Откуда пошла дыня колхозница история

Азербайджанец Новруз-оглы сидел на рынке от рассвета до заката и был спец по дыням.

На ломаном русском языке он мог долго рассказывать про то, какие они нежные как «девичка» и сладкие как мёд, «вай-вай, уже по руке течёт в рукав рубашки и даже в штаны протекло…». При этом он облизывал предполагаемый сок своим языком от локтя до мизинца. Всё действо происходило с закрытыми от удовольствия глазами…

Он гладил дыню большого размера и перечислял: Торпеда - радужная или мирзачульская дыня (копия гандбольного мяча); Гуляби или Чарджуйская (по форме как волейбольный мяч); Колхозница,   Медовая и её сёстры: Злата, ананасная дыня или Ич-Кзыл;   Кассаба - Ассан-бей, но это зимняя дыня, Бухарка или Чогаре, Кук дуппи, её ещё называют Зеленая тюбетейка.  

Иногда заезжают иностранки: Эфиопка,   Пьел де Сапо -  жабья кожа или дыня Санта-Клауса; Дыня Канталупа или дыня мускусная - её часто называют американская или тайская; японская дыня Юбари или Король Юбари; Драконовая дыня Dino; корейская – Шамое; вьетнамская или полосатая мини-дыня...

Эту лекцию Новруз читал медленно, причмокивая, облизывая губы. Особенно, он, как и рекламируемые им дыни, любил жаркую погоду. Если в момент рассказа внимательно присмотреться к Новрузу, можно было заметить, что правый глаз чуть-чуть приоткрыт и направлен в сторону «дынь», вылезающих из глубоких разгорячённых декольте по ту сторону прилавка…

Дыня колхозница, она маленькая, круглая, светло-зеленого цвета, относительно дешевая. Есть торпеда, того же цвета, но длинная и значительно больше. А есть гуляби. Ее не перепутать. Она ярко-жёлтого цвета, формой напоминает торпеду, она дороже двух предыдущих. И ко мне направляется именно она, гуляби больших размеров. Пробиваю - колхозница, ровно килограмм. Я спрашиваю, взвешивать будете или отказываетесь, она дорогая, это гуляби. Естественно, отказ. А уж с овощами и фруктами у нее просто ужас был. Все перепутала и все с другим весом. Вызывала роллера и вместе переделывали. Эта же женщина напихала в пенал кучу ручек и карандашей, пытаясь меня убедить, что это набор, переклеила на дорогую хорошую разделочную доску штрихкод на 26 рублей. Но она попала не на того кассира, увы. А сколько раз в детские коляски запихивали рыбу и колбасу! Под ребенка, вдумайтесь! Сколько раз ребята-охранники рассказывали, как под вещами, в отделениях коляски находили дорогие товары. Но когда мамаши поняли, что это можно обнаружить, стали прятать под детей. ПОД ДЕТЕЙ. Я не знаю, как можно до этого додуматься. И, конечно, классика, колбаса в штанах, водка за пазухой и тому подобное. Куда только не запихивали, лишь бы спереть. Денежные мошенники могут спрятаться в милую бабулю или в адекватного молодого человека. Смысл в том, чтобы обмануть кассира на деньги. Есть мошенники двух видов. Первый вид самый распространенный. Приходит милая бабуля, покупает на триста рублей, дает пятьсот, я даю ей сдачу, мы прощаемся и она уходит. Казалось бы, все. Ан нет. Минут через десять она возвращается и говорит или- Я вам дала тысячу/пять тысяч, а

Банку.– Сорок лет прожил, а гадюку от ужа не сумею отличить, – сказал гражданин в пенсне.– Вот! – наставительно отозвался старичок. – А будь у вас в школе террариум, тогда смогли бы.– Уж возле головы пятнышки такие желтые имеет, – сказал Боря, заглядывая сбоку внутрь банки. – А у гадюки таких пятнышек… – Он вдруг умолк. Лицо его приняло сосредоточенное выражение. – У гадюки… у гадюки таких пятнышек… – Он опять не договорил и посмотрел на банку с другой стороны. Потом заглянул под лавку. Потом медленно обвел глазами пол вокруг себя.– Что, нету? – спросил кто-то.Боря поднялся. Держась руками за колени, он все еще смотрел на банку.– Я… я совсем недавно ее проверял… Тут была… Пассажиры безмолвствовали. Боря опять заглянул под скамью:– Тряпочка развязалась. Я ее очень крепко завязал, а она… видите?Тряпочка никого не интересовала. Все опасливо смотрели на пол и переступали с ноги на ногу.– Черт знает что! – процедил сквозь зубы гражданин в пенсне. – Выходит, что она здесь где-то ползает.– Н-да! История!– Ужалит еще в тесноте!Пожилая колхозница села на полке и уставилась на Борю:– Что же ты со мной сделал! Милый! Мне сходить через три остановки, а у меня вещи под лавкой. Как я теперь за ними полезу?Боря не ответил. Уши его окрасились в темно-красный цвет, на физиономии выступили капельки пота. Он то нагибался и заглядывал под скамью, то стоял, опустив руки, машинально постукивая себя пальцами по бедрам.– Доигрались! Маленькие! – воскликнула пассажирка в темном углу.– Тетя Маша! А, теть Маш! – крикнула одна из девушек.– Ну? – донеслось с конца вагона.– Поаккуратней там. Гадюка под лавками ползает.– Что-о? Какая гадюка?В вагоне стало очень шумно. Девушка-проводница вышла из служебного отделения, сонно поморгала глазами и вдруг широко раскрыла их. Двое парней-ремесленников подсаживали на вторую полку опрятную старушку:– Давай, давай, бабуся, эвакуируйся!На нижних скамьях, недавно переполненных, теперь было много свободных мест, зато с каждой третьей полки свешивались по нескольку пар женских ног. Пассажиры, оставшиеся внизу, сидели, поставив каблуки на противоположные скамьи. В проходе топталось несколько мужчин, освещая пол карманными фонарями и спичками.Проводница пошла вдоль вагона, заглядывая в каждое купе:– В чем дело? Что тут такое у ваг? Никто ей не ответил. Со всех сторон слышались десятки голосов, и возмущенных и смеющихся:– Из-за какою-то мальчишки людям беспокойства сколько!– Миша! Миша, проспись, гадюка у нас!– А? Какая станция?Внезапно раздался истошный женский визг. Мгновенно воцарилась тишина, и в этой тишине откуда-то сверху прозвучал ласковый украинский говорок:– Та не боитесь! Це мий ремешок на вас упал. Боря так виновато помаргивал светлыми ресницами, что проводница уставилась на него и сразу спросила:– Ну?.. Чего ты здесь натворил?– Тряпочка развязалась… Я ее завязал тряпочкой, а она…– Интересно, какой это педагог заставляет учеников возить ядовитых змей! – сказал гражданин в пенсне.– Меня никто не заставлял… – пролепетал

Сказал Чик и опять сделал отрицательный жест.– Собаки нету? – спросил дядюшка, словно пытаясь уточнить, понимает ли Чик, что именно его беспокоит.– Нету, – повторил Чик и опять сделал широкий отрицательный жест. Действовать надо было просто и односложно, чтобы исключить оттенки в истолковании его слов.– Ха-ха-ха, – рассмеялся дядя Коля, – а я думал – собаки…Последние слова он произнес извиняющимся голосом. Ему стало стыдно за ложную тревогу. Это не помешало ему, видно, для очистки совести, последний раз крикнуть: «Брысь!» После чего, окончательно успокоившись, он снова запел свою песенку.– Что это? – строго спросил Ясон.– Ему показалось, что у него под кроватью кошка, – сказал Чик просто. Он чувствовал, что с Ясоном тоже надо говорить односложно.– По-моему, он говорил о собаках, – еще строже возразил Ясон. – Или меня здесь за дурака принимают?– Он и собак и кошек называет собаками, – объяснил Чик, стараясь придать голосу самую обычную интонацию.– Тогда откуда ты знаешь, что он кричал на кошку? – спросил Ясон.– Просто наша Белка сюда редко заходит, – сказал Чик.– Он что, и собакам и кошкам говорит «брысь»? – спросил Ясон, несколько успокоившись.– Да, – сказал Чик, – так ему запало в голову. Вообще-то Чик не раз об этом думал и пришел к выводу, что, раз дядя Коля и собак и кошек называет собаками, какая-то сила заставила его уравновесить эту несправедливость по отношению к кошкам возгласом «брысь». Но Чик не стал излагать Ясону свою догадку – он чувствовал, что это для него слишком сложно.– А больше ему ничего не запало? – спросил Ясон.– Нет, – сказал Чик. – Рассказывай дальше.– Лучше в КПЗ ночевать, чем с ним, – сказал Ясон.– Он, если его не трогать, никогда не тронет, – сказал Чик.– Откуда я знаю! – ответил Ясон и добавил: – А вообще он кумекает, о чем мы говорим?– Что ты! – успокоил его Чик. – Он ничего не понимает, он даже плохо слышит.– А эта колхозница, интересно, спит? – спросил Ясон. Так он называл тетю Наташу. Слово «колхозница» звучало у него презрительно. Чику нравилась тетя Наташа, и ему было обидно, что Ясон ее так насмешливо называет.– Да, спит, – сказал Чик.– Ты тоже язык придерживай, – посоветовал Ясон и, подумав, добавил: – Хотя с тех пор прошло много лет, затаскают…Чик промолчал.Дядя Коля вовсю распелся. Чик чувствовал, что пение доходит до того момента, когда он не в силах передать свой восторг выдуманными словами и перейдет на язык выдуманных инструментов.– Я вижу, он

Елена Петровна образованная женщина , а не обычная колхозница и понимает что ребенок рожденный от родного сына обречен стать инвалидом или умереть в раннем возрасте. Но этот рассказ не моя личная выдумка, а реальная история опубликованная в девяностые годы в газете СПИД - ИНФО. Там мать как раз родит ребенка от другого мужчины и они с сыном будут его воспитывать и всем выдавать за своего. Хотя, да конечно, забеременеть и родить от собственного сына для матери более предпочтительней, но против природы не попрешь, такие случаи оканчивались печально.

Подруга, открывая дверь помещения где стояли в стойлах коровы и от туда сразу вырвался белесый пар с головой окутавший тётю Зину. Тёплый воздух коровника, смешался с холодным и превратился в пар.— Кость, давай побыстрее неси сено, в тепло охота сил нет и с тобой потрахаться тоже сынок очень хочу.....— попросила меня Нина, стоя в холодном тамбуре и стуча валенок об валенок.— Да сейчас мам, пару минут и всё. Я сам хочу тебе и твоей подруге засадить. Не волнуйся я быстро....— ответил я матери и взяв вилы в углу тамбура возле ворот, пошёл с ними через дорогу к скирду. Но за пару минут как я обещал матери, мне не удалось управиться. Плотно уложенное сено в скирде, ни как не хотело из него насаживаться на вилы и сколько я ими не ткал в стог, сена удавалось набрать с гулькин нос.— Дай сюда горе. И откуда только у вас у городских руки растут? Но ничего зятек, я тебя научу и сено из скирда правильно накладывать и лошадь запрягать. Помощником мне будешь на ферме сынок.....— сказала подошедшая тётя Зина и отобрав у меня вилы из рук, ловким движением сняла с верхушки скирда большую копну ароматного сена.— Вот видишь, тут ничего сложного нет. Просто нужно было сверху брать а не из под низу как ты.— засмеялась колхозница, неся своей Зорьке, огормную охапку сена на вилах. Лошадь увидев любимое лакомство, благодарно заржала и нагнув голову принялась хрустеть сеном подбирая его со снега. Дружок и Белка, досыта напоенные коровьем молоком, лежали в санях положив свои лохматые морды на лапы. Сверху сыпал небольшой снежок, припорашивая и лошадь и сани с лежавшими в них собаками.— Идите за мной я вам своих коров покажу и заодно Нин поссым в тепле на дворе....— позвала нас с матерью тётя Зина и мы пошли за ней в коровник. Там было тепло и влажно, в длинном помещении фермы в два ряда стояли коровы привязанные на цепях, разделенные друг от друга широким проходом. Одни буренки лежали задумчиво пережовывая жвачку, а некоторые стояли и ели силос и сено из кормушек. В самом коровнике запах силоса и навоза только усилился, поскольку навоз был у нас под ногами а силос лежал в кормушках.— Сегодня скотники на работе пьяные были и у коров не почистили толком. К утру тут навозу полно будет....— с горечью сказала колхозница, показывая нам с матерью, на кучи навоза под коровами.— А вот моя группа в двадцать пять голов. А всего тут сто коров стоят