное спасибо!

Обо всем этом думал Саша, стоя на коленях и рассматривая красивый узор на ковре. Он наслаждался каждым часом предвкушения боли. Потом – он хорошо это знал – наступят сладкие часы уже после порки, когда тело заполнит необыкновенная легкость, а весь мир будет казаться более разумным, доброжелательным и веселым. И Карина, подарив ему так много блаженства, будет, конечно, заслуживать благодарности.

А Карина, встав на ноги, окинула взглядом Сашу и направилась в туалет. Вернувшись, она от нечего делать взяла со столика сашин планшет, чтобы просмотреть его электронную почту. Само собой, Саша не имел права на какие-либо тайны, и его Госпожа давным-давно получила доступ в его почтовый ящик. Ему этот контроль был скорее приятен, тем более что переписка его была довольно скудной. Правда, позавчера он получил какой-то странный запрос от некой адвокатской конторы, но до сих пор не разобрался, что имелось в виду. Он решил воспользоваться бесплатным переводчиком в интернете, но попозже, когда Карина ляжет спать.

– Саша! – позвала его Карина.

Обнаженный раб невольно поднял голову, хотя вообще-то ему запрещалось это делать: отвечать на вопросы полагалось, не отрывая лба от пола. Но он очень удивился, что его Повелительница назвала его по имени. Ни разу, с самой первой встречи, она этого не делала.

– Госпожа?

– Ты читал это письмо у тебя в ящике?

– Я еще не перевел, Госпожа Карина, – виноватым тоном поспешил ответить Саша.

– Я сама перевела, – Карина встала и приблизилась к Саше. – Встань. Знаешь, что написано в этом письме?

– Нет, Госпожа…

– Здесь написано, что ты богатый наследник.

Саша поднялся на ноги и неуверенно посмотрел на свою Госпожу. Его смутило то, что Карина смотрела на него по-новому, без обычной непреклонной надменности, и тон ее неуловимо поменялся.

– Не может быть! – вырвалось у него.

– Ты должен получить четыре миллиона долларов. Наследство от одного твоего родственника, уехавшего в Америку пятнадцать лет назад. Поздравляю!

Оба стояли немного растерянные, затем Карина вспомнила, что по ее же правилам без нового приказа раб не имеет права ничего делать после того, как поднимется с пола. Карина молча и повелительно указала Саше на его одежду, которую он разложил на столике в углу. Пока он одевался, Карина взяла сигарету и, затянувшись, положила планшет на столик, закрыв сашину почту.

– Жаль, ты был хорошим рабом, – улыбнулась она своим мыслям.

Саша медленно приблизился к ней. Он опустился на колени и посмотрел ей в глаза преданным взглядом.

– Почему «был», Госпожа Карина? Я и сейчас Ваш раб!

– Нет, мальчик, – засмеялась Карина. – У тебя теперь будет другая жизнь. Все девушки к твоим услугам. В том числе и такие, которые с удовольствием возьмут тебя в рабство. А я не люблю быть платной Госпожой. Я владела тобой по-настоящему. Это было очень хорошо. Ты служил мне очень верно. Но теперь придется расстаться. Я надеюсь, мы останемся друзьями. И сохраним обо всем хорошие воспоминания.

Саша отрицательно покачал головой, потом склонился и припал губами к ножке Карины у самой щиколотки. Она убрала ногу. Саша склонился еще ниже и повторил свой поцелуй.

– Госпожа Карина, я принадлежу Вам и только Вам! То, что у меня теперь есть деньги, это ничего не значит. Я хочу подчиняться моей Госпоже! Я хочу быть Вашим слугой. Я буду делать массаж! Порите меня так часто, как захотите! Если надо, сажайте на цепь! Я никогда не буду ревновать! Можете меня страпонить, как всегда! Делайте со мной что угодно! Используйте меня, как захотите, прошу Вас! Все, что у меня есть, принадлежит Вам, Госпожа! Мы будем вместе тратить мои миллионы. Если хотите, решайте сами, как их потратить. Если пожелаете, у нас не будет секса! Мне ничего не нужно, кроме возможности лизать Вашу киску!

Карина усмехнулась, обнажив зубы, потом понимающе засмеялась:

– Ты еще ничего не видел в жизни. Свои деньги ты потратишь на красивых девушек, наберешь себе целый гарем. Со мной тебе станет скучно. Я же никогда не буду делать то, что тебе хочется. Нам придется расстаться. Тем более, у тебя сейчас до фига юридических процедур, а я еще не отдохнула. Так что…

И опять Саша был в отчаянии. Хотя уже не в таком, как всего год назад, когда он умолял Госпожу не сдавать его напрокат. Хотя он стал богатым наследником всего несколько минут назад, он уже ощутил – по поведению Карины, – что большие деньги делают его гораздо более привлекательным для женщин. В том числе и в качестве раба.

Все-таки он никогда не знал покоя с Кариной! Он всегда боялся потерять ее, никогда не мог быть уверенным в том, останется ли под ее каблучком, а теперь, когда окончательно убедил себя в том, что Карине без него не обойтись, свалившееся на него состояние грозило опять оторвать его от Госпожи. И Саше пришлось в который уже раз пустить в ход свое красноречие – с теми же интонациями, которые были так знакомы Карине.

– О Госпожа! – закончил он свою пятиминутную речь, в ходе которой и молил о пощаде, и обещал верность, и убеждал, хотя иносказательно, что никогда не позволит Карине хоть чем-то почувствовать финансовую зависимость от него. – Я только Ваш раб, и я буду Вам подчиняться всегда! Будьте моей Госпожой, прошу Вас! Не прогоняйте меня! Вы же помните, через два дня мне полагается экзекуция! Выпорите меня прямо сейчас! Прибавьте мне плетей, сколько захотите! Позвольте мне остаться в рабстве!

Карина глубоко вздохнула. Она понимала, что если сейчас возьмет в руки плеть, то её надоедливый раб уже точно ни за что не отвяжется. А управлять им – Карина нисколько не сомневалась – будет намного сложнее, чем раньше. Но ей так хотелось взять в руку плеть, увидеть, как прибавляются розовые полосу на белой попке Саши, как он бьется, привязанный, услышать стоны его боли… Этот кайф она заслужила! К тому же она понимала, что обижать такого исполнительного и послушного мальчика все-таки не следует. А если его обещания – правда, хотя бы на одну десятую? Карина сдалась.

– Хорошо, – проговорила она нехотя. – Мы вернемся домой завтра. Занимайся юридическими вопросами. А когда ты станешь миллионером, – Карина улыбнулась, – мы отпразднуем это событие по-настоящему. Где-нибудь на далеких островах.

Благодарный Саша распростерся у ее ног…

Немного позже, погасив свет в номере, Карина молча сидела на постели и смотрела в открытое окно, на ночной город. Саша, совершенно измученный после целого часа непрерывных страданий, лежал у ее ног с холодным компрессом на ягодицах. Он был – впервые за много лет – совершенно спокоен за свой завтрашний день.

Саша=Карина. Первый раз - WapSekas.Com

Карину будто поезд сбил. Что-то с огромной силой снесло её с дороги, повалилось сверху, прижало к влажной сырой земле, пахнущей гнилыми листьями и мхом.

Это было не "что-то", а "кто-то". Этот кто-то дышал ей в лицо и зажимал рот ладонью. Девушка не то что не могла - боялась произнести хоть один звук. Так и лежала на спине, не решаясь открыть глаза и посмотреть в лицо опасности.

— Тише, - прошептал мужской голос, - не бойся! Сейчас проедут, потом всё объясню. Я не желаю тебе зла.

Последняя фраза была сказана так мягко, что невысокая хрупкая девушка уловила нотки заботы и машинально расслабившись - инстинктивно, доверилась говорившему.

Она даже попыталась одобрительно промычать, но у неё ничего не получилось - рот был зажат рукой. Но зато она открыла глаза и посмотрела в голубые глаза парня, прикрывающего её своим телом.

— Едут, - сказал парень тихо, и накрыл их обоих огромным плащом.

Где-то вдалеке послышался шум мотора, который быстро приближался, тяжёлая вибрация раскатывалась по дорожному полотну и скатывалась в кювет, в котором лежала затаившаяся пара.

Грузовик на большой скорости пронёсся мимо, под ор и выкрики тех, кто восседал на нём, облепливал со всех сторон. Люди размахивали палками, топорами, самодельными мачете, выкрикивали матерные выражения, разбрасывались полупустыми стеклянными и пластиковыми бутылками. Одна из таких бутылок ударилась об асфальт, прокатилась по склону кювета и остановилась, не сильно ударив девушку по голове. Карина почувствовала, как под её шеей потёк холодный ручей, пахнущий пивом.

— Теперь всё чисто, - сказал парень и привстал с девушки, но продолжал прикрывать её рот, - только не кричи. Поняла?

Карина согласно моргнула огромными ресницами и постаралась кивнуть, а затем сделала глубокий вдох.

— Что за хрень? - прошептала девушка.

— Давай соберём твои вещи, а потом расскажу, - парень шарил вокруг, пытаясь высмотреть в сумерках чемодан и сумку девушки, которые были в её руках в тот момент, когда он снёс её с дороги.

— Вон он! - Карина уселась на землю и ткнула пальчиком в кусты, где лежал чёрный потрёпанный чемодан на колёсиках. Парень протянул девушке кожаную сумку, набитую какими-то вещами, и направился к кустам.

— Идём, - махнул тот.

Карина поднялась, и пригинаясь, направилась за молодым человеком, утаскивающим чемодан в чащу леса.

— Так что это было? - снова спросила Карина, выбирая из своих чёрных волос остатки пожухлых листьев.

— Так, местная банда, - ответил парень, идущий впереди. - Живут на продовольственном складе. Не близко - километров десять отсюда, но постоянно носятся по этой дороге. Хорошо, что тебя успел спасти. В прошлый раз не успел... - с досадой сказал парень.

— И? - спросила девушка.

— Остановились, закинули женщину в свой грузовик, вместе в вещами... И? Дальше, как думаешь, что с ней было? Ребята далеко не ангелы. Понимаешь?

— А, поняла, - протянула девушка.

— Носятся здесь, обносят вокруг все посёлки. Правильно и делают, их-то припасы, рано или поздно, закончатся.

— Так а что с той женщиной?

— Ты же сказала, что всё поняла.

— Да я так...

— Нашёл её без одежды и без вещей в Карловке.

— Живая?

— Конечно нет, - это не те ребята, которые кого-то оставят вживых, - отрицательно кивнул парень. - Тебя, кстати, как зовут? - остановился спаситель. - Я Саша.

— Я Карина. Очень приятно, - девушка протянула хрупкую ладонь и Саша пожал её.

— А ты, как я посмотрю, налегке путешествуешь?

— Вещи первой необходимости. Еды нет, - с досадой ответила девушка, раздвигая руками ветви кустарника.

— Еда не проблема, - сказал Саша. Эта новость обрадовала Карину.

Миниатюрная брюнетка так и продолжала пробираться сквозь чащу за высоким парнем. Других вариантов у неё просто не было. Да, какой-то страх и сомнения разъедали её изнутри, но вернуться на дорогу и встретиться с местной бандой - так себе перспектива. Времена были не те, когда можно было доверять первому встречному, но интуиция подсказывала, что с Сашей ей ничего не угрожает. Или она просто хотела заглушить рациональное внутри себя и поверить хоть во что-то светлое - получить лучик надежды на то, что не все в этом мире превратились в мародёров, разбойников, насильников.

— А долго ещё идти? - спросила девушка, плетущаяся из последних сил.

— Топать ещё порядочно, так что соберись. Я в лесу живу, за рекой, в дедовом домике. Чемодан у тебя не очень удобный.

— Там лямки есть, - ответила девушка.

Саша остановился, нащупал в темноте лямки на пластиковом чемодане и забросил его на плечи.

— Никогда не думал, что такие чемоданы бывают с лямками.

— Это хэнд-мейд, - тихо засмеялась девушка.

— Ну да, время требует изобретательности, - согласился Саша.

Хрустя ветками и сухими листьями, парочка пробиралась сквозь мрачный и молчаливый лес, хрустящий суставами многовековых елей, плотно обступающих путников, направляющихся к месту своего спасения.

— Почти пришли, - Саша сбросил чемодан Карины с плеч и юркнул в густые камыши.

Послышался какой-то стук, всплеск воды, а затем к берегу причалила небольшая лодка, ударившаяся дном о выступающий из воды корень дерева.

— Грузимся, - сказала Саша и поставил в лодку чемодан, протянул девушке руку.

Лодка медленно двигалась по реке под тихий всплеск воды, уносила Карину в неизвестность, в темноту, в которой её могло ждать что угодно - погибель или спасение. От интуитивного доверия не осталось и следа. Страх подкрадывался всё ближе, обнимал холодными лапами, сковывал разум, заставляя воображение выдавать самые страшные картинки будущего.

Лодка причалила. Саша выставил чемодан на берег, помог Карине выбраться из неё, выбрался сам, схватился за верёвку и затащил плавсредство в густые камыши, привязал лодку к берёзе.

— Теперь идём, - Саша направился в сторону небольшого деревянного домика, спрятавшегося среди крон хвойных деревьев, которые росли на небольшом острове, окружённом зарослями камыша. - Это моё хозяйство, - сказал молодой человек и распахнул дверь, скрылся в темноте. Через секунду внутри вспыхнул неяркий свет, освещающий внутренности убежища.

Высокий красивый парень стоял посреди комнаты и приветливо улыбался. Лицо его было измазано в пыли, а светлые волосы растрёпанные капюшоном, торчали в разные стороны.

— Заходи, не бойся, - пригласил парень.

— Заходи - не бойся. Уходи - не плачь, - улыбнулась Карина и сделал шаг навстречу хозяину дома.

Девушка вошла и закрыла за собой дверь.

— А тебя здесь симпатичненько, - Карина поставила на пол свою сумку. - Откуда электричество?

— Солнечные батареи и зарядная станция, светодиоды, - довольно ответил Саша. - Раздевайся. В доме тепло, но сейчас печку растоплю, будем ужинать.

В животе у Карины предательски заурчало, но девушка постаралась заглушить этот звук дальнейшим разговором:

— Чистенько так. Любишь чистоту? - Карина сняла короткую кожаную куртку и повесила на гвоздь на стене.

— На это много времени не уходит, так что это не сложно. Гигиена и порядок прежде всего, - парень присел возле буржуйки и начал выкладывать дрова внутри, проложил поленья газетой и чиркнул спичкой.

— Да, с гигиеной бы ещё хоть как-то решить вопрос, - улыбнулась девушка.

— Не проблема. Нагреем воды на печке, сможешь искупаться, - Саша прикрыл дверцу, за которой начали потрескивать дрова, а затем снял с себя плащ и тоже повесил его на гвоздь.

Молодой человек достал из угла комнаты пакет с картошкой и высыпал часть его содержимого на стол, поставил рядом кастрюлю с водой и взял в руку маленький нож.

— Ты что! - встрепенулась Карина, стоявшая посреди комнаты в тёплом свитере с длинными рукавами, не зная чем себя занять. - Я почищу!

Девушка выхватила из рук Саши нож и уселась за стол напротив парня, пристроив свой маленький зад на край аккуратно застеленного пёстрым одеялом лежака.

— Жарить или варить будем? - спросила девушка.

— Жарить, наверное. Есть грибы, солёные огурчики. Рыбы вчера наловил, сейчас тоже нажарим, - парень сидел за столом, положив локти на деревянную поверхность и рассматривал красивую девушку с ровными чёрными волосами до плеч, с ровным пробором.

— Ого, какие деликатесы у тебя! - Карина посмотрела на Сашу красивыми миндалевидными карими глазами.

— Есть немного. И ещё кое-что, но это потом.

— Какой-то сюрприз?

— Для тебя сейчас, как я посмотрю, всё сюрприз. Ты сколько не ела?

— Дня два. Да и до этого не особо жировала.

— А шла куда?

— В сторону Жальска.

— Немного промахнулась. Жальск в пятидесяти километрах на северо-запад, а ты топала на север. Кто там?

— Бабушка.

— Мама, папа?

Карина отрицательно покачала головой, давая понять, что не хочет говорить на эту тему.

— А ты давно здесь? - спросила девушка и серьёзно посмотрела на Сашу.

— Седьмой месяц. Как всё началось. Недалеко отсюда находится небольшой завод по розливу воды, а я работал в компании, которая поставляла оборудование, которое позволяло эту воду качать из водоносного горизонта. Там меня вся эта херня и застала. Я не растерялся и сразу сюда. Деда давно нет, но домик остался. Он работал лесником в этом районе.

— В общем, ты вроде как дома?

— Да, родные места. Всё исхожено. Знаю тропы, реку, всё, что за ней. Родители далеко восток отправились, а я здесь застрял. Может и не зря - тебя вот спас.

— А про родителей откуда знаешь?

— Связь временами пробивается. Не знаю, как это у них работает, но иногда мобильная сеть оживает. Хоть и не на долго.

— Слушай, а можно зарядить мой телефон? - с просьбой в голосе спросила Карина.

— Конечно, - ответил Саша. - Никаких проблем.

Карина посмотрела на мокрые руки, а затем на парня:

— Будь другом, телефон в чёрной сумке. Можешь поставить заряжаться?

— Не боишься, что что-то украду? - засмеялся Саша и подошёл к сумке, расстегнул её, запустил руку внутрь, шаря по скомканным вещам, пытаясь нащупать смартфон.

— С меня-то и брать нечего, - тихо и спокойно ответила девушка, продолжившая чистить картошку, а затем расплакалась.

— Ты чего? - Саша быстро подошёл к Карине, присел рядом и обнял её за плечи. - Чего ты? Перестань! Не реви.

— Блин! - девушка рыдала и захлёбывалась слезами. - Кто же мог знать, что свои своих же... Что устроят такую бойню...

— Да уж... Ну, что делать. Будем выживать, - тихо ответил молодой человек.

На экране смартфона вспыхнул индикатор заряда в виде батареи, по которой побежали белые деления - слева направо.

— Сейчас зарядится, включим и посмотрим, может тебе кто-то писал?

— Было бы хорошо, - Карина вытерла слёзы рукавом растянутого свитера и отложила нож в сторону. - Готово!

— А чем ты занималась? - Саша поставил на стол сковороду, налил на дно растительное масло из небольшой пластиковой бутылки, которое медленно начало растекаться по вычищенной до блеска плоскости.

— Работала в салоне красоты. Бровки, реснички, губки.

— То-то я и вижу, что ты краси... ухоженная, - сбился Саша, стараясь не показаться девушке нетактичным. Та могла подумать, что он начинает к ней подкатывать, осыпая комплиментами. Семь месяцев в лесу - это вам не шутка.

— Ага, нашёл красавицу, ухоженную, - засмеялась Карина. Её влажные щёки залились румянцем.

— Нет, правда! Ты и правда очень красивая, - выдавил парень.

— Спасибо. Это всё своё, - улыбнулась девушка.

Саша посмотрел на чистую кожу девушки, на которой не было ни одного дефекта, на её пухленькие губки.

— Ничего, приведёшь себя в порядок. Отмоем, отогреем. Какие планы дальше?

— В каком смысле?

— Дальше пойдешь, или останешься?

В воздухе повисла пауза.

— А можно? - удивлённо спросила девушка и жалобно посмотрела на Сашу. - Остаться?

— Конечно. А ты думала я тебя завтра обратно, на дорогу вывезу?

— Не знаю, - искренне протянула брюнетка.

— Ну ты и странная, - засмеялся Саша и поставил сковороду на печь. - Оставайся, конечно! - повернулся парень и уверенно ответил Карине. - Вдвоём веселее.

В домике стало тепло. Карина стянула с себя свитер и осталась в двух футболках, плотно обтягивающих её круглую грудь третьего размера - так Саше показалось. Девушка жадно запихивала в рот жареный картофель, накалывала на вилку грибы и поглощала куски рыбы.

— Карин! Ты не спеши, а то костью подавишься, - Саша протянул руку и схватил девушку за вилку. - Я понимаю, что ты с голодухи, но не спеши.

— Ок, - ответила девушка и перестала налегать на еду.

— Не спеши. Сейчас упадёт в желудок и будешь сытая. Мне не жалко, просто не хочу тебя откачивать. Я в этом не сильно разбираюсь.

— Хорошо, - с набитым ртом ответила Карина. - А где сюрприз? - пробормотала жуя девушка.

— А, точно! Молодец, что напомнила, - Саша вскочил со своего деревянного настила, накрытого серым пледом в белую клетку и открыл люк в полу посреди избушки. Парень быстро спустился вниз, достал из подпола двухлитровую пластиковую бутылку, поставил её на пол, закрыл люк. - Пиво! - с гордостью ответил парень и поставил холодную бутылку на стол.

— Пиво? Ого, какая круть! - Карина расплылась в белоснежной улыбке.

— Это я у бандюков надёргал, которых мы на дороге видели.

— Это ты видел, а я нет. Ты же лежал на мне, - бодро ответила девушка, к которой начали возвращаться силы.

— Главное, что ты была в безопасности, - улыбнулся Саша. - Они склад заняли, а там еды всякой! Иногда пробираюсь, по ночи, что-то подворовываю.

— Это опасно?

— И да, и нет. Наблюдаю за их постами, но они себя, часто, беспечно ведут, ужираются в усмерть, так что появляется возможность пробраться и что-то потянуть.

— Ты обезбаш. У тебя и оружие есть?

— Оружие есть - дедова двухстволка, а патронов..., - Саша развёл руками, сделав жест, указывающий на то, что патронов у него нет.

— Это плохо, да?

— Конечно. Сейчас без оружия очень рискованно. Поэтому стараюсь тихо делать, не отсвечивать, всё продумывать. Ладно, давай пить пиво.

Парень и девушка стукнулись гранёными стаканами, наполненными пенным пивом.

— Давай, за знакомство! - сказал Саша.

— Давай! Я очень рада познакомиться! - улыбнулась девушка и подумала: "Конечно рада, иначе бы я просто не выжила сегодня. Неизвестно, что со мной сделали бы эти мародёры".

Саша посмотрел на свой смартфон:

— Только десять, а такое впечатление, что глубокая ночь.

— Да, - ответила Карина и посмотрела в темноту за окном.

— Мыться будешь?

— Это куда-то идти нужно? - спросила Карина. - Или здесь? - и посмотрела по сторонам.

— Ты не переживай, я выйду. Подсматривать не буду. Сейчас ведро поставлю.

Саша зачерпнул в реке эмалированным ведром, наполнил его водой до краёв, принёс в дом и поставил на печь, подкинул немного дров. Снова вышел и вернулся с большим алюминиевым тазом в руках.

— Вот твой душ, - улыбнулся молодой человек. - Сейчас нагреется, хоть немного тёплой вода станет, и можно мыться.

— Хорошо. Спасибо. Я пока со стола приберу, - ответила девушка.

— Мыло на полке. Гель есть, правда мужской...

— Спасибо, у меня кое-что из средств гигиены есть. Как понимаешь, некогда было всё это использовать.

Саша сидел на пороге дома и курил, слушая, как вода стекает по женскому телу и ударяется в дно алюминиевого таза. Соблазн посмотреть на девушку в окошко, из темноты, терзал его до того момента, пока громкий лязг и стук не привёл его в чувства, выдернув из фантазий о женском теле.

Саша быстро вскочил с деревянного крыльца и влетел в дом. Карина стояла ногами в тазе, одной рукой опиралась на пол, а второй тянулась к железной кружке, которой обливала себя водой, но которая предательски выскользнула из тонких пальцев.

Мокрая, с головы до ног девушка, дотянулась до кружки, вытянулась во весь рост, стыдливо прикрыла свою промежность одной ладонью, ниже которой виднелась головка мужского члена.

— Как говорится, шила в мешке не утаишь... - грустно и растерянно промямлила Карина.

— Всё нормально? - спросил Саша, к лицу которого прилила краска.

— Да, - быстро ответила Карина.

— Двадцать первый век на дворе. Ты чего? - Саша улыбнулся и вышел на крыльцо, закрыв за собой дверь.

Карина возилась долго. Только минут через сорок она постучала в дверь изнутри:

— Я всё! - сказала девушка.

Саша снова вошёл в дом.

Натянув одеяло до самого подбородка, брюнетка улеглась на свою лежанку и хлопала огромными чёрными ресницами. Таз, заполненный мыльной водой, стоял посреди комнаты, а ведро и кружка стояли возле печки.

— Я вылью, - улыбнулся Саша и оторвал таз от пола. - Сейчас себе воды наберу. Тоже нужно помыться.

Саша мылся на улице, не то из стеснения, не то из-за того, что не хотел смущать Карину. В голове то и дело всплывал образ красивого, стройного женского тела, а затем головка члена, чуть ниже тонких женских пальцев.

"Блин, и грудь женская. Видно, что мягкая, а не какие-то силиконовые шары, - думал про себя Саша с улыбкой, - и фигура красивая. Мне сейчас хоть кого-нибудь - всё равно буду рад", - улыбался Саша, стоя в полной темноте, и поливал красивое спортивное тело тёплой водой. От кожи молодого человека поднимался пар.

— Красавица! - обратился парень к стыдливо прячущейся под одеялом девушке. - Ты чай пить будешь, или продолжишь прятаться? Ты как, собираешься, всё время под одеялом сидеть?

— Чай буду, - Карина раскрылась до середины живота, выставив наружу красивые груди, обтянутые чистой белой футболкой.

— Тогда поднимай свой красивый зад и помогай. Ты хозяйкой собираешься быть или нахлебницей? - засмеялся парень, стоя перед девушкой в спортивных штанах и майке.

— Лучше, конечно, хозяйкой... если можно. Или нужно...

— Нужно. Давай, вылезай.

Карина выпрыгнула из-под одеяла и снова прикрылась руками ниже живота, потупила взгляд в пол.

— Начинается! - разочарованно выдохнул Саша. - Так и будешь прикрываться?

Карина опустила руки, выровняла их по швам. Она стояла перед парнем в белой футболке и серых обтягивающих капри, сквозь которые проступала форма крупного полового члена с чётко выделяющейся головкой.

— Банка на полке, на стене. Там малина, всякие лесные травы. А слева, в пакете, банка с мёдом. По кружкам пока разложи, а я чайник наберу.

Саша поставил чайник на порог и обошёл дом вокруг, прислушиваясь к звукам леса. Иногда поскрипывали стволы сосен, раскачивающиеся на слабом ветру. Река тихо урчала справа от парня. В лесу, не громко, покрикивали какие-то птицы.

"Можно расслабиться, - подумал Саша, - пора пить чай".

Парень посмотрел на окошко деревянного дома, из которого еле брезжил свет, и отправился за чайником.

— Это ты из-за этого с родителями не общалась? - спросил Саша и плеснул в парующие кружки "Бехеровку" из плоской зелёной бутылки. - Это оттуда же, откуда и пиво, - улыбнулся Саша и поставил бутылку под окно. В ней оставалось ещё больше половины горячительного напитка.

— Да, - кивнула Карина и поднесла кружку к губам.

— Горячий ещё. Не спеши, - мягко сказал Саша.

Девушка вернула кружку на стол.

— А бабушка? - продолжал расспросы Саша.

— Она меня и поддержала.

— Поэтому шла к ней? Беспокоилась?

— Угу! - кивнула брюнетка.

— А эти?... - Саша изобразил на себе руками женскую грудь.

— Свои. Гормоны. Тройка, - ответила девушка и тихо рассмеялась. Соски девушки проступили через ткань футболки.

"Значит я был прав", - подумал Саша.

Карина спала плохо: ворочалась и стонала во сне. Стон был неприятный, мучительный, от страха.

— Карин! - Саша прикоснулся к плечу девушки, лежащей по ту сторону стола от него.

Девушка проснулась, сжалась, вдавила себя в угол между стенами и прижала руками к груди колени:

— Не надо, прошу! Не бейте! - завизжала девушка.

— Тихо, тихо! - зашипел Саша. - Это я - Саша. Ты в доме, в лесу. Помнишь?

Девушке понадобилось ещё секунд тридцать, чтобы собраться с мыслями, и вспомнить, где она сейчас находится. После этого Карина выдохнула и расслабилась:

— Саша, прости меня! Испугала тебя, да? - виновато сказала девушка.

— Нет, всё нормально. Просто тебе кошмар какой-то снился. Ты стонала. Что-то страшное?

— Не помню, - заплакала девушка.

— Ну, ничего. Если не помнишь, значит не помнишь. Всё хорошо. Успокойся, - Саша инстинктивно потянулся и прижал к себе хрупкую брюнетку. - Всё, всё, ты уже проснулась. Я рядом.

— Можешь лечь со мной, поспать? - вдруг спросила Карина. - Если тебе неприятно, то...

— Конечно, лягу. Давай.

Карина легла на бок, лицом к стене, а Саша прижался к её спине животом и обнял левой рукой. Девушка взяла ладонь парня и положила себе на живот. Саша натянул одеяло и прислушался. В печке потрескивали поленья, за окном покрикивали птицы. Через минуту молодой мужчина провалился в сон.

Парень открыл глаза и отдёрнулся от Карины - возбуждённый член прижимался к круглой попке девушки.

— Можешь не переживать, я уже всё почувствовала, - тихо сказала Карина. Было понятно, что она улыбается.

— Блин, - усмехнулся Саша, - прости.

— Да нет, ничего, - кокетливо ответила девушка. - С ним даже как-то уютно было. Почувствовала себя дома.

— Ты и есть дома, - парень робко прижался к ягодицам девушки своим достоинством, а затем посмотрел на часы на стене. - Только пять. Можно ещё спать.

— А ты во сколько встаёшь?

— По-разному. В зависимости от того, какие планы на день.

— А какие сегодня планы?

— Не знаю, - ответил парень. - Проснёмся, решим.

— Холодно, - тихо сказала Карина и прижалась к Саше. Парень натянул на себя и на девушку одеяло до середины головы.

— Теперь можно и вставать! - Саша потянулся и отбросил с себя одеяло. - Уже восемь. Ты пока спи или просто полежи, а я завтрак приготовлю.

— Какой тут спать - я же хозяйка. Ты сам сказал. Так что это ты лежи, - заспанная, но красивая Карина начала выбираться из-под одеяла.

— Говорят, что свою женщину нужно видеть утром и без косметики, - засмеялся Саша.

— А я твоя женщина? - засмеялась Карина.

— Нет, но в голову просто пришло.

— Или не женщина?

— Блин, да иди ты... готовь завтрак, женщина. У меня не шведский стол в отеле с пятью звёздами, но кофе имеется. Там, в красной квадратной банке. Хлебные лепёшки под полотенцем, на тарелке. Небольшой кусочек масла в подполе.

— Хорошо, поняла, - Карина собрала волосы в хвост, перевязала их резинкой и открыла крышку погреба. - Консервы у тебя тут, пиво. Что в пакетах?

— Мука, сахар.

— Хорошо живёшь... Подобрал себе нахлебницу, - тон Карины сменился с весёлого на грустный. Девушка реально оценила, на сколько Саше могло бы хватить запасов, а тут она, и будет его объедать. Хорошо бы было хоть как-то помочь своему спасителю и поучаствовать в добыче важных ресурсов.

— Не переживай, прорвёмся.

Позавтракав кофе и хлебными лепёшками, Саша сложил руки на столе и спросил у Карины:

— Какие планы?

— Честно говоря, я бы хотела постирать.

— Тогда устроим сегодня день постирушек и отдыха?

— Постирушки уже не отдых, - улыбнулась девушка.

— Тогда приступаем, - Саша ударил себя по коленям и отправился за водой и дровами.

Развешенные, между деревьями, на длинном шнуре вещи, раскачивались под силой ветра.

— А говорил чистоту любишь. Смотри, сколько твоих перестирала, - смеясь толкнула в плечо парня Карина.

— Да я собирался... - парень почесал затылок.

— Давай, подстригу тебя, а то ты зарос, как леший, - Карина провела тонкими пальцами в густых волосах Саши.

— Это я с удовольствием.

— Ножницы есть? Неси. И стул. На улице тебя постригу, чтобы из дома потом не выметать.

Саша рассматривал себя в мутное небольшое зеркало:

— Хорошая работа!

— А то! Талант! - Карина щёлкнула ножницами и протянула их парню, поёжилась, застегнула куртку от спортивного костюма до самого горла.

— Да, - Саша осмотрелся по сторонам, - осень, однако. Теперь каждую ночь будет холоднее и холоднее. У тебя тёплые вещи есть?

— Да, конечно, - ответила Карина.

— Уже хорошо. Я на тот берег, за дровами, - Саша указал рукой, куда направится, - а ты на хозяйстве. И схрон у меня там небольшой есть.

— Запасливый мужчина, - улыбнулась девушка.

— Со мной не пропадёшь.

Молодой человек вернулся ближе к вечеру. Его лодка причалила и ударилась дном о берег.

— Блин, Саша! Разве можно так? А? - взволнованная девушка подбежала к лодке и схватила верёвку, сложенную на носу, принялась её тянуть - затягивать вместе с парнем на сушу.

— Тихо, успокойся! Не нервничай! - Саша выскочил из лодки и схватил девушку за плечи. - Тихо! Надорвёшься. Не надо так. Я сам.

Саша выхватил из рук девушки верёвку и потянул лодку на себя. Лодка поддалась и заползла на земляной берег.

— Смотри, что привёз тебе, - Саша достал из лодки старый и потрёпанный вещмешок, раздувшийся от содержимого.

— Саш, ты нормальный? Я думала ты уже не вернёшься. Привёз он мне... Главное, что сам вернулся, - Карина отбросила верёвку в сторону и бросилась парню на шею, крепко прижалась к его груди своей грудью.

— Я всегда возвращаюсь, - спокойно сказал Саша, нежно отстранил девушку от себя и развязал вещмешок, достал из него несколько яиц в прозрачном пакете. - Завтра будет настоящий завтрак.

У Карины от удивления глаза вылезли из орбит:

— Ого! Ни фига себе у тебя схрон!

— И схрон и не он, - ответил парень.

— В смысле?

— Здесь деревенька есть. Далеко, правда, но там никого нет. Я шарился недавно по округе, буквально перед тем, как тебя встретить, набрёл на неё, и нашёл курятник. Он весь разобранный, разломанный. Может звери ломились туда, не знаю, может люди. Но факт в том, что куры там остались. Вот, я вернулся, чтобы проверить, а они яйца снесли. Гуляют себе по округе и яйца несут.

— А там безопасно?

— Конечно. Я сначала наблюдаю, а потом только высовываюсь. Так что с этим полный порядок.

— Может их сюда перенести, или перевезти? Я не знаю, как ты туда добираешься?

— Конечно. Теперь это имеет смысл. Только надо им что-то построить - курятник какой-то. Я в этом не спец, но позже разберёмся. Да и вообще, нужно пройтись по домам, может в них что-то осталось. Просто я не углублялся в процесс. А дом с курятником на окраине деревни стоит.

— Теперь будет чем заняться, - улыбнулась Карина, отошедшая от стресса.

— Теперь да. Идём в дом, покажу, что ещё привёз.

Саша погрузил руку в вещмешок и начал выкладывать на стол пожитки из своей лесной заначки. На стол легла пачка растаявшего масла в бумажной обёртке, пакет чая, растворимый кофе, сухое молоко в пластиковой банке, три плитки шоколада, две пачки чипсов, две небольших банки консервированной фасоли, пачка риса, гречневая крупа, набор из специй.

— Там ещё не мало осталось, но нам пока хватит, я думаю, - сказал Саша и посмотрел на Карину.

— Ну ты даёшь! - удивлённо сказала девушка. - Откуда это?

— Места знать надо, - ухмыльнулся Саша.

— С базы?

— Не только. Волка ноги кормят. Я, бывает, на вылазки не на один день хожу, собираю по-немногу.

— Мне так стыдно, что тебе меня кормить нужно.

— Это мой выбор, так что не ной, - парень обнял девушку на голову ниже его и посмотрел в чемодан, разложенный на лежаке. - А это откуда? - улыбнулся парень.

— А это моя заначка, - Карина достала из чемодана бутылку дешёвого шампанского и протянула её Саше.

— Это мне?

— И да и нет. Это тебе, чтобы открыть. У меня сегодня день рождения. Просто я телефон включила и обнаружила, что сегодня пятое сентября. Двадцать три годика.

— Поздравляю! - Саша снова крепко обнял девушку одной рукой и прижал к себе. - Значит ты старше меня? Мне двадцать один будет в конце октября.

— Значит так, малолетка! - Карина засмеялась.

— А что со связью?

— Связи нет. Палочка сети один раз появилась, на пару секунд, а потом исчезла, но никаких сообщений нет.

— Ничего, может со временем что-то будет. Значит будем сегодня отмечать твой день рождения!? Пойду шампанское в воду положу, чтобы охладилось.

— А я пока продукты в погреб сложу, - Карина схватилась за крышку, обитую внутри блестящим изоляционным материалом и открыла её.

— Шоколадку оставь и гречку. Пойду дрова занесу.

Саша складывал дрова в углу комнаты, время от времени поглядывая, как Карина варит гречневую крупу, а затем спрятал лодку и вернулся в дом с бутылкой шампанского.

Сегодня на ужин у парочки был жареный окунь, грибы, гречка, поджаренные на растительном масле хлебные лепёшки, шоколадка и бутылка шампанского.

— Давай, за твой день рождения! - Саша поднял гранёный стакан. - Желаю тебе оставаться такой же красивой, не терять оптимизм, всегда быть сытой и здоровой.

— Спасибо, Сашенька! - расплылась в улыбке Карина. - Спасибо за пожелания. Если бы не ты, то ничего этого у меня не только сегодня не было бы, но и не знаю, как всё могло закончиться на дороге.

— Я знаю, но не скажу, - засмеялся Саша.

— Дурачок! - Карина потянула из стакана шампанское.

— Вкусно! - выдохнул Саша.

— Очень вкусно! - Карина поставила стакан на стол. - Нашла дня четыре назад. оттуда и одежда, - рассказывала девушка, - машина стояла на дороге вся простреленная, но вокруг никого не было.

— А кровь или что-то такое? - поинтересовался Саша.

— Ничего такого.

— Скорее всего, просто кого-то похитили.

— Не исключаю такого. Багажник был весь вывернут - вещи там были разные, так что я свои обноски выбросила, а себе из багажника забрала куртку, джинсы, короче, всякое. И там была эта бутылка.

— Пришлась к столу.

— И не говори.

Ведро с водой стояло на печи - вода нагревалась, алюминиевый таз уже ждал своей очереди посреди комнаты. Саша встал, подошёл к печке, опустил палец в воду:

— Хорошая, можно мыться.

Карина встала с настила и подошла к тазу, возле которого Саша поставил ведро, посмотрела на парня:

— Думаю, тебе не надо сегодня выходить. Не будешь же ты постоянно бегать? А когда похолодает?

— Хорошо. Тогда я здесь посижу, если ты не против, - Саша уселся на свой лежак и поднёс стакан с шампанским к губам. Карина начала раздеваться.

Девушка сбросила чёрную спортивную куртку, стянула облегающий узкие брюки, осталась перед Сашей в футболке и маленьких белых трусиках, шнурок которых пролегал между круглыми ягодицами, а спереди красовался кружевной треугольник ткани.

Карина потянула футболку, сняла её, повернулась к Саше лицом, потянула трусики вниз. Она стояла перед парнем с зажатым между ног членом и боялась выпустить его из этих тисков. Глубоко вдохнув, девушка расставила ноги в стороны и член повис между ног. Саша снова покраснел.

— Ты опять покраснел, - улыбнулась Карина и поставила ногу в таз. - Что-то необычное здесь я, а стыдно тебе. Или от чего ты краснеешь? От удивления?

— Не знаю, просто кровь приливает, - Саша сделал глоток из стакана и принялся разглядывать Карину между ног.

— Тут ещё такая штучка есть, - Карина взяла в руку член, подняла вверх и продемонстрировала парню свои круглые яйца. Саша не нашёл, что ответить на это и как прокомментировать увиденное.

Девушка обливалась тёплой водой, смывала с себя пыль и пот, вспенивала тело и снова омывала тело. По домику разнёсся приятный аромат миндального геля для душа.

— Хорошо пахнет, - сказал Саша.

— Хорошо, - скромно ответила девушка. - Надеюсь ты сегодня тоже будешь мыться в доме?

— Да, наверное... Буду, точно.

Карина рассматривала Сашу, который теперь стоял в тазу и мылся перед ней. Член его немного возбудился и выпирал вперёд. Девушка лежала под одеялом в футболке и капри, прикусив нижнюю губу и рассматривая парня.

Когда Саша вылил воду и вернулся в дом, девушка откинула одеяло и похлопала ладонью по матрасу:

— Идёшь?

— Сейчас, свет потушу.

Луна залила холодным свечением комнату. Саша сделал пару шагов и улёгся рядом с Кариной, которая аккуратно накрыла себя и парня одеялом, прижалась спиной к животу своего спасителя:

— Так теплее будет, - сказала девушка.

— Да, конечно, - согласился Саша и прижался к девушке.

Сон не шёл. Саша чувствовал, что и Карина не спит. Сегодня он был готов к её ночным кошмарам, но судя по дыханию, девушка никак не могла заснуть.

— Спишь? - шёпотом спросила Карина.

— Не-а! - ответил Саша.

Девушка тут же перевернулась на другой бок и её лицо оказалось напротив лица Саши, который чётко видел, как красотка всматривается в его глаза, а затем почувствовал её губы на своих губах.

Вдавив девушку в себя, Саша впился в её губы, почувствовал хрупкие руки на своей промежности, где сквозь ткань спортивных брюк, в которых Саша спал, выпирал его возбуждённый член.

— Можно я тебя потрогаю? - спросил Саша.

— Трогай, - улыбнулась Карина и теперь руки парня лежали на её члене, который медленно увеличивался в размерах. - И как оно?

— Немного необычно, - ответил Саша, продолжая массировать член через ткань.

— Просунь руку внутрь, потрогай его, - сказала девушка.

Саша просунул руку в штанишки Карины и взялся за член.

— Ого! - выдохнул Саша. - Это так круто!

— Что именно?

— Ты такая необычная. А он такой... не могу сказать, что мне это не нравится...

— Тогда не стесняйся, продолжай.

Саша гладил возбуждённый член Карины, медленно водил рукой по стволу, гладил крупные яйца, бёдра девушки, её попку. Карина же вовсю ласкала член парня своей ладонью, быстро двигая по всей длине ствола и щекоча кончиками пальцев яйца.

— Мне это так нравится делать с тобой, - прошептала Карина, оторвавшись от губ Саши.

— Ага, мне тоже это очень нравится, - ответил парень и просунул руку под футболку девушки, крепко ухватившись за её грудь.

— Жарко, давай разденемся, - попросила Карина и стянула с себя футболку для сна, потянула вниз штанишки.

Саша и Карина лежали на импровизированной кровати и ласкали друг друга, гладили между ног. Саша присосался к соскам девушки, которая охала и стонала от удовольствия, твёрдый член Карины упирался парню в живот, а его член в промежность девушки.

— Хочу тебя. Сказал Саша.

— Давай попробуем, - согласилась Карина. - Сейчас, у меня в сумке кое-что есть.

Девушка выпорхнула из-под одеяла и шмыгнула в темноте к сумке, лежащей в углу, покопалась там, а затем снова вернулась.

— Держи, нашла в аптеке, - девушка поставила на стол флакон со смазкой и пару презервативов. - Не стесняйся.

Девушка улеглась животом на матрас, немного развела ноги в стороны. Саша за секунду разорвал упаковку презерватива, развернул резинку по всей длине члена, сорвал пластиковую пломбу с флакона и выдавил прохладную жидкость себе на член и на промежность девушки между ягодицами.

Оперевшись рукой на кровать, Саша приставил головку члена к анусу девушки и опустил своё тело - головка медленно погрузилась в мышечное колечко. Карина застонала.

— Тебе больно?

— Нет, - ответила девушка, - приятно. Продолжай.

Твёрдый член снова стал проваливаться в миниатюрную попку, Саша остановился на середине длины ствола:

— Немного привыкни, - сказал он.

— Хорошо, - согласилась девушка, старательно расслабляющая свой анус. - Можешь продолжать.

Саша снова опустился, член продолжил погружаться в мягкое и тёплое нутро хрупкой красавицы.

— Такая маленькая попка, а он всё проваливается внутрь и проваливается, - сказал Саша.

— Так ты этому радоваться должен, чудик.

— Так странно.

Яйца Саши улеглись на яйца Карины. Парень остановился, а затем начал медленно двигаться, трахая девушку в узкое отверстие. Сделав несколько движений, Саша застонал:

— Уф, похоже я всё.

— Умничка, - сказала Карина.

— Тебе было хорошо?

— Очень. А тебе?

— Ещё спрашиваешь. Ты первый мужчина, который не решил взять меня силой и вогнать в мою попу свой торчащий член. Так что спасибо за внимание и тактичность.

— Пожалуйста, - Саша медленно вывел из заднего прохода Карины член и стянул с себя заполненный презерватив.

— Давай его сюда! - возбуждённая Карина быстро вскочила, повернулась задницей к стене, и стоя на четвереньках, обхватила головку члена губами.

— Оу, как хорошо. Продолжение следует?

— А ты думал я дам тебе так просто уйти?

— Не знаю...

— Узнаешь, - ответила Карина, и глубоко всосала мягкий член красивого парня.

Через пару минут Саша уже по-хозяйски распоряжался головой девушки, насаживая её ладонями на свой торчащий член. Карина заглатывала орган до самого его основания, успевая пощекотать кончиком языка яйца парня.

— Ты и так умеешь? - спросил Саша, но не дождался ответа. Девушка была слишком занята делом. - Такой чудесный ротик! Такой глубокий! Обожаю тебя, Кариночка!

Девушка попыталась улбынуться с членом во рту, заполнявшим всю его полость.

— Давай ещё разок, - попросила девушка и повалила Сашу на спину. - Я попробую сверху.

Выдавив смазку на ладонь, девушка быстро провела ею между ягодиц, взобралась на Сашу и соскользнула вниз по торчащему елдаку.

— А, сука, ебанутая! - взвизгнула Карина. - Засунула в себя с разбегу такую штуковину.

Саша испуганно таращился на девушку, стонущую и двигающую на нём бедрами. Член его плотно обхватывало мышечное кольцо, а тёплые внутренности скользили по всей длине ствола.

— Погладь мне грудь, - попросила Карина и положила ладони Саши на них. - Помни их, потереби сосочки. Я это так люблю. Это так возбуждает.

Саша послушно схватил пальцами соски с красивыми большими коричневыми ореолами и начал их сжимать, чувствуя как опавший вялый член Карины хлещет его по животу, опускаясь на кожу с глухим шлепком. Одной рукой парень взялся за ствол девушки и начал мять его.

— Стыдно было тебя об этом просить, но спасибо, - стонала запыхавшаяся красавица, член которой начал увеличиваться и наливаться силой. - Контролируй его и мы сможем кончить вместе. Хорошо? Когда будешь кончать, надрачивай его быстрее.

— Договорились, - согласился парень и продолжил мастурбировать своей партнёрше одной рукой, а второй так и продолжал мять шикарные сиськи.

Как только Саша почувствовал, что оргазм приближается, он увеличил скорость и начал надрачивать член Карины всё быстрее и быстрее. Поняв, что происходит, девушка сильнее застонала и увеличила амплитуду движения на члене Саши, почти снимаясь с него - оставляя в заднем проходе только головку, а затем снова обрушиваясь на твёрдый кол, сползая по нему до самого основания.

Разница составила всего пару секунд. Сначала горячий фонтан вылетел из головки члена Карины, разметав капли густой спермы в сторону, над Сашей, что-то попало ему на лоб и щёки, а уже потом внутри попки девушки взорвался член Саши - новым потоком, заполняя семенем полость заднего прохода.

— Ого! Как это прекрасно! Я обожаю тебя! - стонала Карина и продолжала двигаться, ощущая, как член Саши дёргается внутри неё и заливает семенем. - Я люблю тебя, мой мальчик! Мне так с тобой хорошо! Еби меня! Не останавливайся! Какой сладкий член!

— Ох, Кариночка, я тоже люблю тебя, твою сладкую попку, твой красивый член! Мне так хорошо с тобой тоже! Нам будет хорошо вместе!

— Сашуля, - девушка подалась вперёд, улеглась на Сашу и поцеловала его в губы, а затем провела языком по местам, где на лбу и на щеках парня заблестели пятна семени, - я не сомневаюсь, что нам будет хорошо. Я твоя девочка!

— Ты только моя!

Когда страсти утихли, когда всё успокоилось, Карина с тихим стоном сползла с Сашиного члена и улеглась рядом. Парень обнял девушку, а та прижалась к нему, целуя в шею, в грудь, соски молодого человека.

— Так хорошо с тобой! - прошептала Карина.

Саша понюхал волосы девушки, пахнущие каким-то шампунем, которым она вчера мыла голову, поцеловал её в лоб, крепко прижал к себе:

— А мне с тобой, моя маленькая!

— Это всё странно, да? - спросила Карина. - В обычной жизни мы с тобой могли и не встретиться. Точнее, просто у нас ничего бы не получилось. Ты бы встречался с обычной девушкой...

— А сейчас я живу с необычной девушкой. Как тебе такое?

— Ну, да. Просто у тебя вариантов нет, - усмехнулась Карина.

— У тебе, особо, тоже нет других вариантов.

— Выйду покурю, - сказал Саша, давая понять Карине, что сейчас их объятия раскрепятся.

— А можно с тобой? Угостишь сигареткой?

— Конечно, идём.

Саша, накинув на плечи огромный плащ, стоял у крыльца и курил. Крепкие руки парня обнимали Карину, держали её за красивый плоский живот. Девушка поблёскивала в темноте огоньком сигареты, глубоко затягивалась и выдыхала, пытаясь что-то рассмотреть в непроглядном лесу.

— Замёрзла?

— Нет, ты что, так хорошо стоим, - ответила Карина и затянулась снова, затем снова выдохнула в темноту горький дым.

— Тогда ещё постоим.

— Ага!

Саша чистил зубы, сплёвывая зубную пасту на землю, и рассматривая через открытую дверь Карину, жарившую яичницу, стоя у печки-буржуйки. Когда приготовления к завтраку были окончены, девушка любезно пригласила Сашу к столу:

— Сашуля, присаживайся, будем завтракать. Твоя женщина приготовила тебе завтрак.

Саша вытер руки и лицо полотенцем, потёр руки и вошёл в дом:

— Так-с, что тут у нас? Яичничка! Ум-м! Пахнет как!

— Кушай, Зайчик! Приятного аппетита!

— И тебе, Зайка! - Саша подмигнул девушке и положил первый кусок белка в рот, а затем отправил в него желток. - Вкусно, вкусно!

Карина жевала яичницу и довольно улыбалась парню, предвкушая в дальнейшем вкус ароматного кофе, который она сейчас отхлебнёт из железной кружки.

В углу что-то завибрировало и издало странный писк. Саша и Карина серьёзно посмотрели друг на друга.

— Это мой телефон! Сообщение! - выкрикнула Карина и сорвалась с места, бросив вилку в тарелку, а те, в свою очередь, издали звонкий звук. - Их два!

. Саша=Карина. История вторая (продолжение). Ваши комментарии. Кликните эротические и порно рассказы. Порнорассказы. Про секс 18. ВСЕ

Саша=Карина. Первый раз (Как было в первый раз)

Карина лежала, обнаженная, на животе, а Саша старательно делал своей Госпоже массаж. Карина полностью расслабилась под руками умелого раба, и лишь легкие стоны удовольствия, которые она время от времени издавала, показывали, что она еще не окончательно отключилась. Саша усердно разминал руками ягодицы Карины – это была её любимая составляющая массажа. Он мял пальцами оба полушария, сдавливал кольцо вокруг заднего прохода, нажимал на точки вокруг половых губ, чуть растягивал анус, а затем снова переходил на упругие округлости… Работать с попкой Карины для него всегда было удовольствием, он без устали занимался массажом, поскольку наслаждение Госпожи было для него высшей наградой. Но сегодня его лицо, без обычного макияжа, выдавало самые мрачные мысли.  

Дело в том, что Карина ждала клиента – и это был не просто клиент, а постоянный содержатель, с которым она познакомилась четыре месяца назад. Это был солидный мужчина в возрасте, он разводился с молодой женой, и ему нужна была временная замена. Карина обязалась обслуживать его у себя на квартире в течение нескольких месяцев, получив за это сумму, которая должна была наконец решить её материальные проблемы.

Карина старательно отрабатывала свои деньги. Каждый раз она встречала спонсора во всем своем великолепии – в агрессивном мини-платье, в ореоле возбуждающих духов, накрашенная не ярко, но с большим вкусом – неотразимая соблазнительница. Ее партнер по сексу был человеком немногословным, он неизменно проявлял щедрость, но казалось, что женская красота оставляет его равнодушным. Карина, однако, не обращала на это большого внимания: она всегда старалась обслужить клиента по высшему разряду, вне зависимости от того, ценит ли клиент её таланты. А для каждого свидания её готовил Саша – накладывал макияж, делал прическу, помогал подбирать нижнее белье. За долгое время, проведенное на службе у Карины, он стал почти профессиональным стилистом и визажистом. Перед сексом Карина принимала ванну, а Саша часто делал ей массаж. Но накануне появления клиента Карина неизменно выставляла раба за дверь. Несколько часов, пока его Госпожа ублажала посетителя, Саша должен был проводить на улице.

Именно последнее и угнетало Сашу. Он смирился с мыслью, что Карина зарабатывает на красивую жизнь именно так, а не иначе. Он готовил свою возлюбленную для другого мужчины, зная, что в конечном итоге ее раб останется с ней, а клиенты уйдут – один за другим. Он был очень благодарен Госпоже, что она отказалась от намерения его использовать, сдавая напрокат богатым бизнесвумен. Жесточайшее наказание он выдержал с достоинством. Больше того, поступив на содержание, Карина рассталась с Леной – по ее словам, на время, но Саша не без оснований подозревал, что навсегда. Лена стала раздражать Карину своим нежеланием делить её с кем бы то ни было – чего не смел делать Саша. Но проблема была в том, что Саша ей мешал во время встреч с клиентом. Вначале Карина даже представила Сашу гостю – как своего раба, предварительно велев смыть косметику и одеться по-мужски. Ей хотелось, чтобы Саша прислуживал им обоим во время секса – приносил кофе, включал музыку, отвечал на телефонные звонки. Однако её работодателю вовсе не понравилось такая перспектива: он обладал достаточно широким кругозором, чтобы согласиться с наличием юного раба у элитной проститутки, но терпеть его присутствие в квартире во время секса не желал, о чем ясно дал понять Карине. И теперь она указывала своему рабу на дверь, как только поступал звонок от клиента.

Саша с тяжелым сердцем ждал этого момента. Каждый раз, накладывая косметику на лицо Карины, он любовался ее красотой – и каждый раз ему хотелось рыдать, когда он сознавал, что эта красота предназначена для другого человека, который вовсе не влюблен в Карину: для него она – просто шлюха, с которой состоятельный мужчина может без лишних забот удовлетворить свою физиологическую потребность. Саша согласился бы каждый день терпеть самую жестокую порку, лишь бы избавить Карину от этой необходимости. Но он знал, что это несбыточные мечты.

И как он мог испортить настроение Карине перед тем, как ей предстояло приступить к своим обязанностям? Саша заставил себя думать не только о своих чувствах, но и о том, что чувствует Карина, отдаваясь мужчине, к которому не испытывает (по крайней мере, Саша на это надеялся) никакого сексуального влечения. Ему, добровольному рабу, больно думать о том, что Госпожа занимается любовью с другим мужчиной. А каково ей, красивой, элегантной и уверенной в себе женщине, играть роль проститутки? Она отдает право на свое тело, на свои интимные места человеку, которого почти не знает и который к ней, по сути, совершенно равнодушен. Кто же в этой ситуации больше достоин сочувствия: Саша или Карина?

Эти размышления немного утешали Сашу, успокаивали его самолюбие. Мало того, он признавал, что сейчас Карина в какой-то степени продает себя также и потому, что согласилась на его мольбы и уговоры, не отдала его в пользование женщинам, которые по социальному статусу примерно равнозначны её новому клиенту. Если так, то разве это не означает, что из-за привязанности к своему рабу – неважно, как она с ним обращается – Карина добровольно вернулась на панель? А стало быть, если он, верный раб, помогает ей выполнять работу профессиональной проститутки – значит, в основе всего должно лежать чувство долга перед Госпожой. И сама она, продолжал дальше Саша, продает себя из чувства долга – не только перед ним, но и, скажем, перед подругами, которым она не раз на его глазах помогала по мелочам. Он, презренный раб, не может ей помочь материально. Значит, он обязан быть ей благодарен за всё, что делает Карина в эти дни и недели.

На столике замурлыкал телефон, и Саша, спрыгнув с тахты, подал его Госпоже прежде, чем она протянула руку. Разговор не затянулся. Карина приподнялась, села на тахте и, взглянув на раба, молча кивнула, приказывая уйти. Саша показал на одежду, предлагая помощь в одевании, но Карина так же молча отрицательно качнула головой. Надо было быстро собираться.

Через несколько минут Саша закрыл входную дверь, спустился на лифте и вышел из подъезда в холодную ночь. Стояла поздняя осень. Каждый вечер, когда он уходил от Карины, становилось все холоднее. Но Саша, понятно, страдал не от холода: он ощущал себя совершенно одиноким на улице, удаляясь от дома возлюбленной. Он брел то в одну, то в другую сторону, и время для него тянулось бесконечно медленно.

Здесь, на улице, все его мысли о чувстве долга перед Госпожой быстро исчезали. Его охватывала жестокая ревность – к тому человеку, которого Карина сейчас встречает в теплой прихожей, которому приветливо улыбается, предлагает чашечку кофе… А еще немного позже, в спальне, позволит ему делать с собой то, что ему нравится, наденет ему ртом презерватив – Саша как-то случайно видел, насколько искусно Карина это умеет, – будет стонать и кричать, имитируя оргазм. А может быть, и не притворяясь... Вот что вызывало у Саши самые тяжелые раздумья. Он знал, что Карина часто по-настоящему заводится во время секса: такое происходило у нее даже с ним, ничтожным рабом. А если Карина почувствует искренний интерес к своему клиенту? Саша знал, что многие молодые женщины увлекаются пожилыми мужчинами. Если же симпатия окажется взаимной – а как можно не увлечься молодой и сладострастной красоткой? – то ее партнер может по своему желанию продлить отношения с Кариной, а то и предложить ей выйти замуж. Такую карьеру сделали многие женщины, занимавшиеся проституцией; почему бы ей не стать законной супругой уважаемого в обществе человека? И разве в таком случае найдется в её новой жизни место для раба? Смешно об этом даже говорить.

И Саша давал волю своей злости и ревности. Иногда он плакал от бессилия где-нибудь в темном парке. А иногда, скрипя зубами, клялся разорвать позорную зависимость и никогда не возвращаться к Карине. Сначала он ощущал себя потерянным, первое время он даже чувствовал себя неуверенно без помады на губах. Однако свежий воздух и атмосфера ночного города постепенно возвращали его к тому состоянию, в котором он привык находиться до знакомства с Кариной – молодого, переполненного сексуальными желаниями, оттого слегка агрессивного юнца, желающего найти податливую или развратную девушку и грубо, без всяких изысков совокупиться с ней. Много раз он заходил в бары, в другие места, где можно встретиться с девушками. Они и раньше обращали на него внимание, но теперь он не уклонялся от знакомства, как привык делать за время своего рабства – в те времена ни одна девушка прежде не казалась ему достойной соперницей Карины.

Трижды он успешно снимал девушек, которые вели его к себе ночевать. Но после ночи секса он каждый раз уходил поспешно и с желанием больше не повторять встречу. В постели новые подружки казались похожими одна на другую, и в памяти ничего от себя не оставляли, кроме нежных ароматов юного тела.

Каждый раз, изменив Карине, Саша возвращался наутро с намерением бросить ей в лицо хвастливый рассказ о своих ночных приключениях. Но Карина не спрашивала его, где он провел ночь. Мало того, когда Саша приходил, квартира была в порядке и никаких приказаний от Госпожи он не получал. Идти ему было пока некуда, и Саша сам становился на колени перед Кариной, спрашивая, не желает ли хозяйка чего-нибудь. Как правило, следовал приказ о массаже, и Саша, увидев обнаженным столь знакомое и вожделенное тело, прикоснувшись руками к шелковистой коже, легко входил в привычную роль домашнего раба. Карина больше не секла его, а в качестве наказания просто надевала наручники и ставила на выстойку где-нибудь в спальне или в прихожей. Прежде она не раз привязывала сцепленные за спиной сашины руки к ручке двери и в таком виде оставляла стоять на час или два. Это наказание при всей его легкости было очень утомительным и тяжелым. Теперь же Саша сам его желал. Ему хотелось прочувствовать власть Карины над собой, чтобы убедиться, что он, по крайней мере сегодня, ей все-таки нужен.

Но вечерами все повторялось: Саша опять уходил, уступая место деловым отношениям. И снова он оставался одиноким, замерзшим и неприкаянным на ночных улицах. У него были деньги – Карина немало давала рабу на карманные расходы. Саша их почти не тратил: для него не существовало ничего, кроме дома Госпожи. Теперь он решил отомстить Карине, воспользовавшись услугами проститутки. Чем хуже эта условная девушка, продающая себя за деньги, его надменной Госпожи? Один раз он купил девушку на час, во второй раз решил приехать на всю ночь. Ему повезло – индивидуалка оказалась честной, старательной, не пыталась обшаривать его карманы и не торопила, когда его время заканчивалось. Её звали Оксана, ей было тридцать пять лет, и она воспитывала дочь, которую никому из клиентов не позволяла видеть. Саша почувствовал симпатию к этой девушке – такой же пленнице обстоятельств, как и он сам. Только он отдался в рабство добровольно, а она продавала себя, потому что так ей было легче всего заработать на содержание семьи – тоже из чувства долга. Оксана брала за услуги гораздо меньше, чем Карина, но было ясно, что при определенных обстоятельствах они легко поменялись бы местами. Однако Саше почему-то казалось, что Оксана ему гораздо ближе, чем Карине.

В первую ночь он пустил в ход все искусство возбуждать и удовлетворять, и Оксана, начав со стандартного набора ритмичных стонов, вскоре уже кричала от настоящего наслаждения. А Саша был нежным, искусным и ласковым. Утром, одеваясь и прощаясь, он почувствовал, по поведению Оксаны, что произвел большое впечатление.

Прошло две недели, и Оксана уже ждала его с нетерпением, а Саша, в свою очередь, теперь ждал каждого визита клиента Карины, чтобы освободиться и отправиться к своей новой подруге. Ночь за ночью он проводил в объятиях Оксаны, которая была к нему внимательна, не оскорбляла его, вела с ним беседу на равных. Вскоре он уже знал о ней и ее жизни очень много – вечерние беседы за чашкой чая скрашивали одиночество им обоим. Саша делился с ней эротическим опытом, а вскоре даже признался в своем мазохизме. Оксана не удивилась. Она рассказала ему, как много среди ее клиентов тех, кто желает плетки или страпона, но самое главное – она совершенно не изменила своего отношения к нему после этого признания. Саша был счастлив, он предлагал Оксане все новые и новые сексуальные игры, и она шла ему навстречу. Они уже принимали вместе ванну, он делал ей массаж, он вылизывал её киску с таким старанием, как и своей возлюбленной Карине. И благодарности он получал гораздо больше.

Саша, конечно, понимал, что разница в возрасте – больше пятнадцати лет – не позволяет ему всерьез думать о том, чтобы жениться на Оксане. И тем не менее он начал вдруг задумываться о том, что безнадежно погряз в пороке и унижениях, а есть и другая, более разумная и естественная жизнь. Что если он сменит свое служение Карине на обычный брак с хорошей девушкой, то избавится и от страданий, и от унижений, и ему не придется больше удовлетворять себя в ванной, как мальчику, после того, как капризная Госпожа позволит ему удалиться, получив наслаждение от его язычка.

Кто знает, как далеко в своих размышлениях на эту тему зашел бы Саша, если бы его накопления не подошли к концу. Ночь с индивидуалкой обходится гораздо дороже часа любви. Пришел день, когда для очередной ночи денег оказалось недостаточно. А когда Саша попросил Оксану сделать скидку, его новая подруга, очень мягко и с виноватой улыбкой, ему отказала. Саша заплатил за два часа, Оксана позволила ему остаться еще на лишний час. Саша пустил в ход все свое любовное мастерство, Оксана испытала три оргазма подряд. Но когда Саша снова намекнул, что желал бы остаться до утра, Оксана не согласилась.

Тогда Саша попросил Карину дать ему денег на расходы. Карина дала – не так уж много, но этого хватило бы на две ночи с Оксаной. Всего две ночи. Саша решил использовать их более бережно. Он приходил к Оксане на час, и она, отдавая должное его искусству любовника, оставляла подольше, пока сама не насыщалась его ласками. Но все равно он уже не оставался надолго. И сладостные мечты быстро сменились разочарованием. Нет, он не хотел портить отношений с Оксаной, и он постарался не показать ей, что надеялся занять в её жизни чуть больше места, нежели стандартный клиент. Однако брак с проституткой, показавшийся ему сначала неплохим выходом из ситуации, совершенно потускнел в его глазах. А в равноправные отношения, не отягощенные денежными расчетами, он уже не верил. В любой паре кто-то командует, что-то подчиняется. И в любой паре кто-то любит, а кто-то пользуется любовью партнера. Так везде и всегда.

И Саша снова обратился мыслями к Карине, и снова ревность начала заполнять его дни и ночи, отравляя существование. Неизвестно, до чего бы додумался Саша – а безвыходное положение часто толкает влюбленного на безумства, – если бы не слова Карины.

– Приготовь мне все, что нужно для пьянки, – сказала она равнодушным тоном, когда Саша в очередной раз переступил порог дома поздно вечером. – Этот мудак больше не придет.

Саша весь затрепетал. Он так мечтал об этом дне, что теперь не мог поверить в то, что он наконец наступил. Он знал, что у Карины есть такая привычка – «провожать» клиента после долгих отношений, напившись до полного бесчувствия. Ему это даже нравилось: Саша понимал, что таким образом Карина хочет смыть с себя память о неприятных ощущениях. И то, что она, протрезвев, каждый раз приходила в себя в компании со своим рабом, наполняло его радостью: клиенты уходили, а он оставался.

– У нас есть вино, водка и шампанское, Госпожа, – стараясь скрыть охвативший его восторг, произнес Саша. – Но нет ни коньяка, ни виски. Уже очень поздно, но…

– Достань! – приказала Карина, глядя на фужеры, которые Саша торопливо расставил на столе. – Где угодно, твои проблемы! Через двадцать минут не будет – выгоню!

– Да, конечно, Госпожа! – прокричал Саша уже из передней. Он гордился тем, что знал, как может выполнить приказ в такой короткий срок. Он выразил сомнение специально, чтобы узнать, по-прежнему ли она считает себя его Госпожой, не захотела ли отправить его вслед за надоевшим клиентом.

За свою работу Карина получила круглую сумму – об этом Саша узнал уже по возвращении, из пьяного монолога Карины. Клиент не захотел продлить отношения с ней – и, как догадывался Саша, Карина была этим слегка разочарована. Но не настолько, чтобы сильно жалеть. Зато она снова была свободна и при деньгах. А для услуг рядом с ней опять присутствовал её личный раб.

С каждым выпитым глотком настроение Карины улучшалось. Ей становилось все жарче, она избавилась от одежды и сидела в одних трусиках на высоком мягком стуле.

– Как думаешь, раб, мы с тобой заслужили отдых? – спросила она немного погодя, смешав белое вино с коньяком и взяв новую сигарету.

– Да, Госпожа, – почтительно ответил Саша, стоявший у стола с зажигалкой в руке.

– Весной мы с тобой поедем оттянуться в Европу, раб. Будешь мне служить в дороге. Доволен, ничтожество? – проговорила Карина, с трудом собирая вместе слова. Это оказалось последней её связной фразой за вечер.

Минуту спустя Карину вырвало. Она опрокинула фужер, и коньяк растекся по столу. Саша аккуратно загасил выпавшую сигарету, поднял свою Госпожу со стула и, бережно поддерживая, помог ей дойти до туалета. Там Карину долго выворачивало наизнанку, и содержимое желудка, выходившее через рот и через нос, выплескивалось на обод унитаза и красивые коврики на полу. Зрелище было не самым эстетичным. Но для Саши его Госпожа, даже в таком виде, оставалась самой желанной и привлекательной женщиной мира. Он хотел, он желал Карину – перепившейся и блюющей в унитаз. И ему не было важно, насколько она в таком состоянии отличается от идеала женщины. Важно было, что он ей поклоняется, как Богине.

И позже, глубокой ночью, когда Карина снова лежала вниз лицом на тахте, Саша присел рядом и долго любовался её голым телом, время от времени осыпая его поцелуями. Он мог бы даже овладеть Кариной, которая все равно ничего не чувствовала и наутро никогда не помнила, что вытворяла накануне. Но он понимал, насколько более благородно сохранить уважение к Госпоже и не позволить никаких постыдных действий по отношению к ней.

Саша снова был в привычной обстановке: мягкая постель, уютное тепло, запахи дорогих духов, смешивавшиеся, правда, с алкогольными парами – с дыханием Карины. Наступало утро. Он разделся и задремал – в своей обычной позе, свернувшись у ног Госпожи.

Проснувшись во второй половине дня, Карина жестоко отстегала Сашу плеткой – за то, что он не успел пополнить запас коньяка, а также по той причине, что с похмелья у нее сильно болела голова. После этого она уехала в бар, встречаться с подругами, приказав рабу вечером быть готовым для секса со страпоном.

Саше оставалось только ждать.