Порно томми джо история

Автор: � | 2025-04-15

Фото онлайн - Томми джо порно (67 фото) из категории: Порно фото Томми Джо порнозвезда sex Томми Джо порнозвезда sex Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Томми Джо порноактриса ххх Томми

Ебут во все дырки томми джо

Адам отвык от дорог. От сна в автобусе, от потряхивания на поворотах, от ненавязчивого гудения двигателя, которое уже через пару дней становится настолько привычным, что перестаешь его замечать, но все время слышишь. Адам отвык… Но черт возьми, так скучал по всему этому! Почти два года прошло, два года совсем другой жизни. Были и ошибки, и победы, новые люди, новые отношения. Старые иллюзии… Все, что ни делается, все к лучшему – хороший жизненный принцип, не раз помогал справиться в безвыходных на первый взгляд ситуациях.

Адам глубоко вздохнул, наполняя легкие кондиционированным воздухом, и чуть улыбнулся затянутому в пластик потолку. В дороге он чувствовал себя свободным. В дороге хотелось писать новые песни и начинать новую жизнь. И легче дышалось. И крепче спалось…

Адам осторожно повернул голову, расплываясь в улыбке. Разметанные по его подушке, выбеленные, кое-где мелированные в золотистый пряди – наверное, ради этого стоило ждать два года, писать альбом, мозолить глаза своими «семейными отношениями». Стоило, чтобы вот сейчас иметь возможность – нет, право! – повернуться, пропустить отливающую медовой теплотой челку сквозь пальцы, наклониться и с наслаждением зарыться в мягкие волосы лицом. Близость этого всегда желанного тела сводила с ума, будила в душе неясный восторг и желание обладать.

– Ммм… Хочу пить… – хрипловатый со сна голос вызвал прилив щемящей нежности.

Иногда Томми вел себя как капризная принцесса. Иногда Адаму хотелось носить его на руках, одевать в свои вещи, выполнять каждое его пожелание. Иногда…

– Сейчас принесу, – прошептал певец в приоткрытые губы уже снова задремавшего Томми Джо.

Они заснули за пару часов до рассвета, вымотав друг друга до полного бессилия. Адам не знал или забыл, что Томми может быть таким ненасытным, требовательным, так искренне отдаваться и провоцировать на большее. Мало того, обычно уверенный во всем, что происходит с ним, в его жизни, на все сто, просчитывающий все свои действия на шаг вперед, певец и подумать не мог, что в первую же ночь нового тура Томми поднимется к нему в «пентхаус», как окрестили глэмили спальню Шефа на втором этаже турового автобуса, постучит, предложит «выпить пивка», будет нервно покусывать нижнюю губу. А когда Адам, боясь поверить в происходящее, мягко притянет неожиданного ночного гостя к себе, тот просто уткнется лбом ему в плечо, без слов умоляя не задавать лишних вопросов.

Они так сильно соскучились друг по другу, что от первого же «больше-чем-дружеского» прикосновения обоих натуральным образом снесло: Адам только с нажимом провел ладонью по ежику на затылке Томми, зарываясь пальцами в волосы на макушке и слегка оттягивая голову назад, увидел поплывший взгляд карих глаз и – все. Реальность осталась за гудящими стенами автобуса – где-то в Лос-Анджелесе, где каждый из них жил своей успешной самодостаточной жизнью, в которой не было места друг для друга. А здесь, на слегка вибрирующей от скорости кровати, Томми выгибался, по-хозяйски притягивая Адама за плечи, направляя его, целовал сам, не просил даже, а брал то, что по странной прихоти судьбы принадлежало не ему так долго. Поцелуи были жаркими, требовательными, какими-то отчаянными даже. Каждый – как компенсация за долгие холодные месяцы вежливого «братского» общения. Адам только и ловил себя на грани полной потери контроля – вспоминал, что нельзя – с ним – так – нельзя – нельзя набрасываться, брать, отпускать себя в угоду темпераменту и долгому, нечеловечески долгому ожиданию.

– Подожди… погоди… Да… подождижеты… – бормотал, пытаясь отодрать от своей ширинки пальцы Томми Джо, натыкался на непонимающий, совершенно безумный от желания взгляд и со стоном сдавался, снова и снова впиваясь поцелуем в эти невозможные блестящие розовые губы, покорно поворачивался, чтобы помочь себя раздеть.

Слегка покачивающийся автобус оказался идеальным местом для того, чтобы мотать головой по подушке, закусывая запястье, запрещая себе даже думать, что это действительно происходит не во сне – и губы Томми кружат по его груди, спускаются к животу, дразнят. И пусть они оба знали, что гитарист вряд ли зайдет дальше – может, просто не сегодня? – но хватало осознания самого факта, что это ЕГО губы, что он САМ этого хотел, хотел не меньше, чем Адам. У певца кружилась голова, хриплый выдох застревал в горле, поясницу сводило так, как будто он не занимался сексом, по меньшей мере, месяц.

– Давай… Я… я хочу… – у Томми с голосом дела обстояли не лучше, он поминутно облизывал губы, дыша открытым ртом, вздрагивал от каждого прикосновения.

Адаму постоянно казалось, что он сейчас проснется – вот сейчас, в тот момент, когда прыгающими от волнения пальцами не мог открутить крышку на тюбике с гелем, когда задерживал дыхание до мушек в глазах, лаская Томми, подготавливая, наблюдая за малейшими изменениями его реакции. Но Томми Джо был действительно здесь и сейчас – в его постели – настоящий, горячий, он неотрывно смотрел в глаза Адама, как будто силился прочесть в них что-то невероятно важное. Смотрел, не зажмуриваясь, когда было действительно больно, только охнул и впился пальцами в плечи певца, заставив Адама внутренне обмереть от чувства вины, смотрел, пытаясь сфокусировать взгляд, когда стало приятно, не закрывал глаз, когда взгляд поплыл от ожидаемого, но все равно удивившего его, острого наслаждения. Адам ловил каждый выдох Томми Джо, каждое движение напряженного тела под собой – он, пожалуй, никогда еще не был так осторожен, внимателен к партнеру, почти забыв о собственных желаниях. «Сделать так, чтобы Томми понравилось» – ради этого можно было на время отодвинуть на задний план собственные предпочтения.

Но Томми быстро вошел во вкус. Адам и не заметил, когда они успели задать такой темп, не смог бы с уверенностью сказать, кто из них на самом деле ведет. Одно он знал точно – ни с кем другим он не позволил бы себе разделить свою власть в постели. «Игры на равных» – это не его вариант. Но с Томми… Пожалуй, Томми Джо было заранее, авансом, позволено многое, гораздо больше чем всем остальным «простым смертным».

Первый оргазм оглушил обоих. Адам не понял, кто из них оказался быстрее, а кто кончил почти сразу следом – какая разница, если они оба одновременно стонали на бесконечном выдохе, кусая губы друг друга, пока от нехватки кислорода и сорвавшегося в галоп сердца перед глазами не заплясали звездочки. Опомнился он через несколько минут от блаженных мурашек, которые разбегались по всему телу от пальцев Томми, массирующих его затылок, царапающих кожу головы. Ничего не хотелось говорить, да и не нужно было – оказалось достаточно взглянуть в довольные глаза взлохмаченного блондина, увидеть его фирменную, чувственную, чуть лукавую улыбку, осознать, что они все еще «составляют единое целое» и, кажется, никто не против продолжения. Пора было брать ситуацию в свои руки, и Адам садистски медленно потянулся назад, вопросительно приподняв одну бровь, дождался мгновенно изменившегося выражения лица Томми Джо и умоляющего стона и с победным смешком вернулся в исходную позицию, наслаждаясь ощущением безмерного, безграничного счастья.

– Не… встанешь ведь завтра… – и снова от поцелуев и этого чувства близости – ближе не бывает – сбилось дыхание.

– Плевать… – Томми облизнул губы, как вампир после полночной трапезы, и опять потянулся за поцелуем.

Голодный… Они оба – как с голодного края…

Второй заход показался издевательски медленным даже самому Адаму, но он слишком боялся действительно травмировать потерявшего голову блондина и из последних сил сопротивлялся его провокациям, просьбам, ругательствам и попыткам все сделать по-своему. В результате, обоих опять снесло с катушек, и Адам до сих пор не был уверен, что на первом этаже не слышали их криков.

– Ты с ума меня сводишь… – шептал певец в припухшие искусанные губы Томми. – Как я выжил это время без тебя?

– Я тоже скучал, – бормотал измотанный, но довольный, Томми Джо, изо всех сил стараясь не отрубиться. – Какого черта ты так долго писал этот альбом?..

Адам тихо счастливо смеялся, целовал соленую от пота шею, наголо выбритый висок, закрытые веки – и не мог насладить своим Томми.

– Буду выпускать из спальни только на концерты, – пообещал певец уже уснувшему другу – любовнику? – любимому?.. в свою очередь, проваливаясь в сон.

 

…Осторожно высвободившись из крепких объятий, Адам накинул на себя футболку и джинсы и спустился на первый, общий, этаж в закуток, отведенный под импровизированную «кухню». В понимающих улыбках друзей – отражение его сияющего взгляда. Невысказанные вопросы и дружеское любопытство глэмили оставили при себе, все ведь и так было понятно, без слов.

– Ну и как тебе «Томми Джо двухлетней выдержки»? – все-таки спросил Сутан, когда они оказались вдвоем.

– Прекрати… – резко осадил приятеля Адам.

На тему кого угодно другого он поддержал бы разговор, как минимум ответил бы шуткой на шутку. Но относительно Томми – его с Томми – неожиданно покоробило.

– Молчу, прости. Только… ты уж постарайся больше не отпускать его.

– Я постараюсь… Если он позволит.

– А может, просто пора перестать спрашивать?..

Адам не мог выкинуть из головы этот странный разговор, пока поднимался обратно в «пентхаус», неся поднос с кофе и сэндвичами для Томми и обезжиренным йогуртом для себя, вспоминал слова друга, забираясь обратно на кровать королевских размеров, стараясь не потревожить спящего блондина. Прислушивался к себе, пытаясь найти отголоски вчерашних сомнений, напрасных ожиданий, неуверенности в том, что все происходящее с ними реальность. И не находил. Это было настолько естественно – Томми Джо в его постели, завтрак вдвоем… Адам задумчиво очертил кончиками пальцев линию подбородка гитариста.

– Ты же понимаешь, что я больше никуда не отпущу тебя?

Томми джо соло порно - SuperPornoHD

Томми стоял на углу улицы, соседней с домом Лиз, и не мог – просто НЕ МОГ поверить, что он действительно согласился на ЭТО. Мимо пронесся белоснежный лимузин, из открытых окон которого плескалось шампанское и доносились пьяные крики, ветер пробрался под шелковую темно-вишневую рубаху гитариста, заставив его поежиться и нервно посмотреть на дисплей айфона. «Полвторого ночи! Мать его, а?! Это же чистой воды идиотизм! Надо плюнуть и вернуться… Прямо сейчас! »

Честно говоря, Томми прекрасно знал, что не сдвинется с этого места и так и останется самым большим идиотом в эту новогоднюю ночь, потому что раз уж он сорвался с места по одному звонку, то теперь ему уже ничто не поможет.

Визг тормозов заставил Томми вздрогнуть и вынырнуть из своих нервных размышлений. Дверца черного мустанга приглашающе распахнулась, и его водитель совершенно неучтиво рявкнул, постукивая от нетерпения по рулю:

– Мать твою, садись же! Не тяни резину!

Ну, и о каком вообще благоразумии тут можно говорить? Томми закатил глаза, покачал головой, но все же юркнул на пассажирское сиденье и в следующий миг чуть не свалился Адаму на колени, потому что автомобиль взял с места и рванул в одному ему известном направлении практически сразу, как захлопнулась дверца.

– Адам, ты спятил?! – решил наконец подать голос гитарист.

– Я всегда так езжу, пора привыкнуть. А вот ты точно спятил – за окном декабрь, а ты в одной рубашке!

– Январь. Уже январь, – буркнул Томми, пристегивая ремень безопасности. – А спятил у нас все-таки ты! Какого хрена?! Что я скажу Лиз? В какой магазин я ходил за мороженым – пешком до Бербанка?! Я только на улице проторчал минут двадцать!

– Придумаешь что-нибудь… – машина остановилась так же резко, как ранее тронулась с места, щелчок ремня безопасности – и вот уже Адам навис над Томми, буквально пожирая его глазами. – А спятили мы, все-таки, оба…

Томми Джо столько раз уже целовался в этом кресле, что, пожалуй, у него должен был выработаться рефлекс. Но каждый раз все равно казался совершенно особенным, несмотря на то, что Томми опять проклинал глубокое сиденье, из-за которого неудобно было выгибаться навстречу, и слишком сильно выступающий подлокотник, об который они оба постоянно оббивали локти. Ну, почему, когда Адам целовал его в этой своей чертовой машине, у Томми сносило крышу чуть ли не сильнее, чем во всех других местах? Так тесно, так неудобно, черт возьми… и так возбуждающе, что хотелось громко неприлично стонать прямо в эти бесстыжие губы с крапинками веснушек.

– Сумасшедшие… мы с тобой… Два идиота… – Томми хрипло дышал, с трудом выталкивая из горла слова, пытаясь извернуться, чтобы Адаму было удобнее стягивать с него дизайнерские черные джинсы-металлик, надетые по случаю праздника.

– Согласен… – Адам вообще был невероятно покладистым, когда дело доходило до очередной попытки затащить Томми Джо в кровать.

Томми казалось, что многострадальный мустанг раскачивается от их возни, и их непременно заметут копы за аморальное поведение в центре Лос-Анджелеса, и это будет потрясающее начало нового года. Да. Он в принципе, даже не против. Но пусть это случится чуть позже…

– ****ь, да опусти же ты его! – возбуждение уже достигло той точки, когда Томми готов был плакать, материться, умолять или сделать все сам, лишь бы… скорее уже…

Адаму очень не хотелось прерываться: он вылизывал и покусывал соски Томми Джо, сжимал одной ладонью его член, расстегивая трясущимися от нетерпения пальцами второй руки собственную ширинку, но услышав просьбу-приказ, все же нажал на какую-то кнопку, после чего сиденье Томми стало плавно раскладываться. Синхронно с опусканием спинки кресла, гитарист чувствовал, как все ниже спускаются губы Адама, и это было так охренительно многообещающе, что в момент, когда сиденье с мягким щелчком разложилось полностью, и горячий рот принял в себя влажный от смазки член Томми Джо, последний выгнулся дугой, надавливая на затылок любовника и кусая губы, забыв уже и про копов, и про новый год, и про ждущую фисташковое мороженое Лиз. Адам делал минет, как пел – вдохновенно, выкладываясь полностью, забывая обо всем. Томми каждый раз боялся умереть от разрыва сердца, хотя до двадцати восьми лет вообще считал, что оральный секс ему не нравится. Но с Адамом ему нравилось все – во всяком случае, все, на что он соглашался, потому что некоторые идеи этого секс-символа поколения приводили Томми в ужас. А в эту ночь, обдирая задницу о жесткое автомобильное сидение, стукаясь локтями, коленями и затылком обо все жесткие поверхности, Томми Джо испытывал такое удовольствие, что даже страх отступил, а единственным осознанным желанием было – чтобы это НИКОГДА не заканчивалось.

И все же оргазм подкрался слишком быстро и неожиданно: Адам вдруг стиснул бедра Томми, не давая ему дергаться навстречу, заглотнул особенно глубоко и с силой сжал губы – и в следующий же миг Томми Джо, слабо постанывая, пытался перевести дух и понять, кто же так сильно раскачивает их машину. Тяжелое жаркое тело навалилось сверху, солоноватые губы снова перекрыли доступ кислороду, усиливая головокружение, гитарист чувствовал, как Адам быстро двигает ладонью по своему члену, задевая очередным перстнем живот партнера, и все это возбуждало – снова – почище самого крутого немецкого гейпорно, которое Томми пытался смотреть одинокими депрессивными вечерами. Горячая сперма обожгла живот, Адам попытался уместиться рядом, чуть не вывалившись между креслами, чертыхнулся, снова навалился сверху, расплющив Томми своим немаленьким весом и, наконец, удовлетворенно затих, уткнувшись в шею блондина.

– С новым годом, – фыркнул Томми, почесывая своего босса за ушком. – Черт побери, год начался неплохо!..

– Ммм… – согласно промычал Адам. – Я же, кстати, номер в мотеле снял… тут недалеко… Может все-таки… ммм?

 

***

А ведь начиналось все совершенно невинно. Этот новый год все решили встречать «семьями», и Томми уже успел смириться с праздничным вегетарианским безалкогольным ужином с Лиз и, вероятно, даже смог бы почувствовать себя в каком-то смысле счастливым, но зачем-то полез в твиттер и увидел это дурацкое сообщение от Адама про «последний закат вместе с любимым». Настроение испортилось, быть милым становилось все труднее, и Томми не удержался и – исключительно в целях маленькой мести – отправил «любимому другу» смс.

«С новым годом! Надеюсь, вы не ограничились созерцанием заката и сейчас отрываетесь по полной? »

Ответ пришел так быстро, как будто Адам сидел с открытым окошком набора текста и только ждал сигнал для отправки.

«Издеваешься?! Это самый унылый новый год в моей жизни. Даже Саули скучно, но у всех уже какие-то планы, пойти совершенно некуда… А как там мисс Наездница? »

Томми мило улыбнулся Лиз, кивнул на вопрос о том, ставить ли в духовку горячее – что-то соевое в листьях салата – и снова уткнулся носом в айфон.

«Один-один. Мечтаю, чтобы скорее наступило утро – я завалюсь в «Тэлли Рэнд», а еще куплю себе пива. ТРИ бутылки отличного пива. Вы хоть пьете…»

«Нихрена. После… кхм… рождества мы с какого-то перепугу договорились справлять новый год без спиртного. Возьми меня с собой в «Тэлли Рэнд», а? »

«О, чувак, сочувствую… Не, не возьму, я с семейными не завтракаю! Ха-ха».

«Засранец».

После этого новых смс долго не было, Томми маялся, боялся, что Адам действительно обиделся, не мог придумать, что бы ему написать, пока айфон снова не завибрировал. Очередное сообщение ввело Томми в ступор.

«Я хочу тебя».

– Милый, ты уже наелся? Я могу разогреть еще или… поставить в духовку пирог?

– Пирог? – Томми понадобилось несколько секунд, чтобы понять, кто и о чем его спрашивает. – Ах, да… Давай пирог.

«Ты обкурился? Решил компенсировать отсутствие алкоголя? »

Через минуту раздался звонок. Голос Адама был до безобразия нейтральным, как будто он сообщал о времени и месте завтрашней репетиции.

– Будь через пятнадцать минут на углу, сразу за бутиком «D&G». Соври что-нибудь… хотя бы на полчаса вырвись, ок? Жди, сейчас подъеду.

Только один человек в этом мире мог доводить Томми до состояния бешенства, растерянности и сексуального возбуждения одновременно. Причем буквально парой слов!

«Хрен я куда пойду! Ни за что! »

 

***

С мотелем они явно погорячились. В машине – в силу неудобства, ночной прохлады и антисанитарии – еще был хоть какой-то шанс опомниться и вернуться к своим «лучшим половинам» хотя бы под утро. В мотеле же была настоящая кровать и душ, что сводило на нет любые попытки не забыть о времени и оставленных в одиночестве любовниках.

Когда у Томми зажужжал айфон – вернее, когда он, наконец, смог услышать, что пришло очередное смс – за окном начало светать, а они с Адамом уже почти уснули. Вопреки ожиданию, и к огромному облегчению Томми Джо, сообщение было от Айзека.

«С новым годом, засранцы! Мне звонил Саули и спрашивал, не с нами ли ты встречаешь новый год? Софи не дала мне соврать, что ты сидишь напротив меня совершенно без всякого Адама, прости, чувак. Зато я удержал ее от звонка Лиз! Так что мне полагается приз! »

– Что там? – хрипло пробурчал Адам, не открывая глаз.

– Айзек… – душераздирающе зевнул Томми, отключая у айфона звук. – Я тебе потом расскажу, спи…

Порно видео Кейран Ли и Томми Джо

Томми снится что-то необычайно хорошее. Радостная улыбка матери, как в детстве, рука отца – еще живого – на его, Томми, плече, их старый дом, заброшенное футбольное поле и школьные друзья. Томми чувствует, как в груди разливается давно забытая, потерянная в суматохе последних лет безмятежность. Хочется смеяться, запрокинув голову к небу и раскинув руки, кружиться на месте, а потом упасть в сентябрьскую пожухлую траву, прижиматься лицом к рыжим травинкам и дуреть от их запаха…

Потом сон вдруг меняется, и вот уже сестренка – невероятно возбужденная, с лихорадочным румянцем на щеках – умоляюще теребит его за руки и говорит, торопливо, взахлеб:

– Томми, Томми, ну, пойдем, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Он такой клевый, он понравится тебе, вот увидишь! Да ты еще станешь его фанатом! Спорим?!

– Блин, ты же знаешь, я не люблю дилетантов…

– Томми Джо, ты можешь ОДИН РАЗ пойти со своей сестрой на шоу?!?

…Полутемный зал застыл и, казалось, перестал дышать все взгляды устремлены на сцену, на которой в багровых всполохах огня, проецируемых на экран, стоит молодой высокий парень – он поет, самозабвенно закрыв глаза и откидывая назад голову, и от его голоса у Томми все скручивается в животе, заставляя вжиматься в кресло. «Он поет так, словно занимается сексом…»

Следующая картинка – яркой вспышкой: от музыки привычно закладывает уши, яркий свет софитов ослепляет, практически перекрывая зал, но Томми чувствует его – огромная толпа ликующих, влюбленных людей, скандирующих: «Адам! Адам! Мы любим тебя! » Гитарист счастливо улыбается, глядя на широкую спину в прозрачной черной рубашке, на влажные от пота иссиня черные пряди на затылке. Он понимает фанатов сейчас, он мог бы стоять в их рядах и мечтать о мимолетном взгляде своего кумира… Но вместо этого…

– …Мой третий музыкант – иииии…. Да! Томми Джо Рэттлиф, дамы и господа! – Адам обнимает его за плечи и подводит к самому краю сцены.

– И знаете, что я вам скажу? Он отличный гитарист и потрясающий друг! А так же… – Адам поворачивается вполоборота к Томми, в голубых глазах пляшут бесенята, и у Томми Джо захватывает дух. – Он невероятно сексуальный, и я просто не могу не целовать его…

Адам разворачивает его лицом к себе и накрывает губы Томми своими, награждая друга невероятно нежным поцелуем…

 

Томми проснулся резко, как от толчка в грудь – на миг показалось, что ему нечем дышать, и мужчина был вынужден сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы прогнать это чувство. Зато, когда у Томми немного прояснилось в голове, он смог обнаружить причину своего не слишком приятного пробуждения. Усмехнувшись и покачав головой, музыкант аккуратно снял со своей груди тяжелую руку лежащего рядом мужчины, затем так же с большой осторожностью высвободился из-под согнутой обнаженной ноги и отодвинулся на противоположный край кровати.

Душно. Да и сон уже как рукой сняло. Посмотрев на часы, Томми тихо поднялся с кровати и прошел в кухню.

Их кухню… Из «их» спальни, в которую вместе покупали эту огромную кровать и «готичное» черное белье… Наверное, уже пора привыкнуть? Нужно перестать вздрагивать, когда раздается звук звонка в прихожей, оповещающего, что к ним снова гости. К ним… Нужно избавиться от желания спрятаться на втором этаже, чтобы никто не узнал, что он опять остался здесь ночевать после вчерашней репетиции… и прекратить дергаться, когда они вместе выходят из магазина и попадают в радостные объятья общих друзей.

Это так странно… Он теперь вроде и не один. В смысле – он никогда не был одиноким: семья, друзья, фанаты, в конце концов. Но сейчас у него есть дом, в котором он живет с кем-то, с особенным для себя человеком. И все у них пополам – все вместе – одна коробка апельсинового сока на завтрак, общие диски с фильмами, один банный халат на двоих, который смешно велик Томми. Так странно…

Музыкант открыл форточку на кухне, впуская свежий ночной воздух, почесал поясницу и бессмысленно залез в холодильник. Холодное яблоко приятно освежало, окончательно прогоняя сон, а мысли продолжали крутиться все в том же направлении, перебирая мелочи последних дней, совместный поход в кино, недавнюю ночную прогулку на машине, вчерашний секс на кухне…

– Ты чего не спишь? – хриплый со сна голос за спиной полон заботы.

Томми обняли сзади, прижав к горячей груди, уткнулись носом в макушку.

– Есть захотел, – соврал гитарист, показывая наполовину съеденное яблоко. – А ты чего встал? Ночь еще… Иди, спи, вставать рано…

– Я не хочу… без тебя, – обиженно пробубнили ему в шею, тут же шутливо укусив за загривок.

И Томми ничего не оставалось, как повернуться, притянуть к себе, опираясь ягодицами о подоконник, взлохматить торчащие в разные стороны черные пряди и угостить яблоком… разумеется с собственных губ.

А потом они целовались – пока не замерзли на ледяном кафеле и не уронили злосчастное яблоко, с оглушающим стуком закатившееся под стол. И Томми чуть не бегом тащили обратно в ИХ спальню, подмяв под себя, едва спина коснулась кровати. Снова было душно – от тесных объятий, сильных слаженных движений, горячего рваного дыхания на мокрой шее. Снова ночную тишину взрывали хриплые стоны, умоляющее бормотание и звонкий вскрик, заглушенный в последний момент поцелуем.

После Томми лежал, хватая приоткрытым ртом горячий воздух и улыбался, думая, что такой вот спонтанный полуночный секс оказался не хуже всех тех раз, которые уже были и еще будут в ИХ жизни.

– Люблю тебя…

– Я тоже тебя, люблю, Адам. Спи…

. Фото онлайн - Томми джо порно (67 фото) из категории: Порно фото Томми Джо порнозвезда sex Томми Джо порнозвезда sex Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Томми Джо порноактриса ххх Томми

Томми джо - найденное порно видео

(серия Джуди Муди №10) Меган Макдональд , Питер Х. Рейнольдс Мягкая обложка $5,99 Включите JavaScript для добавления товаров в корзину. Джуди Муди и не бездельник Лето , by Megan McDonald Летние каникулы Джуди Муди в этой 10-й части популярной серии книг Меган Макдональд являются доказательством того, что вам не нужно путешествовать по миру, чтобы весело провести время. Джуди думает, что это лето будет очень веселым, пока она не узнает, что ее родители уезжают в Калифорнию и оставят ее и ее младшего брата Вонючку с тетей Опал или тетей Ужасной, как думает о ней Джуди. Кроме того, две лучшие подруги Джуди тоже уезжают на лето?! Фу! Но Джуди полна решимости изменить этот летний облом с помощью одного из своих супер-дурацких планов, включающих гонку по канату, поиски сокровищ, сбежавший грузовик с мороженым и даже снежного человека! (Возраст 6–9 лет) Джуди Муди и не бездельник Лето , by Megan McDonald Летние каникулы Джуди Муди в этом 10-м выпуске популярной серии книг Меган Макдональд являются доказательством того, что вам не нужно путешествовать по миру, чтобы весело провести время. Джуди думает, что это лето будет очень веселым, пока она не узнает, что ее родители уезжают в Калифорнию и оставят ее и ее младшего брата Вонючку с тетей Опал или тетей Ужасной, как думает о ней Джуди. Кроме того, две лучшие подруги Джуди тоже уезжают на лето?! Фу! Но Джуди полна решимости изменить этот летний облом с помощью одного из своих супер-дурацких планов, включающих гонку по канату, поиски сокровищ, сбежавший грузовик с мороженым и даже снежного человека! (Возраст 6–9 лет) Путеводитель Чарли Джо Джексона по летним каникулам (серия Чарли Джо Джексона № 3) Мягкая обложка $11,99 Включите JavaScript для добавления товаров в корзину. Путеводитель Чарли Джо Джексона по летним каникулам (Чарли Джо Джексон, серия №3) Томми Гринвальд , Дж. П. КувертВ наличии онлайн Мягкая обложка $11,99 Включите JavaScript для добавления товаров в корзину. Путеводитель Чарли Джо Джексона по летним каникулам ( Чарли Джо Джексон Серия #3), Томми Гринвальд и Дж. забавного сериала Томми Гринвальда и Дж. П. Куверта, который заставит детей смеяться — и быстро читать! — в летние дни. Но это не просто лагерь, в который направляется Чарли Джо; это Кэмп Ритубукки — произносится как «читай-книгу-и» — где звучит лагерная песня «Учись любить и люби учиться». Он уверен, что его ждут жалкие три недели, но с набором забавных персонажей и трюками, которые Чарли припрятал в рукаве, лагерь оказывается веселее, чем Чарли Джо мог ожидать. (Возраст

Томми джо порно видео prostasex

29 января 2012 г.

Вот уже третий год подряд где-то в середине января Томми терял сон и аппетит. В его жизни последнее время вообще было пугающе много «приветов из прошлого» - каких-то повторяющихся ситуаций и встреч, посещений знакомых мест, впору было вспоминать о «теории спирали» и прочей фаталистической чуши. Но Томми было не до того: наступила середина января, а значит, все его мысли против воли занял один единственный вопрос.

- Что тебе подарить?

- Как это что? Как обычно!

- Адам! Я серьезно!

- И я серьезно, Томми – это не обсуждается! Я жду свой подарок – как и в прошлом и в позапрошлом году!..

Томми отбросил от себя айфон и с жалобным стоном откинулся на подушку. Ну почему? За что ему это все?!

С подарком Адаму всегда были проблемы. Что можно подарить человеку, который может купить себе все, что захочет и имеет идеальный вкус – то есть, ты все равно никогда не угадаешь ни с туалетной водой, ни с галстуком, ни с шарфом, к тому же у него гардероб ломится и от галстуков и от шарфов…

Друзья Адама старались перещеголять друг друга в оригинальности, но Томми не мог себе позволить ни написанный собственноручно портрет певца, ни золотые запонки с выложенными брильянтами инициалами «AL», ни набор домашнего «садо-мазо» - по разным причинам, от материальных до этических. Каждый январь заканчивался для Томми Джо головной болью, ночными кошмарами и унылым обсуждением со всеми окружающими ИХ подарков. Поняв, что ничего сверх-оригинального он придумать не сможет, Томми был вынужден сдаваться и идти на поводу у Адама. Видимо, и в этом году гитариста ждала та же участь.

В первый раз все было как-то проще… Томми был беден, очарован и готов ради Адама на любые подвиги. Правда, еще тогда просьба о желаемом подарке ввергла его в шок и панику, но отступать было поздно, и он… в принципе, он справился. Хотя пришлось обратиться за помощью к Сутану и выдержать издевательство, носящее гордое название «профессиональная консультация». Но в целом все прошло неплохо… Томми надеялся… Во всяком случае, Адам точно остался доволен.

В прошлом году ситуация была уже совсем другой. Томми было море по колено – от вседозволенности и всераспробованности, от немереного количества алкоголя и «дружеских» поцелуев, да и слишком уж хотелось показать одному единственному гостю, кто на самом деле здесь «хозяин положения». Кажется, он даже не волновался. Кажется, он вновь, в очередной раз снес Адаму все гейдары и попрал собственную ориентацию. Ему даже самому понравилось, если уж быть до конца откровенным. Но их зарождающиеся отношения это все равно не спасло…

Но в этот раз вручить Адаму подобный подарок казалось просто невозможным! Томми не чувствовал ни грамма прежней уверенности в своих силах, очень сомневался, что хочет играть в эти игры снова, а главное, до противного четко осознавал, что не имеет больше никакого права потакать капризам своего упрямого приятеля. Теперь – нет. Но, по-видимому, права была Лейла, которая как-то в сердцах высказала страшную правду: что не родился еще человек, способный переубедить Ламберта, если ему втемяшилась в голову какая-либо блажь. Томми, правда, не помнил, о ком конкретно она говорила – возможно, о бывшем муже… Но легче ему от этого не становилось.

- Адам, послушай, это даже не смешно…

- Томми, я ничего не хочу слышать! Я не приму от тебя другого подарка… Ты же не хочешь обидеть меня в мой день рождения?

- Черт побери, а как же..?

- Это МОЙ день рождения. И я ХОЧУ получить от тебя тот самый подарок. Ты помнишь, ты обещал мне, что не смотря ни на что, как бы не изменились наши отношения…

- Да-да, помню я… Блин, но я тогда… Но кто же знал?..

- Я жду свой подарок Томми… Я его ОЧЕНЬ жду…

Чертов Адам по-прежнему прекрасно умел разрушать все логические выкладки и контраргументы Томми. От интимного шепота в самое ухо, у гитариста все поплыло перед глазами, а пока он приходил в себя – Адама и след простыл.

Это было просто чудовищной несправедливостью. Поняв, что изменить решение именинника он не в силах, Томми начал морально готовиться к своему позору. К «тому самому дню» он так устал от переживаний, мук совести и постоянного изменения собственных планов – от «все-таки не пойти» до «сделать это тогда назло на глазах у всех» - что на вечеринку пришел спокойным, морально опустошенным и в меру мрачным. Поймав сияющий и полный предвкушения взгляд Адама, Томми внутренне содрогнулся и обреченно поплелся к столу с напитками - надо же было как-то себя собрать!

- Кого мы хороним… на этот раз? – хрипловатый голос Сутана из-за спины прозвучал не то насмешкой, не то сочувствием.

- Меня… - Томми отсалютовал ему бокалом и отпил пару больших глотков виски, даже не поморщившись.

- Оу… Опять? Детка, это начинает напоминать бородатый анекдот – на третий раз не смешно. Кстати, что ты подарил Адаму?

Томми поднял на приятеля тяжелый взгляд и снова сделал глоток мерзкого напитка.

- Что? Только не говори мне, что… Не может быть! СНОВА?!

- А ты говоришь: «бородатый анекдот»…

- О, мой бог… Ну, Адам… Эмм, ну, в общем, удачи тебе, милый, меня именинник зовет, судя по зверскому лицу, сейчас начнет про тебя расспрашивать…

Сутан делано манерно поправил прическу, поставил на поднос бокал и, пользуясь случаем, наклонился к самому уху Томми Джо.

- Не проворонь свой шанс, детка… Хотя бы на этот раз…

Виски больше не лез в горло. Томми сверлил мрачным взглядом Адама, Саули, Сутана – за кампанию, пытаясь вот сейчас – сию минуту – принять единственно верное решение, но оно не приходило, и по всему получалось, что он просто должен снова уступить, и его это почему-то ужасно злило. В результате, когда время перевалило за полночь и вечеринка начала приобретать все более «частный» характер, Томми ощущал в себе такую трезвую, кристально чистую злость приправленную азартом, что не стал ждать никаких особых сигналов, а просто выбрал момент, подошел к Адаму, сидящему в обнимку с полусонным Саули на диване, и протянул имениннику руку.

- Пойдем.

- Куда? – Адам был не настолько пьян, как хотел показать, но Томми было уже все равно.

- Пойдем, - повторил он, не отводя от него взгляда. – Я хочу подарить тебе мой подарок.

От того, как глаза Адама вспыхнули сначала удивлением, затем предвкушением и какой-то мальчишеской радостью, на сердце Томми чуть-чуть потеплело. Оба они хороши – два дурака, оба друг друга стоят, что уж теперь сделаешь…

Томми шел прочь из заполненной людьми комнаты, не оглядываясь и не проверяя – идет ли за ним Адам. Он был абсолютно уверен, что именинник не отстает ни на шаг, а как он объяснил или будет объяснять остальным их внезапный побег – Томми совершенно не касалось.

Путь до гостевой спальни занял не более нескольких минут, Томми Джо демонстративно закрыл изнутри дверь на задвижку, поставил в самый центр комнаты стул и указал Адаму на него, вызывающе подняв бровь: «Попробуй только откажись».

- А… Ну ладно, я сяду, - именинник сгорал от любопытства и нетерпения, это было видно и по блестящим глазам и по тому, как он кусал нижнюю губу и теребил мочку уха, но перечить «дарителю» не стал, видимо почувствовав его настроение и решив не рисковать.

- Да, ты сядешь. И будешь получать свой чертов подарок… а заодно выслушаешь меня, раз уж мы в кои-то веки остались вдвоем…

- Но Томми… Где ты видел, чтобы…

- И никаких «Но, Томми»! Тут все равно нет музыки, а я не хочу терять такую прекрасную возможность донести до тебя… кое-что…

Томми остановился прямо перед сидящим Адамом, глубоко вздохнул, ощущая, как в нем все же поднимается легкое волнение, и пристально посмотрел в ждущие светлые глаза. Еле ощутимый рой мурашек где-то в районе лопаток мог быть отражением всех пережитых накануне волнений – или отзвуком того нескрываемого предвкушения, которое волнами исходило от напряженно восседающего в центре просторной спальни Адама. Томми повел плечами, облизнул губы и принялся медленно вытаскивать рубашку из джинсов.

- Адам… Хоть у тебя сегодня и день рождения… - пальцы проворно прошлись по пуговицам рубашки вверх, задумчиво покрутили самую первую и начали проталкивать ее в узкую петельку, намерено не торопясь. – Тридцать лет ведь, между прочим, не шуточки, ага…

Томми с некоторой долей злорадства отметил, как Адам впился взглядом в его руку, расстегивающую уже третью пуговицу: у певца чуть приоткрылся рот и залегла страдальческая складка между бровей. Расстегнув рубашку до конца, Томми Джо оставил ее болтаться на плечах и взялся за широкий кожаный ремень, стараясь как можно медленнее вытягивать его кончик из шлиц.

- … А ты все такой же упрямый сукин сын… Адам, ты меня слушаешь? – музыкант остановил руки, уже потянувшие металлическую иглу пряжки из гнезда, дожидаясь реакции именинника.

- Дадада, я - сукин сын, я слушаю! Ну, Томми…

Блондин удовлетворенно кивнул, тяжело вздохнул и потянул ремень, вытаскивая его полностью, прекрасно зная, что без поддержки джинсы немедленно сползут неприлично низко, являя миру край любимых серых плавок.

- Именно! Ты сукин сын, который думает только о себе и о собственном… - Томми задумчиво потеребил кончик футболки, чуть приподнял, оголяя полоску живота, и опустил обратно, не обращая внимания на жалобный разочарованный стон. – О собственном удовольствии!

Решительно преодолев разделяющее их расстояние, Томми уселся верхом на бедра Адама и, не скрывая торжествующего хмыканья, шлепнул по наглым ладоням, тут же вцепившимся в его ягодицы.

- Руки! Ты давно по стрип-барам не ходил? Клиенту полагается держать руки при себе, ага…

- Я убью Сутана… - чуть не взвыл Адам, покорно убирая руки за спину, вдавливаясь в спинку стула и пожирая Томми голодным взглядом.

- Так вот. О чем там я… - Томми Джо задумчиво поерзал на бедрах именинника, устраиваясь поудобнее, но сохраняя между их телами – вернее, между их животами – достаточное расстояние.

- А! Как ты можешь быть таким… таким… - в голову лезли все какие-то не те слова, и Томми, чтобы занять образовавшуюся паузу, одним движением стянул с себя рубашку и отбросил куда-то в сторону, после чего вновь взялся за края футболки. – В общем, ТАКИМ! Таким засранцем! Руки!

Адам развел в сторону руки, успевшие осуществить маленькую диверсию и погладить блондина по оголившимся предплечьям, и запрокинул голову назад, обратив к потолку мученический взгляд.

- За чтооо?! Томми… Ты такой жестокий…

- Я?! – не устояв перед искушением, Томми лизнул соблазнительно открывшуюся шею, но тут же снова напустил на себя строгий вид. – Это я жестокий? Это я придумал дарить тебе стриптиз-шоу в моем исполнении каждый год, да? Ты хоть знаешь, через какие мучения мне пришлось пройти, чтобы вообще получить представление о гейском стриптизе?

- Через какие это?! – взгляд и тон Адама мгновенно стали подозрительными и не обещающими ничего хорошего, а неприкаянные руки, наконец, нашли свое место – скрестившись на груди.

- Неважно… И нечего меня сверлить взглядом! Продолжим? – Томми совершенно не хотелось подставлять Сутана, потратившего на него два года назад целый вечер, а потом еще и сопроводившего в гей-стриптиз-клуб, пытаясь научить пребывающего в отчаянии металлиста-натурала хоть каким-то азам мужского стриптиза.

Чуть прогнувшись вперед и сжав коленями бедра Адама – исключительно для устойчивости – Томми отклонил голову назад и прокатил от одного плеча до другого, тут же почувствовав обжигающий взгляд на своей шее. Затем, решив больше не терять время, Томми Джо медленно потянул футболку наверх двумя руками, обнажая – сантиметр за сантиметром – живот и грудь. Он чувствовал, как напряглись мышцы на ногах именинника, видел, как тот вцепился побелевшими пальцами в края сиденья, слышал, как потяжелело дыхание певца, честно говоря, все это заводило и самого Томми, но он твердо решил, что сегодня Адам Ламберт заслуживает немного помучиться.

- Мммм… Тоооммиии…

- Я слушаю? Мне перестать?

- Нет! Молчу! Я… молчу и смотрю, да… Чччерт…

Томми точно помнил, что собирался высказать певцу еще многое – и про то, что он не считается с чувствами других, и про то, что привык всегда получать все и всех, кого захочет, не зная отказа, и про то… как он, Томми Джо, зверски соскучился по нему… Но сейчас все слова вылетели из головы, потому что эти взгляды обжигали и вызывали мурашки и покраснение кожи даже без прикосновений, и потому что – Томми это видел – Адаму все труднее удерживать при себе руки, а когда он все же не выдержит…

- Жаль, что тут нет музыки… - выдохнул Томми, отбрасывая стянутую через голову футболку, наклоняясь к шее именинника и обдавая ее горячим дыханием.

Он проехался грудью по телу Адама, зашипев от соприкосновения обнаженных сосков со стразами на футболке певца, запустил пальцы в черные пряди на его затылке, обнял Ламберта второй рукой за шею и плавно скользнул бедрами вперед, вжимаясь в его пах.

- Пфф… Фффак…

Напоминать о руках больше не хотелось. Честно говоря, в своих мысленных «репетициях» Томми никогда не заходил дальше этого момента, потому что был твердо уверен, что Адам сорвется, и его ожидания не обманулись. Настойчивые пальцы сжали сквозь джинсы ягодицы блондина, шею обжег страстный поцелуй-укус, и Томми Джо с глухим стоном согласно выгнулся навстречу нетерпеливым рукам-губам-языку, откидывая назад голову и довольно улыбаясь закружившемуся потолку. Ладони Адама словно наверстывали упущенное: Томми не успевал отследить их перемещение, вздрагивая, ерзая, то подаваясь вперед к жадным губам, которые немедленно принимались терзать его сосок, то отклоняясь назад, позволяя проворным пальцам быстро расстегивать пуговицы на ширинке.

- Ааах…

Это была не самая удобная поза, но Адам как-то умудрился стянуть джинсы вместе с плавками с задницы Томми, и теперь ничего не мешало ему с нескрываемым наслаждением гладить и мять ягодицы блондина, заставляя того все сильнее ерзать, пытаясь найти более удобное положение.

- Адам… Черт… Аааа… мы сейчас… рухнем нахрен с этого стула!..

Отрываться друг от друга не хотелось совершенно, но у них обоих уже был достаточный беспорядок в одежде, чтобы перемещение до кровати могло пройти непринужденно и безопасно. Поняв, что они рискуют сломать себе шеи, Томми обхватил лицо раскрасневшегося именинника и впился в его губы чувственным поцелуем, осторожно сползая с колен Адама, пока тот отвлекся на завоевание его языка.

С помощью таких вот нехитрых маневров они все же оказались на постели, застеленной жутким оранжевым покрывалом, которое оказалось на полу быстрее, чем Томми коснулся затылком подушки. Адам действовал стремительно, как будто боялся не успеть… или чудовищно долго ждал… И Томми Джо был совсем не против такого напора, потому что для медленных дразнящих ласк будут и другие случаи, а сейчас его тело горело, словно в адском огне, и блондин готов был сам просить, чтобы Адам наконец-то взял его.

Секс вышел сумбурным, шумным и нелепым – с разлетающимися из-под поясницы подушками, скользящими по чертовым шелковым простыням коленями, сдавленными ругательствами и опрокинутым прикроватным столиком. Томми казалось, что от его волос на макушке осталось меньше половины, так активно Адам хватался за них, а прокушенная во время особенно сильного толчка губа неприятно пульсировала и начинала неметь. Но все же, когда в ушах зашумело от прилива крови, когда тело выгнулось дугой, попирая все существующие законы анатомии, и Томми почувствовал на своих губах отчаянный поцелуй – все неудобства и нелепости померкли перед сногсшибательным оргазмом, накрывшим их обоих практически одновременно и совершенно лишившим сил.

- Оооо… фффаккк… Ну почему… - дыхание еще не восстановилось, а от стучащего в ушах пульса Томми с трудом слышал, что говорит.

- Ммм? – Адам скатился с него и сгреб в охапку, укладывая блондинистую голову себе на плечо.

- Почему… каждый раз… Ведь предполагается только стриптиз! А заканчивается… всегда одинаково…

- Можно подумать, тебе не нравится… каждый раз… - Адам бессовестно фыркнул и обхватил губами мочку уха Томми Джо, лениво посасывая и трогая языком.

- Нет, ну… Просто, это получается подарок с бонусом, - Томми ужасно хотелось оставить последнее слово за собой, хотя шансы, конечно, были невелики.

- А, ты намекаешь, что я тебе должен кое-что вернуть? Я не против! Я даже добавлю от себя… бонусов…

- Адам, ты невозможный…

Откуда-то с пола послышался приглушенный звук пришедшего смс. Адам скривился, но свесился с кровати и выудил и своих брюк айфон.

- «Детки, мы с Маркусом повезли Саули по барам – догоняться! Адам, завтра ты будешь с ним объясняться сам, а пока… С днем рождения, Бэйбибой! » - Томми прочитал сообщение из-за плеча Адама, фыркнул и повалился обратно на подушки. – Так что ты там говорил про бонусы?..

Томми Джо Экстремальные секс-видео

Your skin is burning at the sight of me

Your mask can't hide what you're thinkin'

Don't ask (Don't tell)

Just take whatcha need

I'm an open book

So go on and take a look

 

перевод:

Твоя кожа начинает гореть, когда ты видишь меня.

Твоя маска не спрячет твоих мыслей.

Не спрашивай (Не говори)

Просто забирай, что тебе нужно.

Я – открытая книга,

Давай, загляни внутрь..

(Adam Lambert «Master Plan»)

 

Мия как всегда опаздывала – Томми в третий раз рассеянно посмотрел на время в айфоне, чуть дольше задержал взгляд на счетчике смс, который показывал, что новых сообщений за последний час не поступало, и устало выдохнул, пальцами зачесывая челку назад. Причин для раздражения не было ни одной, не злиться же на подругу, которая всего-то десять минут как задерживается, тем более что сам Томми Джо никуда не спешил. И тем не менее музыкант чувствовал некоторую нервозность.

– Зря я это затеял, зря, – пробормотал Томми себе под нос, не испытывая уверенности в том, что эта фраза относилась только к спонтанному желанию встретиться с Мией за чашечкой кофе и поболтать «за жизнь».

Последние дни ему часто казалось, что он слишком много всего «затеял зря», и даже если далеко не во всем он был непосредственно зачинщиком, груз ответственности от этого не становился легче. Честно говоря, этот самый груз имел странное свойство: иногда он казался просто неподъемным, настолько, что Томми боялся собственных реакций, впадал в панику и готов был собирать сумку и бежать ночью в другой штат, сменив имя и фамилию. Именно в таком состоянии гитарист сегодня утром вдруг решил, что ему просто необходимо с кем-то поговорить, и позвонил Мие. Но иногда все тот же самый «груз» был так… сладок, и жизнь без него казалась пресной, и даже не просто пресной, а – какая вообще без него может быть жизнь? И все события, часы и дни летели мимо, кружились вокруг, как будто Томми немного выпил или затянулся отличной травкой, а потом отправился кататься на карусели.

Примечательно, что первый вариант всегда приходился на те редкие часы или дни, когда Адам оказывался чем-то занят, и Томми вдруг оставался один, предоставленный сам себе и своим запутанным размышлениям. А второй вариант неизменно срабатывал рядом с Адамом – и совершенно неважно, была ли это репетиция, очередное шоу, совместный ланч в кафе, вечеринка до утра в ночном клубе одного из друзей, теперь уже их общих, или шопинг, на который Томми приглашался «просто так», за кампанию. Закономерность пугала и не думать об этом уже не получалось.

– Томми, милый, прости-прости, я опять опоздала, – радостный и одновременно извиняющийся щебет над ухом вывел Томми Джо из задумчивости, музыкант нежно улыбнулся, расцеловал девушку в обе щеки, и они вдвоем направились по улице, выбирая кафе.

– Ммм… Все-таки, я не совсем понимаю… – Мия рассеянно размешивала ложечкой пенку в чашке с капучино,   размывая старательно нарисованное кем-то сердечко. – Все стало лучше или хуже? Я имею в виду – у вас, в отношениях?

– Да нет у нас отношений, – привычно и довольно вяло поморщился Томми, отводя взгляд.

Лучше или хуже? Черт побери, если бы он знал ответ на этот вопрос, возможно, не сидел бы сейчас здесь, ожидая чего-то вроде психологической помощи. Лучше или хуже?..

 

Если бы Томми спросили, как он себя ощущал наутро после фееричного выступления на Гридлоке в первую ночь нового года, он бы совершенно искренне ответил: «Ужасно! » И постарался бы сделать все от него зависящее, чтобы те, кто спрашивал, подумали только о чудовищном похмелье – только об этом. А то, что на самом деле похмелье было не таким уж и сильным, а гораздо хуже оказались паника и стыд, которые мешали открыть глаза и встретиться взглядом с уже проснувшимся и, наверное, готовящим завтрак Адамом – об этом Томми бы не хотел рассказывать никому. Судьба явно решила поиздеваться над ним всласть, потому что этим утром музыкант так ясно помнил ВСЕ – все подробности странной новогодней ночи – что впору было снова прикладываться к бутылке. Глупее не придумаешь – лежать обнаженным в чужой кровати, старательно делать вид, что ты все еще спишь, и вспоминать… с чего все началось, все эти взгляды, намеки и флирт, объятья на сцене, затапливающее с головой предвкушение. Поцелуи в такси, от которых сразу и основательно снесло крышу, руки Адама под его футболкой, на его члене… Стоны, выдохи в губы друг друга, и то, как он – Томми – сам притягивал приятеля к себе, впивался жадными поцелуями в его рот…

Было очень трудно изображать из себя спящего, краснея, пытаясь справиться с участившимся дыханием и ощущая, как тело снова начинает плавиться от накатывающего возбуждения. Но еще труднее – посмотреть в глаза Адама, не зная, что его ожидает, поэтому Томми упрямо лежал, не шелохнувшись, сам не зная, чего он ждет. Адам, видимо, давно проснулся, он ходил по комнате, открывал и закрывал дверцы шкафов, что-то тихо мурлыкал себе под нос, бренчал ключами. «Вот бы он ушел – куда угодно, хоть в магазин… Я бы тогда по-тихому смылся…» – думал Томми, тут же четко понимая, что это совсем не выход. Когда-нибудь они должны будут встретиться взглядами. Когда-нибудь им придется об этом поговорить.

Томми до сих пор не знал, хорошо это или плохо, что его трусливые надежды практически полностью осуществились в то утро. Адам действительно мастерски делал вид, что ничего не случилось, вернее, не так – он мастерски делал вид, что не случилось ничего сверхнеобычного, заслуживающего внимание. Ну, подумаешь, сошли с ума на одну ночь, искусали друг другу губы, понаставили засосов, Томми еще и оказался в более выгодном положении, так как ему качественно подрочили – будет, о чем вспоминать, принимая сегодня вечером ванну… Адам выглядел вполне сытым и довольным, улыбался, шутил, подкалывал заторможенного Томми, предложил ему один из своих шарфов: «А то меня Майки больше на порог не пустит» – и вел себя совершенно как обычно, даже гораздо более дружески, чем на закрытой вечеринке. Даже более дружески, чем ему, Томми, этого хотелось.

Вот тут-то Томми и попал в ловушку эмоций, которая не выпускала его до сих пор. Не желая обсуждать произошедшее той ночью, панически боясь изменений в отношениях с Адамом, он тем не менее чувствовал себя едва ли не обиженным. Как же так?! Значит, Адаму всего лишь хотелось с кем-то выплеснуть напряжение? Нацеловался, довел Томми до одного из лучших оргазмов в его жизни – и все? Больше его Томми не интересует? Ну… в том самом смысле… И это было чудовищно – потому что вот на этом моменте Томми заходил в своих размышлениях и обидах в непроходимый тупик.

«Так хочу я, чтобы он проявлял ко мне недружеский интерес – или нет? » Об этом Томми решительно отказывался думать всерьез. Как только мысли в очередной раз выруливали на опасную тему, музыкант тут же старался найти себе какое-то отвлекающее занятие, но стоило ему расслабиться, подобные вопросы снова лезли в голову. В отчаянии Томми даже решился поговорить с Адамом, изменяя собственному убеждению, что в данной ситуации лучше находиться в спасительном неведении. Это был очень странный разговор.

– Послушай, Адам… Я хотел спросить… – они были в баре, музыка грохотала так, что приходилось наклоняться к самому уху собеседника, зато можно было не смотреть ему в глаза. – Тогда ночью… ну, у тебя дома, почему ты…

– Не трахнул тебя? – весело спросил Адам, отпивая глоток какого-то невообразимого коктейля. – Я могу объяснить… А ты поправишь меня, если я в чем-то окажусь не прав.

Томми кивнул, радуясь, что в полутемном зале не видно, как он волнуется. Он уже не рад был, что затеял этот разговор, но идти на попятную было поздновато.

– Я хочу тебя… – выдохнул Адам в ухо Томми Джо, вызвав в нем горячую волну паники и возбуждения. – И я теперь знаю, что ты хочешь меня не меньше. Но мы с тобой друзья, и нам обоим это важнее, так? Поэтому я просто подожду, когда ты сам признаешь тот факт, что хочешь меня, когда ты сам дашь мне понять, что готов. Наши отношения не изменятся, Томми, я имею в виду нашу дружбу, духовную связь… Секс не всегда разрушает. Но ты должен решить это для себя сам. Без моего давления. Я в чем-то не прав?

Наверное, Адам искренне полагал, что поступил в высшей степени благородно. Вероятно, любой нормальный человек подумал бы также, но… Адам даже не представлял, насколько он все осложнил.

– …Ау, мальчик мой, ты тут? – Мия ласково и сочувственно накрыла ладонью безвольно лежащую на столике кисть Томми. – Меня это начинает пугать. Я… никогда еще не видела тебя таким. Томми… Ответь мне на один вопрос. Скажи, ты… влюбился в него?

– Мия, я не гей, – Томми устало потер переносицу, избегая смотреть подруге в глаза.

– Милый, одно другому не мешает. Так как? Ты влюблен в Адама?

Томми не знал ответа на этот вопрос. Почему-то все было настолько просто еще тридцать первого декабря и стало неимоверно сложно уже наутро первого января. На дружбу, духовную связь, рокерское хулиганство и фансервис можно было списать многое. Многое, но не все. Например, очень трудно было подогнать под какую-либо из этих категорий внезапно проснувшееся чувство собственника, которое Томми обнаруживал в себе все чаще. Он ревновал, он хотел, чтобы Адам проводил с ним больше времени, смотрел только на него, писал в твиттере ему первому… А как назвать то влечение – вполне конкретное, самое настоящее желание, – которое охватывало Томми, стоило Адаму оказаться слишком близко, коснуться его, посмотреть своим «особым взглядом»? Томми Джо совершенно точно не был готов к сексу в пассивной роли, и к сексу с мужчиной вообще, и ни о каких «каминаутах» он не хотел даже слышать. Но невозможно было не вспоминать о жарких поцелуях, не получалось не мечтать о том, что еще мог сделать с ним друг, оказавшийся таким «мастером» в любовных делах, и Томми готов был продать душу дьяволу, только бы еще хоть раз испытать оргазм от руки Адама. Музыкант не хотел это анализировать, ему не нужно было давать этому какое-то определение – какая разница, как называется то, что он испытывает?! От названия ему что станет легче? Неразрешимость задачи была не в том, что Томми боялся признаться себе в своих чувствах. Адам дал ему на откуп первый шаг. А Томми слишком хорошо знал себя, чтобы понимать – он никогда не попросит о ласке первым.

Правда, иногда даже этот факт вызывал сомнения. В их отношениях с Адамом действительно ничего не изменилось, Томми даже не мог сказать, что они стали еще ближе – наверное, просто ближе было некуда? Единственное незначительное изменение, вряд ли заметное постороннему глазу, – это маленькая общая тайна, постоянное нереализованное желание, влечение друг к другу, треклятый фансервис, перешедший на более качественный уровень. Все, о чем они шутили, все, что о них писали безумные фанаты – вдруг оказалось правдой, и это испытание становилось для Томми тяжелее с каждым днем. Между ним и Адамом, казалось, искрил воздух, им даже не нужно было касаться друг друга, чтобы ощутить мурашки покрывающие кожу, хватало нескольких секунд пристальных взглядов глаза в глаза, чтобы почувствовать участившееся сердцебиение и неуместное головокружение. Томми сходил с ума, он возбуждался по десять раз за день, а ночью не мог выкинуть из головы слишком яркие зрительные образы: приоткрытые губы Адама… его язык, задумчиво вылизывающий уголок рта, мощный загривок с прилипшими к нему короткими черными волосками, холеные пальцы, невзначай погладившие край стойки для нот… И при всем этом – ни одного объятья или поцелуя, более чем дружеского при встречах и прощаниях. Томми всерьез начал думать, что это гениальный план Адама по его совращению: раздразнить, показать, как может быть, а потом отойти в сторону и дать Томми Джо самому «дойти до кондиции». Ему осталось недолго. С каждым днем, с каждым проведенным вместе часом Томми чувствовал, что скоро сорвется. Или они сорвутся оба…

– …Прости, милый, я не смогу тебе помочь. И никто не сможет – пока ты сам не решишь, чего ТЫ хочешь.

Мия была права. Черт возьми, все вокруг него были охрененно правы! И никто не мог помочь.

 

– Томми, я собираюсь на NAMM, на три дня, – Монти небрежно подхватил футляр с гитарой и хлопнул приятеля по плечу. – Если хочешь, поехали вместе!

Еще бы он не хотел! Знаменитая выставка, мир любимых гитар, возможность увидеться, познакомится, а может быть даже сыграть с кумирами! Три дня счастья! Три дня без Адама.

Томми прекрасно понимал, что Адам его не отпустит. Вернее – конечно же, певец не будет против, у них на эти дни не было запланировано ничего важного, сам Ламберт собирался участвовать в церемонии награждения Critics Choice Awards. Но Томми знал, если он увидит, что выражение светло-голубых глаз становится несчастным и слегка обиженным – он никуда не поедет, будет как дурак торчать в Бербанке эти три дня и ждать мимолетных встреч. И он просто сбежал. Попросил Монти никому ничего не говорить раньше времени, а уже прибыв на место, отправил Адаму смс. Получив лаконичный ответ, промучившись полдня чувством вины, Томми все же смог отвлечься, за что готов был бесконечно благодарить Монти и всех этих прекрасных людей, которые организовали выставку. Приятно было вспомнить, что он все же – гитарист, что музыка важна для него едва ли не больше всего в этом мире… ну, возможно, за редким исключением…

За эти дни Томми Джо даже воспрял духом – вот, он смог двое суток провести вдали от Адама, почти не думать о нем, не скучать, получать удовольствие от профессионального общения, от встреч с великими гитаристами современности! И только оказавшись дома у Монти в конце второго дня, кое-как устроившись в любезно предоставленной ему детской комнате и со смехом рассмотрев все эти кружевные платьица и мягкие игрушки, среди которых ему предстояло спать, Томми вдруг понял, как сильно он соскучился. Всю эйфорию этих дней, вместе со сном, сняло как рукой, музыкант ощутил такую острую необходимость написать Адаму, что даже не стал искать никаких предлогов и оправданий.

«Я скучаю по тебе»

Нужно было уехать в другой город и пережить пускай кратковременную, но все же разлуку, чтобы вот так легко писалась правда.

«Я тоже. Хочу, чтобы ты был рядом сейчас».

Томми закусил губу и посмотрел на часы: три ночи, самое подходящее время для того чтобы позволить себе немного честности…

«Что бы ты сделал, если бы я сейчас был рядом? »

Ответ не приходил достаточно долго, и Томми всерьез заволновался, что сделал неверный ход, но в тишине снова зажужжал айфон, заставив сердце гитариста забиться чаще.

«Я бы отвел челку с твоего лица, погладил тебя по щеке и подбородку… Наклонился и поцеловал бы тебя».

Теперь Томми понадобилось время, чтобы унять неуместное ликование и воззвать к здравому смыслу. Невинная затея грозила перейти в секс по телефону, нужно было немедленно сворачивать все в шутку, желать друг другу спокойной ночи и…

«Что бы ты сделал потом? Если бы я ответил тебе? »

В этот раз ждать почти не пришлось.

«Я целовал бы тебя всю ночь, касался везде, я свел бы тебя с ума своими ласками… Томми, когда ты вернешься? »

«Завтра».

Томми все еще не мог нормально выдохнуть, вздрагивая от накатившего возбуждения. Пальцы словно жили своей жизнью, быстро набирая сообщение, которому не суждено быть отправленным:

«Я приеду и попрошу тебя об этом, попрошу, чтобы ты свел меня с ума… окончательно…»

Томми страдальчески поморщился, удалил текст и набрал новый.

«Спокойной ночи, Адам»

 

А по приезду их снова закрутила рабочая рутина. Репетиции, интервью, шоу – Нью-Йорк, Чикаго, Торонто – вечеринки, дни рождения общих друзей, спонтанные ужины до утра и завтраки в полдень… Что-то поменялось после тех смс – как будто просто повернулось на один градус. Томми принял решение? Вряд ли. Но он откуда-то просто знал, что счет пошел на дни, на часы.

Это было чертовски возбуждающе, щекотало нервы почище экстази и самого крутого порно – эта игра без слов, только чувства, только взгляды. Томми иногда посмеивался, вспоминая очередной вечер в чьем-то частном клубе, ему начинало казаться, что они с Адамом скоро практически перестанут разговаривать. Общение перешло на более высокий уровень – тактильный, мысленный, эмпатический. Жаль, он никому не мог рассказать, что это значит – сидеть на противоположных диванах по разные стороны широкого стола и не сводить друг с друга глаз, ощущая, как поднимаются волоски на теле, как от мурашек покалывает вдоль позвоночника и пересыхает во рту. И знать – что ОН чувствует то же самое. Мысленные диалоги становились все горячее.

«Ты хочешь меня? Сейчас? »

«Да. Но и ты тоже – хочешь меня, признайся».

«Подойди и скажи. Покажи мне. Сделай что-нибудь…»

«Ты и так видишь… Твой ход, Томми»

«Адам, сделай что-нибудь… уже хоть что-нибудь – со мной»

«Попроси меня. Только одно слово, Томми… Только – ДА»

Томми сглатывал, выдыхал, облизывал губы… Так просто – беззвучно произнести «ДА». Но еще есть силы, чтобы не глядя подхватить со стола чей-то бокал и осушить до дна, не разбирая – что это было.

Предвкушение, ожидание неизбежного – это чувство текло по венам вместо крови, перекрывало эмоции от выступлений и творчества. Не мешало – нет, наполняло новым смыслом. Легко играть, когда сердце и тело сами звенят не хуже гитарных струн.

– Ты знаешь, что мне легче петь, когда ты рядом? Когда я чувствую, что ты смотришь?

– О, я – твоя муза! Это клево!

– Томми, ты мой… ну, хорошо, муза, так муза…

Они оба увязали в этих странных отношениях все глубже, давно перестав анализировать их, пытаться найти выход. Своеобразный тотализатор – сколько они еще так продержатся, что послужит толчком, кто сорвется первым. Томми не удивился бы, узнав, что их друзья делают на них с Адамом ставки. Во всяком случае, друзья певца – точно. Но и его – самые близкие – наверняка.

– И на кого бы ты поставила? – шутливый разговор по телефону с Мией все одно привел к этой теме, как ни старался Томми ее избежать.

– Честно? Не знаю, милый, вы оба друг друга стоите.

Не имея возможности говорить о своих чувствах друг другу, они все чаще срывались на слишком откровенные высказывания и намеки в социальных сетях и интервью.

«– Томми очень милый и сексуальный!

– И ты не пытался сделать из него гея?

– Это не сработало…»

Томми слушал это радио-интервью дома, вместе с Майки и Дэйвом, и, по-видимому, только его нечитаемый взгляд в одну точку удержал приятелей от вопросов по поводу пылающего лица гитариста.

Сам Томми Джо иногда тоже не мог удержаться и поддавался на провокации друзей или фанатов, делая перепосты особенно талантливых рисунков, изображающих их с Адамом или всерьез обсуждая с Даниэллой слепленное в фотошопе парное фото «адомми». Нелепый термин, все чаще встречающийся в сети, в никах и подписях фанатов вызывал скорее удивление, радостное волнение, но не раздражение.

На этой легкой, будоражащей волне, казалось, можно было плыть неделями, месяцами – поднимаясь все выше и выше на гребне, ощущая, как захватывает дух, и зная, что вот-вот обрушит, кинет вниз, оглушит, завертит, и выплывешь ты или нет – кто знает. Томми совершенно потерялся в числах и событиях и был до глубины души ошарашен простым вопросом:

– Ты уже купил подарок для Адама?

Подарок. День рождения! Когда? Послезавтра… Это было катастрофой – оказалось, что при всей внутренней связи и отличном взаимопонимании, Томми не имел ни малейшего представления, что подарить самому близкому человеку. К тому же, для него все еще был болезненным материальный вопрос – зарплата сессионного гитариста должна была возрасти в разы в туре, а пока что почти полностью уходила на лечение отца Томми Джо и покрытие насущных бытовых расходов. Опросив всех общих знакомых и впав в еще большее уныние от их подарков, Томми был вынужден прибегнуть к последнему средству.

– Что тебе подарить? Я плохой друг, у меня нет для тебя подарка… – ночной телефонный разговор был почти уже утренним, официально день рождения уже наступил, но им обоим не спалось, хотя день предстоял не из легких, особенно для Адама.

– Ты отличный друг, самый лучший… – Адам душераздирающе зевнул, но продолжил довольно бодрым тоном. – Вообще, у меня есть одна идея… И она ничего не будет тебе стоить.

– Какая? – Томми слишком хотел спать, чтобы что-то заподозрить или начать волноваться, поэтому ответ именинника застал музыканта врасплох.

– Желание. Ты выполнишь одно мое желание, без споров и не торгуясь, идет?

– Ну… ладно, хорошо, а какое?

– Узнаешь на вечеринке. Сладких снов, глиттербэби.

 

«Mondrian Hotel» этим вечером напоминал потревоженный пчелиный улей. Томми пора было привыкнуть к подобным звездным мероприятиям, но почти двести человек приглашенных, не считая их друзей-подружек, охранников, а также армии папарацци на улице – это было слишком для него. Единственной причиной, по которой Томми не сбежал и не попытался напиться в первый же час, чтобы провести вечер с минимальными для себя потерями, был тот факт, что вся эта великолепная тусовка собралась ради Адама, чествовать его, угождать, устроить ему настоящий праздник. Да, сегодня был день Адама, и Томми чувствовал это с самого утра, хотя не принимал участия непосредственно в приготовлениях. Но он только об этом и думал все время, волновался, пытался придумать что-то особенное, чтобы порадовать лучшего друга… и, конечно, не мог не вспоминать о своем подарке.

Пообещать Адаму исполнить любое его желание… Это было чистым безумием, но в то же время – Томми доверял другу больше, чем себе самому, он знал, что Адам не сделает ему ничего плохого и не станет выставлять перед всеми идиотом.

«Последний раз, когда я разрешил ему делать со мной все, что он пожелает, он поцеловал меня взасос на глазах у всего мира… С тех пор мы стали намного ближе друг другу…»

Все мысли об этом загадочном желании так или иначе сводились к сексу. Томми злился на себя, обзывал маньяком, пытался отвлечься, но раз за разом прокручивая в голове ночной телефонный разговор, снова представлял себя в одной постели с именинником. Единственно, о чем у него хорошо получалось не думать, так это о своем отношении к подобному исходу сегодняшней вечеринки. «Проблемы надо решать по мере их поступления! »

И вот теперь он бродил среди этой огромной шумной тесной толпы людей, высматривая темную макушку, возвышающуюся над большинством гостей, и просто ждал своего часа. А Адам как назло решил его помучить.

– О, мой бог, ты потрясающе выглядишь! – Адам оглядывал его с таким восхищением, словно Томми пришел в стрингах и боа из перьев. – Это просто подарок для меня!

– Я очень рад! – Томми с удовольствием обнял именинника, но не удержался от шутливого подкола. – Можем считать, что мы в расчете?

– И не надейся, – многозначительный шепот в ответ опалил ухо гитариста.

В середине вечера гости принялись дарить подарки и Томми чувствовал себя идиотом, пытаясь слиться со стеной и остаться не замеченным, а затем поймал Адама в каком-то вестибюле.

– Ну, так что там… с твоим желанием? Хоть скажи, чтобы я знал к чему готовиться…

Адам был уже навеселе, растрепанный, раскрасневшийся, зацелованный друзьями и родственниками, от него пахло терпкими духами и сладким ликером. Весь его вид вкупе с блестящим взглядом буквально кричал о том, какой подарок от Томми он ждет.

– Ммм… не сейчас… Ты же останешься? Когда все разъедутся – я заказал апартаменты наверху, только для самых близких. Там будет удобнее… Ты останешься?

Томми так волновался, что не опьянел за весь этот нескончаемый вечер, несмотря на внушительное количество выпитого алкоголя. Здесь на самом деле оказалось достаточно много хорошо знакомых ему людей и все хотели обнять его и выпить за здоровье хозяина вечеринки. Мама Адама, его отец и брат, ребята из группы, все эти милые смешные девчонки, которых часто можно увидеть рядом с певцом: Даниэлла, Кэти, Линдси, Эллисон. Томми в очередной раз пытался понять, каким огромным обаянием нужно обладать, чтобы собрать в одном месте своих друзей и соперников, учителей и кумиров, бывших бой-френдов, каких-то сомнительных «селебрити» неопределенного пола и профессии – и сделать так, чтобы все были довольны и счастливы, чувствовали себя друг с другом вполне комфортно и расслаблено. Но о чем он вообще – это же Адам.

В конце концов Томми тоже неплохо провел время, перезнакомившись почти со всеми, хоть и запомнил меньше половины гостей. Здесь многие были ему искренне рады, а с кем-то даже удалось пообщаться на любимые профессиональные темы, и это, к счастью, хорошо отвлекало от разных панических мыслей, иначе Томми к концу вечеринки превратился бы в неврастеника. Он даже не понял, когда все закончилось. Они болтали и пили, пили и болтали – со всеми и обо всем, плавно переместились из банкетного зала в вестибюль, а оттуда на крыльцо, ночной ветерок приятно освежал голову, к Томми постоянно кто-то подходил попрощаться, то и дело отъезжали дорогие машины и подъезжали такси, беспрестанно щелкали камеры папарацци… А потом вдруг к нему подошла Лейн и очень убедительно попросила срочно найти Адама, потому что «он волнуется, и вам пора».

Томми ничего не понял, но послушно попрощался с Кейти, с которой они обсуждали последний альбом «Депеш Мод», и вернулся в холл, где его любезно проводили к лифтам, сказав в каком номере его «ожидают».

У Томми так гудела голова от шума, что в пустом лифте он чуть не оглох. Как-то разом навалилась усталость, все выпитые накануне коктейли вдруг решили напомнить о себе неслабым головокружением, и дико захотелось спать. Но в снятом для афтепати номере снова играла музыка, раздавался смех и звон бокалов, а еще обнаружился Адам, который полулежал на огромном диване и смеялся шуткам Сутана, очевидно пошлым, иначе Даниэлла не затыкала бы так демонстративно уши. Здесь царила совсем другая атмосфера – здесь были только самые близкие, от которых можно не ожидать компромата в твиттере на следующее утро, все они чувствовали себя раскованно, скинули обувь и треть одежды, валялись на полу и диванах, рассказывали анекдоты, целовались, баловались травкой. Несмотря на то, что Томми знал каждого из присутствующих, оказавшись с ними в такой вот неформальной, слишком интимной обстановке, он потерялся. Казалось, они все здесь были слишком обнажены. Казалось, все здесь знают ВСЕ о его страхах, его мыслях и том подарке, который он еще не вручил. Ему улыбались, как своему, при нем обсуждали такие секреты, которые он не должен был знать – со всех сторон на него смотрели глаза, ожидающие от него такой же откровенности.

«Я просто слишком напился. И перенервничал… с подарком этим. Надо прекратить думать о всякой ерунде. Никому до меня тут и дела нет…»

– Вы нас простите? – Адам вдруг потянул его с дивана вон из общей гостиной. – Мы с Томми должны кое-что… обсудить.

Томми старался не думать о том, насколько двусмысленно прозвучала фраза и какими многозначительными были ответные смешки друзей. Он слишком устал, даже чтобы волноваться. Во всяком случае, ему так казалось до тех пор, пока они не вышли в небольшой коридор, соединяющий три комнаты люкс-апартаментов, и Адам не прижал его к стенке, знакомо нависая, возбужденно сверкая глазами. Дежавю было слишком сильным. В животе все свело от возбуждения, перед глазами заплясали яркие звезды, Томми даже сам испугался того, как сильно он хочет, чтобы Адам поцеловал его.

– Ты готов… вручить мне свой подарок Томми?

– Я… да.

– Без вопросов, без споров? Просто скажешь – да?

– Да. Адам…

Его губы были так близко, Томми пришлось спрятать руки за спину, чтобы не притянуть голову певца ближе и не поцеловать его первым. Но… какого черта Адам лезет в задний карман своих джинсов и машет перед носом Томми Джо какой-то бумажкой?

– Что это?

– Билет. Через три дня мы улетаем в Мексику – ты, я и еще… пара человек. Я подарил себе отпуск – с тобой. И ты только что согласился провести со мной каникулы на шикарном курорте.

– В Мексике.

– Да, там будет классно! Я уже все оплатил и… заказал на тебя номер и билет. Ты ведь не откажешь?

– Нет, конечно, нет.

Томми хотелось истерично хохотать, катаясь по полу и зажимая руками живот. Какой же он придурок! «Убежденный натурал»! Да он просто сексуальный маньяк...

– Томми?

Для одного дня волнений было слишком много. Если до этого Томми чувствовал себя уставшим, то сейчас он напоминал сам себе многократно выжатый лимон. И меньше всего на свете он желал сейчас видеть этот испытывающий взгляд и отвечать на какие-то вопросы.

– Я пойду спать.

– Нет…

Поцелуй сладко-ликерных губ обжег и почти вызвал протест. Томми даже вцепился в плечи Адама, намереваясь оттолкнуть, но уже через секунду целовал сам, впиваясь в эти губы до боли, стискивая черные пряди на затылке друга. Томми слышал собственные сдавленные стоны, шумное судорожное дыхание Адама, чувствовал, как разгоряченное тело трется об него, пытаясь расплющить о стену. С этого момента – никаких мыслей, вся чертова реальность уплыла куда-то вместе с шелковыми золотистыми обоями, позолоченными косяками дверей, музыкой и взрывами смеха за стенкой. Томми запрокидывал голову, поднимал руки, подавался навстречу жарким губам, ласкающим его грудь и живот. Ни одной мысли. Только собственнические ладони на его пояснице и ягодицах, сильные влажные губы на его члене и сжигающий взгляд пьяно-синих глаз снизу-вверх. Ни проблеска разума. За стенкой, за дверью, до которой можно дотянуться рукой, сделали музыку погромче, там, кажется, устроили танцы, и грубоватый смех Сутана перемежался наигранно-возмущенным визгом Даниэллы – а здесь Томми задыхался от желания, хрипло стонал, выдыхая открытым ртом и не мог отвести взгляда от черной макушки, ритмично двигающейся на уровне его живота. Оргазм накрыл его в тот момент, когда раздался щелчок двери, кто-то вывалился в коридор, сказал: «А, черт! » и убрался обратно, забрав с собой слишком громкие звуки и пьяные крики. Томми было все равно.

Потом они целовались, здесь же, в коридоре, разделяя на двоих солоновато-пряный вкус, пока у Томми не восстановилось дыхание. Поцелуи продолжились в одной из спален, куда они ввалились, не зажигая свет, на ощупь найдя главное – кровать. Сто тысяч поцелуев – за все эти часы и дни, которые приходилось сдерживаться. И ничего кроме. Томми знал, что Адам мог сжечь его в своей неудержимой страстности, превратить в горстку пепла. Томми Джо хотел сгореть постепенно, на медленном огне.

 

– Добро пожаловать в аэропорт Мехико!

Томми вздрогнул и проснулся, выныривая из какого-то сюрреалистичного сна. От полета у музыканта остались очень смутные воспоминания. Вроде бы они дурачились, пили за начало отпуска, потом Томми рассказывал, почему он не любит летать, а Адам обещал ему, что сегодня все будет хорошо, потом они взлетели, снова пили, и Томми отрубился у Адама на плече, как только пилот сообщил, что их самолет набрал необходимую высоту.

– Привет, соня, – его ласково потрепали по волосам и чмокнули в висок, и гитарист вдруг именно в этот момент осознал, что да, отпуск действительно начался.

После дня рождения они с Адамом практически не виделись. Певцу нужно было утрясти все дела, чтобы после ему дали нормально отдохнуть, плюс никто не отменял его участия в церемонии «Грэмми» в качестве приглашенного эксперта и запланированные интервью. А Томми отсыпался, общался с друзьями, в том числе с теми, с кем познакомился на вечеринке, готовился к отдыху.

О предстоящих каникулах Томми старался не думать – он все  равно совершенно не представлял, что там будет и как, к тому же никогда не был на шикарных курортах и даже не знал до последнего момента, кто еще с ними полетит. Но то, что они будут не вдвоем, определенно, было на руку Томми.

– Адам пригласил ТЕБЯ на каникулы в Мексику?!

– Не МЕНЯ, а нескольких друзей, и меня в том числе.

– Ну-ну… – Мия и Дэйв обменялись совершенно одинаковыми многозначительными взглядами, но с дальнейшими вопросами отстали, за что Томми был им бесконечно благодарен.

Реакция родителей была почти такой же, разве что без многозначительных взглядов. Но Томми видел тревогу в глазах мамы, и черт знает почему вдруг почувствовал себя виноватым.

– Мам, да все в порядке! Это он сам себе устроил такой подарок, а чтобы не скучать, пригласил еще и нас. Там будет полно народу, человек десять, наверное… – Томми вдохновенно врал, стараясь не смотреть матери в глаза, и уже не знал – рад он или нет, что согласился на эту поездку.

После нескольких не слишком удачных попыток убедить всех в дружеском характере предстоящей поездки, Томми даже представить не мог, как отреагирует Делми. Они снова помирились, и, вроде бы, она больше не закатывала скандалов, но…

– ТЫ едешь с НИМ в романтическую поездку на курорт?!

– Да почему в романтическую-то?!

– Знаешь, Томми… Иногда ты меня просто поражаешь! Но… как хочешь… Счастливо ВАМ отдохнуть.

Пожалуй, адекватнее всего к «дружеским каникулам» отнесся Майки.

– О, это круто! Ну, ты оторвись там, чувак, и привези текилы что ли… Презервативы взял?

К тому моменту Томми так устал от подколов друзей и собственных сомнений, что предпочел просто огрызнуться.

– Нет, надеюсь на Адама. У тебя все, мамочка?

Он не думал, действительно не думал о том… что МОЖЕТ произойти в Мексике. Негласный уговор все еще был в силе, Адам по прежнему ждал первого шага от Томми… и Томми Джо до сих пор не знал, когда его сделает.

«В Мексике? »

Может быть…

Только в аэропорту Томми выяснил, что кроме него на мексиканские каникулы летят Сутан, какой-то незнакомый совсем юный парень, кажется, Тейлор – как потом выяснилось, подающий надежды танцор, которого Адам собирался взять с собой в тур, и яркая эксцентричная девушка – Рокси, имеющая какое-то отношение к миру моды. Томми сломал голову, пытаясь понять принцип, по которому Адам собирал компанию для отдыха, но втайне испытывал благодарность за то, что оказался не единственным, кто не относился к гей-тусовке Голливуда. К тому же, если Рокси оказалась «вторым Сутаном» – и по темпераменту и по неудержимой тяге к сомнительным развлечениям, то «малыш Тей» чувствовал себя, по-видимому, еще более неуютно и стесненно в этой компании, и вызывал у Томми покровительственные инстинкты.

«Во всяком случае, мне будет с кем поболтать, когда эти трое отправятся искать ночные приключения», – сделал Томми благоприятный для себя вывод, на самом деле ни секунды не веря в то, что в эти три дня отдыха ему позволят остаться в стороне от тех самых «сомнительных развлечений». Можно было сколько угодно убеждать друзей и родных, что они просто поехали отдыхать небольшой компанией – на самом же деле, Томми прекрасно понимал, что Адам пригласил его – для себя.

Это было видно, чувствовалось в каждом жесте и взгляде певца, во всех «случайных» совпадениях, вроде кресел рядом в самолете, да и остальные, не сговариваясь, относились к ним как к паре, впрочем, не позволяя никаких лишних намеков. После всего, что у них с Адамом УЖЕ случилось и, учитывая то, чего они ОБА так ждали в ближайшем будущем – удивляться было нечему. Поэтому Томми принял эту «игру в пару» как факт и не без удовольствия подыгрывал, во всяком случае, пока от него не требовали ничего невозможного. В результате, он был даже удивлен, узнав, каким образом их распределили по номерам.

– Так, идите все сюда, – Сутан легче всех пережил авиаперелет с неуемным потреблением алкоголя, поэтому вызвался зарегистрировать всю кампанию в отеле.

– Согласно заказанным апартаментам! Девочки будут жить в одном номере, – Сутан подмигнул Рокси и надул губы, немедленно перевоплощаясь в свою вторую ипостась – Ражу, – мальчики – в другом, а босс – в третьем, одноместном.

Так Томми оказался в просторном номере вместе с Тейлором, и если «малыш Тей» явно выдохнул с облегчением, Томми Джо ощущал некую растерянность. Может быть, он зря выискивал все эти полунамеки на «особое отношение» к нему Адама в этой поездке? Может, Адам действительно, просто захотел отдохнуть с друзьями, вовсе не помышляя ни о каких… интимных приключениях со своим музыкантом?

Предаваться анализу собственного нравственного падения Томми, конечно же, не дали, вытащив их с Тейлором в бассейн буквально сразу после размещения по номерам. Адам с друзьями так искренне радовались отпуску, что, глядя на них, становилось невозможным думать о чем-то серьезном или безрадостном.

Впервые окунувшись в курортную жизнь, Томми Джо словно попал в сказку. Жаркое солнце, прохладная вода, опьяняющие экзотические запахи, молчаливый предупредительный персонал, выполняющий любое пожелание, а главное – масса свободного времени. Все это вместе сначала казалось ирреальным, похожим на сон, а потом ввергло гитариста в состояние блаженства. Вдоволь накупавшись и попробовав пару местных коктейлей, Томми растянулся на белоснежном махровом полотенце, расстеленном на шезлонге рядом с Адамом, и с улыбкой посмотрел на расслабленного друга.

– Ты счастлив?

– Да… почти. Я почти счастлив, Томми, – Адам смотрел на него своими пронзительными синими глазами с ласковой улыбкой, и Томми Джо казалось, что певец хочет прочитать его мысли.

– Чего тебе не хватает, чтобы почувствовать себя абсолютно счастливым? – Томми прекрасно понимал, к чему ведет этот разговор, но не мог или не хотел останавливаться, сменить тему.

Здесь, под палящим солнцем Кабо, все казалось проще…

– Чего мне не хватает? – переспросил Адам, не отводя от лица друга задумчивого взгляда.

Он вдруг улыбнулся шире, легко вскочил с шезлонга и потянул Томми за собой, но у самого края бассейна притормозил, прижался к гитаристу со спины и тихо, но отчетливо произнес:

– Дверь в мой номер будет не заперта. Каждую ночь. Тебе стоит только прийти, переступить порог… можешь даже ничего не говорить. Если захочешь…

Они провели в бассейне весь остаток дня, даже ланч заказали сюда же, расположившись за легкими плетеными столиками. Вечером решено было побродить по окрестностям и «разведать обстановку», а на следующий день отправиться к океану – кататься на скутерах и нырять с маской. Обсудив планы, отдохнувший Адам заявил, что хочет петь, Томми вспомнил, что привез с собой гитару…

Это было очень странное ощущение – они словно попали в параллельную реальность, в которой время не делилось на часы и сутки, а только лишь на отдых и развлечения, в которой можно было не заботиться о том, как ты выглядишь, о чем говоришь и на кого смотришь… Здесь казалось совершенно логичным чувствовать себя счастливым, влюбленным, желанным… ловить на себе ласкающие взгляды и немного позерствовать, откидывая назад голову и медленно облизывая губы, позволять себе протягивать руку и касаться нагретой солнцем широкой спины, золотистой от веснушек, разрешать обнять себя и подставлять шею бережным поцелуям – на глазах у всех.

– Вы с Адамом… ну, в смысле… – Тей запнулся и смутился, не зная как сформулировать вопрос.

– А на что это похоже? – в крови Томми Джо плескалось слишком много «отвертки» и мексиканского солнца, чтобы привычно немедленно бросаться на защиту своей ориентации.

– На то, что вы влюблены друг в друга, – выдохнул парень, чуть смутившись и глядя на старшего товарища со смесью неверия и восхищения.

– Ну… это здорово… наверное, – Томми мило улыбнулся и поспешил сменить тему на более нейтральную.

Как бы ни располагал сказочный воздух Кабо к обнаженной искренности, делиться самым сокровенным со всеми подряд явно не стоило, хотя Томми отчетливо почувствовал, как его кинуло в жар, а еще очень захотелось дать волю эмоциям – просто выдохнуть полной грудью и позволить себе широко счастливо улыбнуться.

– …Ладно, пойду к себе, – Адам сладко потянулся и улыбнулся всем умиротворенно и немного сонно. – Желаю вам хорошо повеселиться. Тей, марш в свой номер и чтобы до утра носа оттуда не показывал.

– Эй, ты шутишь?!

– Давай, давай! Я твоей маме что обещал?..

Томми слушал шутливую перепалку друзей и пытался понять, откуда в нем это жгучее желание тут же, немедленно, сорваться следом. Нет, он ни черта не решил, но… но…

Следующие полчаса показались музыканту пыткой. Стоило на миг прикрыть глаза, и он видел Адама, задумчиво бредущего по дорожке, Адама легко поднимающегося по лестнице, чуть загадочно улыбающегося, пальцами откидывающего назад челку… Адама, неплотно прикрывающего за собой дверь в номер, потирающего шею, опускающегося на кровать и бездумно рассматривающего потолок, Адама, расцветающего улыбкой, в которой так легко прочитать: «Я знаю, что ты придешь…»

– О, Томми уже спит! – гитарист вздрогнул и выронил изо рта коктейльную трубочку, которую, оказывается, сгрыз чуть не на треть. – Давай-ка, детка, иди к себе. А мы погуляем, да, моя сладкая?

Сутана захотелось расцеловать. Но Томми всего лишь попрощался с шушукающимися приятелями и, как мог неспешно, направился к отелю. Почему-то оказалось трудно идти спокойно, хотелось сорваться с места и побежать – влететь в холл, не останавливаясь подняться на третий этаж, бегом пересечь коридор, не дать себе задержаться хоть где-то, не допустить ни одной мысли о том, что можно остановиться. Он шел, кусая губы и глядя только себе под ноги, вслушиваясь, как бешено колотится сердце, и стараясь ни о чем не думать. Но Адам в его мыслях чувственно улыбнулся и провел кончиками пальцев по губам, и Томми, выругавшись в полголоса, все-таки припустил бегом, так и влетев в коридор третьего этажа – слегка задыхаясь и боясь даже представить, как он выглядит со стороны.

Обычная дверь – такая же, как все в этом отеле. Почему Томми кажется, что она будет ему сниться? Его ладонь отделяет от позолоченной ручки всего какая-то пара сантиметров… вдох он сделал еще где-то на лестнице, а выдох… «Да? Или…»

Дверь открывается легко и бесшумно, Томми переступает порог и выдыхает, сразу попав в ловушку пристального взгляда нереально синих глаз.

– Ну… я пришел, – говорит Томми Джо незнакомым хрипловатым голосом, тут же понимая, что слова были лишними.

Адам встает с кровати – растрепанный, в небрежно болтающихся на бедрах свободных штанах и съехавшей на одно плечо широкой футболке – подходит к Томми, ступая мягко и бесшумно, берет его за руки и заглядывает сверху вниз в лицо. Он так жадно смотрит, что Томми снова становится трудно дышать. Ему хочется, чтобы Адам сделал уже хоть что-нибудь, сжал в объятьях, повалил на постель, заставил стонать от наслаждения…

Адам сглатывает и наклоняется к его губам, но не целует, обводит их кончиком языка и отстраняется вновь, потянув Томми за собой к просторной кровати, застеленной каким-то цветастым покрывалом. Он встает за спиной у Томми, бережно кладет руки ему на плечи и покрывает поцелуями его шею, проводит ладонями вниз до запястий и снова вверх, поднимая этим простым движением такую волну мурашек по позвоночнику Томми Джо, что тот не выдерживает и стонет, привстает на цыпочки, откидывая голову на плечо Адама.

Медленно… невыносимо… Поцелуи перемещаются с плеч на лопатки, горячие ладони кружат по груди и животу, и Томми не может вспомнить, когда его успели раздеть. Адам усаживает его на кровать, укладывает на спину, вертит, как тряпичную куклу, но Томми и не смог бы ничего сделать сам – его тело хочет слушаться только Адама, его губы, его руки, его безмолвные команды. Оба они не говорят ни слова – но это так правильно, так хорошо. Томми не нужны слова, он и так знает, что сначала должно быть больно, что он должен научиться расслабляться в нужный момент, что все зависит от правильного дыхания и удачного угла – среди его знакомых чудовищно много геев. Но волнение все равно поднимается к самому горлу, рождает панику и заставляет взгляд испуганно метаться, и главным во всем этом оказывается не правильно дышать, а не сказать «нет».

Адам не отпускает его взгляда ни на секунду, он читает Томми Джо как открытую книгу и сам обнажает перед ним свои чувства. Адам хочет разделить с Томми его страх и эту чертову боль – он задерживает дыхание и не двигается, пока Томми не расслабляется хоть чуть-чуть, пока он не начинает несмело ерзать сам, инстинктивно понимая, что во время движения – легче. А потом Томми учится угадывать, когда Адам снова плавно вожмется в него, выбив из легких воздух, заставив тело вибрировать, как хорошо натянутую струну. Зрачки расширяются с каждым новым толчком, и Томми кажется, что глаза Адама почти черные, и это так дьявольски красиво, что он неосознанно вплетает пальцы в намокшие от пота черные пряди и притягивает его голову для поцелуя.

Томми чувствует, что Адам сдерживается – изо всех сил – старается двигаться медленно, плавно и размеренно. Адам просто не может быть таким – Томми откуда-то знает, как его друг занимается сексом, и он хочет увидеть это, испытать на себе.

– Я хочу…

– Что?..

– Перестань… быть таким… сдержанным…

– Что?! Томми…

– Я хочу!

Томми пугается сразу, как только видит, как меняется взгляд Адама: из удивленного он на миг становится торжествующим, а затем тяжелеет, прожигая насквозь, лишая воли и отрезая пути к сопротивлению. По телу Томми прокатывается новая волна возбуждения, он шире открывает рот, неосознанно желая вдохнуть побольше воздуха, и тут же выгибается, почувствовав мощный сильный толчок. Теперь Адам не останавливается ни на секунду, постепенно наращивая темп, он прижимает руки Томми к кровати по обе стороны от его головы и ловит короткими поцелуями сдавленные вскрики. Томми кажется, что он умирает с каждым новым движением, что большего он не сможет перенести, он хочет попросить передышки, возможности наполнить легкие воздухом, но Адам не оставляет ему шанса, кусая за нижнюю губу, втягивая его язык в свой рот. В паху становится тягуче тесно и горячо, пульсация всего тела вдруг сосредотачивается где-то в основании члена, и Томми жалобно всхлипывает, не в силах кричать. Он изливается себе на живот и забрызгивает спермой грудь Адама, но не успевает даже перевести дух: его рот оказывается в плену страстного почти болезненного поцелуя, короткие толчки внутри заставляют морщиться и скулить, а тело ломит от слишком сильного напряжения.

Когда все заканчивается, Томми не находит в себе сил даже закрыть глаза. Он смотрит вверх, на все еще ритмично покачивающийся потолок, осторожно выдыхает, и тщетно пытается найти в голове хоть одну мысль, хоть какую-нибудь. И только нежный шепот на ухо заставляет его поверить в то, что он еще жив.

– Я ни с кем еще… так не сходил с ума…

 

Они проснулись к обеду. Томми чувствовал себя на удивление бодрым… во всяком случае, если не делать резких движений и не слишком быстро ходить. Но сияющие глаза Адама и его абсолютно влюбленный вид однозначно компенсировали небольшой, вполне терпимый дискомфорт. Томми был так заворожен этим внутренним сиянием, которое излучал певец, что даже забыл об остальных участниках их маленького путешествия.

– Не может быть! Вы ТАК РАНО?

– Сутан…

Властный предупреждающий окрик Адама позабавил Томми и против всякой логики почти избавил его от неловкости. От того, что все слишком усердно изображали свое полное неведение и отсутствие интереса к ним с Адамом, Томми не становилось легче. Он не собирался делать каких-либо заявлений, но и играть в «оскорбленную невинность» тоже было глупо.

– Не доставай его…

– Да я вообще молчу!..

– Да, не доставай меня… Лучше принесите мне кто-нибудь сока, я что-то не хочу сегодня купаться…

Сутан одобрительно расхохотался и отправился за соком, а удивленно улыбающийся Адам присел рядом с блаженно распластавшимся на животе Томми, ласково потрепав его по волосам.

– Ты точно в порядке?

– Адам, прекрати меня об этом спрашивать, я уже начинаю пугаться… Все со мной в порядке, просто… ну, в общем, все хорошо. Сейчас поваляюсь и пойду плавать.

– Вот твой сок, принцесса, – Сутан протянул бокал и присел рядом с Адамом, состроив серьезную мину. – Вот что, зайчики. Сегодня для разнообразия поспите отдельно, потому что… Спокойно! Дай мне договорить! Потому что завтра у нас последний день отдыха, а мы хотели еще покататься на скутерах и понырять с масками! Вам понятно?

Томми делано безразлично пожал плечом, зеркально повторив движение и выражение лица Адама, и улыбнулся в неожиданный поцелуй, которым его наградили, как только Сутан оставил их в покое. С удовольствием подставив губы нежному, но в то же время многообещающему поцелую, Томми понял, что они вряд ли последуют совету приятеля. И, кажется, он был этому чертовски рад…

Порноактриса томми джо - эро фото №

Читают их, как открытую книгу.Никакого раскаяния утром Томми, естественно, не дождался. Адам выслушивал все претензии и обвинения на тему: «Ты хотя бы маму мог предупредить? », покорно кивая, одновременно энергично одеваясь и периодически чмокая Томми в разные подворачивающиеся места.- Ок, я пойду всех успокою и немного порепетирую, а ты будь готов к… ммм… ну, скажем… к четырем часам – я позвоню и скажу, куда подъехать.Томми нервно вздыхал и теребил челку, но отказаться от ТАКОГО искушения не мог. Еще один медленный тягучий поцелуй уже в дверях – и Адам испарился, оставив запах своего парфюма и ощущение пустоты. Пока Томми слонялся по номеру, придумывая, чем ему заняться до «часа Х», айфон оповестил о новом смс.«Китти, я случайно увез твой ключ, так что сиди в отеле – я за тобой заеду сам».По правде говоря, отсутствие возможности куда-то выйти - погулять по Лондону или присоединиться к Ламбертам – ничуть не расстроило Томми Джо. Эти полтора дня были настолько заполнены впечатлениями, что их хотелось «переваривать», смаковать, бережно укладывать в особые уголки памяти, где хранится самое-самое дорогое. И да – этим лучше заниматься без свидетелей и не между делом. За мыслями и приятными воспоминаниями Томми только и успел не спеша принять душ и побриться, съесть заказанный полу-завтрак полу-обед и решить, что он сегодня наденет – как уже раздался звонок от Адама, сообщающего, что он заедет через несколько минут.- Гитару возьми, мало ли…- Ни за что! Он еще подумает, что я ЕМУ играть собрался – хочешь, чтобы я сдох там со стыда?- Китти, ты иногда такой… Ладно, сейчас буду.Томми ужасно волновался. Да, как это не обидно звучало, особенно в исполнении Адама, Томми во многом и по отношению ко многим был самым обычным фанатом, и все эти «случайные» встречи с настоящими знаменитостями, которыми изобиловала его жизнь последние два года, не изменили эту его сторону характера. Себя он знаменитостью не считал, и переубедить его пока что не получалось ни тысячной армии его личных фанатов, ни друзьям, ни коллегам по сцене.- Знаменит Джим Хендрикс, а я на гитаре, названной ЕГО именем, играю, как умею – чуете разницу?И сейчас, с каждым светофором приближаясь к студии, в которой ему предстояло встретиться с живой легендой – кумиром нескольких поколений, Томми ощущал, как у него пересыхает во рту и дрожат пальцы.- В обморок не грохнись, чудо, - засмеялся Адам, пихая друга в плечо.Томми и сам понимал, что выглядит и ведет себя глупо, но ничего не мог поделать – уже войдя в просторный холл лондонской штаб-квартиры группы «Queen», он испытывал единственное желание – сбежать.- А… ты уверен? Может, не надо? Нафиг я буду тут… Ему, наверное, отдохнуть надо перед шоу, или…- ****ь, Томми, идем уже! Еще слово, и я расскажу Брайану, как ты тут трясся со страха, а он жутко не любит, когда его превозносят!А дальше была… сказка? Волшебная история, которую можно рассказывать себе перед сном, твердо зная, что в настоящей реальной жизни этого не произойдет «никогда»? Томми ощущал себя той самой Алисой, побежавшей за Белым Кроликом, только его «кролик» оказался крашеным брюнетом, но неожиданностями изобиловал не меньше.Брайан Мэй действительно оказался невероятно милым, обаятельным и. Фото онлайн - Томми джо порно (67 фото) из категории: Порно фото Томми Джо порнозвезда sex Томми Джо порнозвезда sex Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Томми Джо порноактриса ххх Томми Бесплатно - Томми джо порноактриса (73 фото). Эротика и порно из категории: Порноактрисы Томми Джо порнозвезда анал Порноактриса Томми Джо Томми Джо порноактриссы Порноактриса Томми Джо Томми Джо порнозвезда sex Томми

Томми Джо Рэтлифф и Адам Ламберт

Ей медленно выбраться из плена крепких зубов с неожиданно неприличным чмоком. И тут же оказался до боли сжат за плечи, притиснут к терпко пахнущей какими-то новыми духами груди.- Чччто ты делаешь, а?Адам тяжело дышал и сверлил его возбужденным взглядом. Томми готов был поклясться, что у певца стоит, хотя бы потому что у самого стало тесно в штанах. Сколько там осталось до выхода на сцену? «Фак, о чем я думаю? » Сейчас нужно просто убрать его руки, перевести все в шутку, может даже извиниться… Но от адреналина заложило уши, а память прошептала в ухо знакомым бархатным голосом: «А помнишь?.. » - и Томми шумно сглотнул, опуская взгляд на приоткрытый рот певца…Он не знал, как это вышло… Кто бы ему сказал… Он – не знал! Но уже через секунду Томми Джо сам целовал Адама, впиваясь в его рот, проникая в него языком, сжимая тщательно уложенные пряди на затылке. Они одновременно вдохнули и сейчас глохли от зашкаливающего пульса, боясь разорвать поцелуй, не тратя драгоценные мгновенья на то, чтобы перевести дыхание. Адам с такой силой стискивал плечи Томми, что у того начали неметь руки, но за все гитары мира Томми Джо сейчас не согласился бы прервать это безумие. Отчаянный стон… пальцы Адама на его затылке… мягко прикушенная нижняя губа… Перед глазами все плыло и плавилось, как отблеск грандиозного пожара… и внутри – тот же пожар…- Твою мать… - Адам прижался лбом к его лбу, наплевав на прическу и грим, отцепившись наконец от плеч гитариста и теперь бережно держа обеими ладонями его лицо. – Твою же…- Через пять минут наш выход! – голос Айзека от двери прозвучал спокойно, но Томми показалось, что друг мог бы добавить еще многое, в основном непечатного содержания.Нужно идти немедленно, а еще хорошо бы хоть на ходу поправить грим и заново накрасить губы… но Адам так и не опустил руки, даже не повернул головы в сторону своего драммера.- Мы уже идем, - спокойный ответ, не разрывая зрительного контакта.Томми не мог бы отвести взгляд, даже если бы захотел. Пусть потом его обвинят в чем угодно… кто угодно…Медленно наклонившись, на секунду задержав дыхание у самых губ, Адам возобновил поцелуй, вылизывая губы Томми, засасывая

Топ просмотров видео с - Томми Джо

30.12.2011

Томми в общем-то не плохо играл в боулинг. Он даже у Адама выиграл пару-тройку раз, хоть тот потом и шутил, что поддался. А у своих друзей из Бербанка Томми выигрывал восемь раз из десяти даже после двух бутылок пива. Так что предстоящий поход в боулинг в честь дня рождения Нила гитарист воспринял с энтузиазмом. Он знал, что ожидать в плане игры почти от каждого из присутствующих. Почти.

Саули сразу взял неплохой старт. Его техника была немного непривычной, но, нужно было это признать, приводила к хорошим результатам. Томми с искренним интересом следил за игрой финна, аплодировал вместе со всеми, похлопывал Саули по плечу. Гитаристу и самому поначалу везло, так что настроение было достаточно хорошим, чтобы радоваться успехам другого. Оба они – и Саули и Томми – были в этот день примерно «в одной весовой категории», то есть гораздо лучше Нила и Сутана, но можно даже не пытаться сравнивать с Адамом, Эбером и Даниэлой.

Томми везло вплоть до тех пор, пока он не увидел, каким взглядом каждый раз смотрит Адам на финна после его удачных бросков. Так смотрят матери, довольные успехами своих малолетних сыновей в песочнице или на конкурсе детских стишков. Томми не знал, видел ли он в глазах Адама любовь к Саули, но гордость «за своего мальчика» там была определенно. И гитаристу вдруг до зуда во всем теле захотелось, чтобы Адам и на него тоже вот так смотрел – с восхищением и радостью собственника.

Это было несусветной чушью, последней стадией идиотозма, ребячеством и простой, как десять баксов, завистью. Это было настолько… глупо, что Томми даже растерялся, просто-таки испугался за свое психическое здоровье.

«Меньше пива и жирной пищи. И на ночь что-то читать, что-то успокаивающее… И надо наверное напроситься к Софи на йогу. Да, точно. Йога», – Томми сделал пару глубоких вдохов и выдохов, закашлялся, выматерился в полголоса и решил просто выкинуть этот бред из головы.

И с этой минуты гитарист начал проигрывать. Раз за разом каждый бросок оканчивался неудачей, как будто кто-то заговорил его шар, все шары в этом чертовом клубе. Он не понимал, что он делает не так – вот ведь он старается и вымеряет траекторию и силу броска и…

Позже Томми вспомнит, что Фортуна всегда отворачивается от игроков, стоит им поставить на кон жизнь или смерть. Ветреная и веселая Госпожа удача любит таких же – бесшабашных, легкомысленных, красиво выигрывающих и проигрывающих с легким сердцем. Но об этом Томми подумает гораздо позже…

А пока Томми мрачнел с каждым своим выходом, потому что – апофеоз глупости – каждый неудачный бросок он теперь воспринимал ни много ни мало как еще одну проигранную битву. Битву за внимание Адама. И даже тот факт, что Саули тоже довольно скоро перестало везти, а потом он и вовсе сдался, сославшись на заболевшую поясницу, не мог поднять Томми Джо настроение. Финн получал свой приз независимо от результата игры. И этот факт делал поражение Томми еще горше.

Наконец-то этот идиотский день закончился, Ламберты с гостями начали разбредаться по домам, благодаря друг друга за прекрасный вечер. Томми специально задержался, даже высидел, как дурак, в туалете чуть не пятнадцать минут, чтобы уйти домой спокойно одному. Но, когда он принялся расшнуровывать ботинки для боулинга, мечтая снова натянуть любимые кроссовки, сзади на скамейку кто-то осторожно опустился, и до мурашек знакомый голос приветливо произнес:

– Эй! Подвезти тебя? Ты чего такой мрачный? Из-за проигрыша что ли?

Томми поджал губы, нарочно замедляя движения пальцев, борющихся со шнуровкой, но достойный ответ никак не желал рождаться в занятой мрачными мыслями голове.

– Не стоит. Меня… Эбер отвезет, ему в ту же сторону.

Адаму всегда, на всех этапах их с Томми отношений, нравилось, насколько Томми Джо считают своим в его семье – с первых же дней и до сих пор. Мама, отец, брат – для них Томми был не просто гостем, не только «другом Адама», но членом семьи, полноправным, родным человеком, он мог в любое время дня и ночи позвонить с просьбой или прийти без приглашения и всегда получил бы любую помощь, будь то сочувствие, диван в гостиной или несколько сотен баксов «в долг». Но сейчас в глазах Адама, к которому Томми наконец соизволил повернуться, читалось неверие и еще что-то, смутно напоминающее ревность. А может гитаристу и показалось, потому что буквально через пару мгновений в пронзительных синих глазах уже плескалось только сочувствие – то самое, которого Томми так стремился избежать всеми силами.

– Блин, я тебя не узнаю… Так расстраиваться из-за какого-то проигрыша! Это же просто долбанная игра! Ты что проспорил кому-то?

«Да. Ему – тебя», – Томми вздохнул, искренне надеясь, что не произнес эту горькую чушь вслух.

– Слушай, со мной все в порядке. Езжай домой, тебя Саули в машине заждался…

– Не заждался. Я его отправил домой, сказал, что хочу побыть с тобой. Даже он заметил, что ты скис к концу вечера… Ну, Томми, блин!..

– Ну, раз уж «даже он»! Я прямо даже и не знаю, что еще сказать в свое оправдание…

– Прекрати. Иначе я подумаю, что ты ревнуешь. Томми, послушай, я действительно хочу побыть сейчас с тобой. Можно?..

Адам умел придавать своему голосу тысячи разных интонаций и оттенков. Можно сказать, что он умел манипулировать людьми этим своим чертовым голосом, во всяком случае, Томми он умел отлично манипулировать, в девяноста девяти случаях из ста Адам мог добиться от своего гитариста практически чего угодно, просто верно подобрав интонацию. Но сейчас вся эта гребанная ситуация слишком смахивала на обыкновенную жалость. Настолько, что даже знаменитый ламбертовский голос не помог Томми подавить в себе жгучее желание выгнать Адама взашей, а потом прийти домой, напиться и написать Саули какую-нибудь гадость в твиттере. И даже не в приватной переписке. Томми Джо уже открыл рот, чтобы послать Адама – с его сочувствием, с его финном, с его боулингом, черт подери – куда-нибудь подальше, но…

В глазах Адама можно утонуть, даже если ты чемпион мира по плаванью. Это просто невозможно быть таким зас… таким сложным человеком, и при этом уметь ТАК смотреть – кристально чисто, искренне, так, что сердце рвется на лоскуточки, и каждый из них превращается в маленькие мягкие перышки и щекочет изнутри… «Фак. Сейчас я еще стихи начну писать…»

– Хорошо… – Адаму легче дать… в смысле, с ним легче согласиться, чем что-то объяснить, Томми это знал очень хорошо и не понаслышке. – Раз тебе приспичило угробить остаток вечера на меня… Сыграй со мной!

– Что? – Адам в момент растерял свое магическое очарование, смешно заморгав, подняв брови и приоткрыв рот, чем неожиданно вызвал в Томми волну теплоты и нежности.

Мало того, вылетевшее просто так дурацкое предложение вдруг заиграло новыми красками, стремительно поднимая гитаристу настроение. Черт возьми! Они проведут несколько часов только вдвоем – не считая обслуживающий персонал – будут дурачиться, играть, и Адам будет смотреть только на него! Чем плох план?

– Что, прости?

– Что слышал! – Томми скрестил руки на груди и усмехнулся, прекрасно зная, что в его глазах сейчас виден вызов. – Дай мне отыграться! Выиграю у тебя раз пять и сразу повеселею, вот увидишь!

План был не просто неплохим, он был гениальным – Томми сразу же мысленно вручил себе медаль за изобретательность, как только увидел эту ослепительную предвкушающую улыбку, полную мальчишеского задора и превосходства. Во всяком случае, он ни разу не видел, чтобы Адам так улыбался своему финну.

– Мне нравится! Я – за! Идем играть!.. На что?

Томми, который уже успел наклониться и начать обратно зашнуровывать ботинки для боулинга, поперхнулся и бросил на приятеля изумленный взгляд через плечо.

– Что значит – на что? Зачем это вообще?

Он не успел выпрямиться, не успел вдохнуть и отследить боковым зрением – Адам наклонился так близко, что их головы соприкоснулись, и Томми почувствовал рой мурашек от виска к позвоночнику, когда тихий голос уверенно произнес:

– На поцелуи. Проигравший целует победителя, как тебе?

Томми Джо, в общем-то, неплохо играл в боулинг. Но в этот раз он не мог с уверенностью сказать, с каким счетом и кто из них выиграл, потому что поцелуи после каждого броска скоро стали гораздо длительнее самого процесса игры, а потом они вообще перестали записывать очки… а вскоре после этого перебрались в более уединенное место, потому что целоваться взасос, прижимаясь всем телом, не совсем удобно, зная, что кроме них в зале есть еще люди…

Вернувшись, наконец, домой – далеко за полночь – и на всякий случай, написав в твиттере о том, как он расстроен своей неудачной игрой, Томми в блаженстве растянулся на кровати, ощущая, как ноют мышцы уставшего за день тела и саднят губы, которые так и норовили растянуться в улыбке. Кажется, в сегодняшней финальной игре не было проигравших. Определенно…

. Фото онлайн - Томми джо порно (67 фото) из категории: Порно фото Томми Джо порнозвезда sex Томми Джо порнозвезда sex Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Порноактриса Томми Джо Томми Джо порноактриса ххх Томми Бесплатно - Томми джо порноактриса (73 фото). Эротика и порно из категории: Порноактрисы Томми Джо порнозвезда анал Порноактриса Томми Джо Томми Джо порноактриссы Порноактриса Томми Джо Томми Джо порнозвезда sex Томми

Порно видео с Томми Джо (Tommie Jo)

Это был тяжелый, выматывающий день – еще один, в череде таких же выматывающих дней, ночей, суток. Перед выходом альбома всегда так. Наверное. Адам силился вспомнить, как было два года назад, и почему-то не мог. Это были такие насыщенные два года… Но все же тогда было легче – все как-то искрометно, и получалось все буквально само, и весь мир казался таким доброжелательным! Тогда Адаму не нужно было соревноваться с самим собой, тогда – что бы он не сделал – все уже было победой, прорывом, заявлением о себе. А еще – все было в новинку, и вокруг были новые люди, и его переполнял восторг от новых отношений…

Тогда с ним рядом был Томми. Тогда – два года назад – испуганный изможденный какими-то страшными трудностями, о которых он так и не рассказал, котенок Томми Джо смотрел на него распахнутыми глазами, в которых было одно только восхищение. И Адам купался в этом взгляде, черпал силы и уверенность в себе, он просто не мог обмануть эти доверчивые глаза и не стать лучшим!

Он стал лучшим, победил, завоевал популярность, о которой даже и не мечтал. К восхищению в теплых шоколадных глазах добавилась гордость – и ради этих взглядов, ради теперь уже довольной улыбки отмытого, подкормленного, ухоженного котенка, Адаму хотелось свернуть горы, покорить звезды, достать с неба луну.

Он не помнил точно – в какой момент восхищение и гордость в глазах Томми стали иногда вымещаться желанием. Флирт на сцене и вне ее был слишком редким, наигранным, это было еще больше игрой, чем казалось зрителям. Но как-то раз, заглянув в потемневшие почти дочерна глаза друга, Адам просто не смог остановиться. Милый котенок Томми Джо в постели превращался в гибкого страстного гепарда, незнающего усталости. Адам довольно скоро перестал удивляться, как в таком флегматичном и ленивом существе, как Томми, может просыпаться такая страстность, ненасытность, жажда экспериментов. С ним никогда не было скучно или однообразно, он всегда подхватывал любые идеи и предлагал свои – еще более безумные. И все же, это был только секс. Похожий на зависимость, секс-наркотик, секс-ловушка.

Адам понял, насколько сильно он влип, когда после очередного концерта, после еще одного безумного секса на заднем сиденье машины, стиснул Томми за плечи и, сам того не ожидая, потребовал:

– Скажи, что ты любишь меня!

– Эй, ты чего?

– Скажи! Что любишь – только меня, одного меня!

– Адам, ты сдурел? Отпусти, больно же!

– Ты меня любишь?!

Он почти кричал в эти темно-каштановые глаза, силясь увидеть в них ласку, любовь… Но видел лишь непонимание, обиду и боль.

Он ушел тогда. Оставил Томми на заднем сиденье своей же машины, с расстегнутыми и спущенными до колен джинсами. Утром они встретились на репетиции – как ни в чем не бывало, как будто ничего не было – между ними – никогда – ничего.

С тех пор прошел почти год. Они по-прежнему друзья – самые близкие, самые лучшие, почти братья – только друзья. У Адама был парень, с которым он почти научился чувствовать себя счастливым, но так и не смог привыкнуть, что во время оргазма на него смотрят светло-голубые глаза, а не глаза цвета горячего шоколада. У Томми появилась девушка, которую он не любил, но собирался на ней жениться – надо, все женятся…

Иногда Адаму казалось, что он все испортил своей торопливостью. Ему просто нужно было немного подождать – когда в любимых глазах похоть и вожделение сменятся на тот самый внутренний свет, именуемый любовью…

Перед выпуском альбома в голову всегда лезут странные мысли…

Адам поежился и поднял воротник пальто. Все-таки хорошо, что он решил прогуляться – иногда нужно немного отвлекаться от насыщенных дней, да и ностальгировать о прошлом тоже иногда полезно… До его дома оставалось всего несколько шагов, как вдруг под ноги Адаму бросился маленький комочек меха, отчаянно шипя и прижимаясь к ботинку оторопевшего певца. Дальнейшие события разворачивались стремительно: из-за угла послышался хриплый лай, Адам безотчетно подхватил на руки темный шерстяной клубок и во всю силу своих легких гаркнул на вылетевшего на него уличного пса:

– Пшел вон!!!

Пес споткнулся о крик, как о невидимую стену – остановился, сел на хвост, а уже через секунду позорно ретировался туда, откуда пришел. Адам, дрожа от волнения, прижал к своей груди все еще шипящий комочек, быстро дошел до своего дома, отпер дверь и, не раздеваясь, проследовал в ванную.

Маленький котенок – тощий и храбрый, темно-серый, почти черный, с белым пятном на лобике и белыми кончиками острых ушек. Он дрожал от страха и холода, но храбро топорщил шерстку, шипя и глядя на Адама округлившимися шоколадными глазами.

– Привет… – прошептал певец, чувствуя, как к горлу подступает ком.

Он всегда знал, что будет певцом и станет знаменитым. Он всегда знал, что люди будут узнавать его на улицах и петь его песни. Он многое мог рассказать о своем будущем. Кроме одного – сколько еще уличных котят с шоколадными глазами ему предстоит подобрать и отогреть…

Этот вечер оказался полон хлопот: нового жильца роскошного дома Адама Ламберта требовалось хорошенько вымыть, высушить, осмотреть на предмет ранений и ссадин, накормить, найти ему место. Как и следовало коту, получившему ТАКОЕ имя, Томми Джо все решил сам. Терпеливо выдержав процедуру мытья, он напрочь отказался от сушки феном, чуть не разодрав Адаму руку и вылизав себя досуха, с грустным видом немного поел вчерашнего тунца в масле, деловито обошел новые владения, протопал через весь диван, проигнорировав старый свитер, свернутый наподобие гнезда, и устроился у Адама на коленях, благодарно урча.

Впервые за долгое время Адам чувствовал себя… не одиноко. Ему было тепло и почему-то очень… правильно, как будто он нашел давно потерявшийся кусочек так и не собранного до конца пазла, и вставил его на нужное место. И почему-то оказалось так легко выудить из кармана брюк айфон и набрать номер, который уже два года стоял в адресной книжке под номером один…

– Привет, ты не сильно занят? У меня к тебе просьба – можешь привезти мне сейчас пакет молока? Да, сейчас. Ну… думаю, пожирнее. И еще, пожалуй, рыбы… Жду.

Томми никогда не спрашивал – зачем, почему, отчего бы певцу не позвонить в службу доставки. Если Адам о чем-то просил – Томми знал, что это должен сделать именно он. Может быть, Адам просто слишком давно ни о чем его не просил?

У Томми был свой ключ – всегда, с тех пор как Адам выкупил этот дом. Они оба не помнили, пользовался ли Томми когда-нибудь своим ключом…

– Ну, вот, молоко, рыба… Я взял еще пиво на всякий случай… О, кто это у тебя?

Адам с нежностью посмотрел на пригревшегося на его коленях котенка, затем поднял просветлевший взгляд на котенка постарше.

– Вот… подобрал на улице, защитил от какого-то хвостатого чудовища…

Томми осторожно сел рядом, протянул руку и почесал урчащий комочек между ушей.

– Он будет жить здесь?

– Его зовут…

– Я понял.

Они впервые смотрели друг в другу в глаза так… честно. Впервые за долгое время, а может быть вообще в первый раз со дня знакомства. И Адаму казалось, что вот сейчас у них все еще только может начаться. Если они оба этого захотят.

– Что ты будешь с ним делать?

– Тоже что и всегда… Заботиться…

– Отогреешь, накормишь, подаришь ему другой мир?..

– …Полюблю его…

– …Наполнишь его жизнь смыслом?..

Они говорили почти одновременно, словно читали вместе один и тот же текст, не замечая, как ладонь Томми нашла руку Адама, как переплелись их пальцы.

– А если когда-нибудь… он захочет уйти и жить своей жизнью…

– Он не захочет.

– …Я его отпущу.

– Он больше не хочет, Адам. Адам! – Томми с силой сжал ладонь друга, намеренно причиняя ему боль.

Словно почувствовав, что кто-то обижает ЕГО человека, малыш Томми Джо выгнул спинку и зашипел на обидчика, глядя на своего тезку исподлобья. Томми чуть хрипло рассмеялся и порывисто приник к Адаму, обнимая его за шею.

– Я никуда не уйду… Только если ты… Если…

Адам сжимал в объятьях своего котенка, уткнувшись ему в макушку и пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Томми вцепился в него с такой силой, словно боялся, что его выставят за дверь и отберут ключ. Одной рукой гитарист судорожно сжимал плечо Адама, другой так же судорожно прижимал к груди возмущенного таким обращением Томми Джо.

– Ты думаешь, я справлюсь с вами двоими? – шутливо вопросил Адам, чувствуя, как его отпускает, как перестает давить грудь и щипать глаза.

Теперь все будет хорошо. Теперь все правильно.

– Конечно. Ведь это же ты, – Томми, наконец, поднял лицо, и его взгляд был совершенно серьезен, разве что чуточку удивлен.

Адам прихватил своего котенка за подбородок, всмотрелся, кажется, в самое сердце. В теплых глазах цвета горячего шоколада, чуть влажных, слегка виноватых – светилось то самое чувство, которое не обязательно называть вслух.