Путана на ночь

Текст песни:Ты служишь украшением стола,Тебя как рыбу к пиву подают.Любой, кто заплатил, имеет все праваИ вот, ночную бабочку ведут.Россия, Космос и Континенталь —Твои любимые охотничьи места.Шампанское, икра и запах сигарет —На все готов очередной клиент.Путана, путана, путана…Ночная бабочка, но кто же виноват?Путана, путана, путана…Огни отелей так заманчиво горят.А помнишь школу, первый поцелуй?Я имя твое в парте вырезал.Стихи тебе писал и на углу встречалЧто будет дальше я тогда не знал…А дальше закружило, понесло…Меня в Афган, тебя в валютный бар.В меня стрелял душман, а ты свой божий дарСменила на ночное ремесло.Путана, путана, путана…Ночная бабочка, но кто же виноват?Путана, путана, путана…Огни отелей так заманчиво горят.Как грустно знать,Что нам не быть вдвоем.А может просто денег накопить?И подойти к тебе и ночь твою купить,Но как потом мы дальше сможем жить?Теперь ты украшение стола.И тысячи твой стоит туалет.Любой, кто заплатил, имеет все права,Лишь мне с тобой встречаться смысла нет.Путана, путана, путана…Ночная бабочка, но кто же виноват?Путана, путана, путана…Огни отелей так заманчиво горят.Путана, путана, путана…Ночная бабочка, но кто же виноват?Путана, путана, путана…Огни отелей так заманчиво горят.Путана, путана, путана…Ночная бабочка, но кто же виноват?Сквозь рваные раны туманаОгни отелей так заманчиво горят. Другие песни исполнителя:

В армию, так тут же любовь его выскочила замуж за приезжего с Закарпатья шабашника и укатила с ним навсегда.А после армии была работа в лесу, да пьянка в выходные. Парень он был видный и добрый, а вот девиц рядом не случалось, остались в Выселках одни парни, девки все по городам разъехались. Тут поневоле запьешь! Уж лучше бы ему родиться бабки Саниным козлом! Сидел бы себе на печи да картошку чищеную ел. Ишь, в кабинете ему студено!Мишке стало так нестерпимо жалко самого себя, что горючая слеза закипела на глазах и упала в еловый лапник.. Ночью он вышел из избушки, все та же песня гремела на даче и стократным эхом прокатывалась по Барсучьему бору:«Путана, путана, путана,Ночная бабочка, но кто ж тут виноват?»Столетние сосны вздрагивали под ударами децибелл и сыпали с вершин искрящийся под светом луны снег. Луна светила, словно прожектор. В необъятной небесной бездне сияли лучистые звезды, и, ночь была светла, как день.Мишку, будто магнитом, тянуло опять к даче, музыке и веселью. И он пошел туда под предлогом перепроверить вершу. Ее могли сбить, когда ныряли в прорубь, или вообще вытащить на лед.Директорская дача сверкала огнями. берега Мишка видел в широких окнах ее сказочное застолье, уставленное всевозможными явствами. Кто-то танцевал, кто-то уже спал в кресле. Вдруг двери дачи распахнлись, выплеснув в морозную чистоту ночи шквал музыки и электрического сияния.Мишка увидел, как кто-то выскочил в огненном ореоле на крыльцо, бросился вниз в темноту, заскрипели ступени на угоре, и вот в лунном призрачном свете на льду реки он увидел девушку, одну из тех трех, что были тут днем. Она подбежала к черневшей полынье, в которой свивались студеные струи недремлющей речки, и бросилась перед ней на колени.Мишка еще не видывал в жизни таких красивых девушек. Волосы ее были распущены по плечам, высокая грудь тяжело вздымалась, и по прекрасному лицу текли слезы.Вновь распахнулись дачные двери, и на

На даче и стократным эхом прокатывалась по Барсучьему бору:«Путана, путана, путана,Ночная бабочка, но кто ж тут виноват?»Столетние сосны вздрагивали под ударами децибелл и сыпали с вершин искрящийся под светом луны снег. Луна светила, словно прожектор. В необъятной небесной бездне сияли лучистые звезды, и, ночь была светла, как день.Мишку, будто магнитом, тянуло опять к даче, музыке и веселью. И он пошел туда под предлогом перепроверить вершу. Ее могли сбить, когда ныряли в прорубь, или вообще вытащить на лед.Директорская дача сверкала огнями. берега Мишка видел в широких окнах ее сказочное застолье, уставленное всевозможными явствами. Кто-то танцевал, кто-то уже спал в кресле. Вдруг двери дачи распахнлись, выплеснув в морозную чистоту ночи шквал музыки и электрического сияния.Мишка увидел, как кто-то выскочил в огненном ореоле на крыльцо, бросился вниз в темноту, заскрипели ступени на угоре, и вот в лунном призрачном свете на льду реки он увидел девушку, одну из тех трех, что были тут днем. Она подбежала к черневшей полынье, в которой свивались студеные струи недремлющей речки, и бросилась перед ней на колени.Мишка еще не видывал в жизни таких красивых девушек. Волосы ее были распущены по плечам, высокая грудь тяжело вздымалась, и по прекрасному лицу текли слезы.Вновь распахнулись дачные двери, и на крыльцо вышел мужчина:— Марго! — крикнул он повелительно.— Слышишь? Вернись! Видимо, он звал девушку, стоявшую сейчас на коленях перед полыньей.— Маля! — повторил он настойчиво,— Малька! Забирайся домой. Я устал ждать.Девушка не отвечала. Мишка слышал лишь тихие всхлипывания. Мужчина потоптался на крыльце, выругался и ушел обратно. Девушка что-то прошептала и сделала движение к полынье.Мишке стало невыносимо жалко ее. Он выскочил из кустов и в один миг оказался рядом с девицей.— Не надо! — сказал он деревянным голосом.— Тут глубоко. Девица подняла голову.— Ты кто? — спросила она отрешенно. От нее пахло дорогими духами, вином и заграничным табаком.— Мишка,— сказал он волнуясь.— Ты местный?—