Менжинский эротические рассказы

Него не было. Чтоб аппарат ГПУ действовал без перебоя, необходимо было твердо поддерживать власть. Во время гражданской войны Менжинский предупреждал меня однажды против интриг Сталина. Я рассказывал об этом в своей автобиографии. Он был верен тройке, когда она стояла во главе. Он перенес свою верность на Сталина, когда тройка распалась.В 1927 году, осенью, когда во внутрипартийные разногласия вмешалось ГПУ, мы целой группой посетили Менжинского (Зиновьев, Каменев, Смилга, я и, кажется, кое-кто еще). Мы требовали, чтобы Менжинский показал нам те свидетельские показания, которые он оглашал на заседании Центрального Комитета. Он не скрывал, что дело идет, в сущности, о подлоге, но наотрез отказался показать нам свои документы. "Помните, Менжинский, - спросил я его, - как вы мне однажды в моем поезде на Южном фронте, говорили о том, что Сталин ведет против меня интригу", - Менжинский замялся. Но тут вмешался Ягода, который в это время состоял в качестве сталинского инспектора над главою ГПУ. "Но товарищ Менжинский, - сказал он, просунув свою лисью голову, - вовсе и не выезжал на Южный фронт". Я оборвал Ягоду, сказал, что обращаюсь не к нему, а к Менжинскому, и повторил свой вопрос. Тут Менжинский ответил: "Да, я был у вас в поезде на Южном фронте, предупреждал вас кое о чем, но, кажется, имен не называл". По лицу его блуждала обычная растерянная улыбка лунатика. Когда мы, ничего не добившись уходили, Каменев еще задержался у Менжинского. У них были свои счеты. Еще совсем недавно Менжинский состоял в распоряжении тройки, против оппозиционеров. "Неужели же вы думаете, - спросил Каменев Менжинского, - что Сталин один справится с государством?" Менжинский прямо не ответил: "А зачем же вы дали ему вырасти в такую грозную силу? - ответил он вопросом на вопрос, - теперь уже поздно".По показаниям самого Ягоды в последние годы своей жизни Менжинский больше всего болел и работой руководил Ягода. Ягода примкнул к большевистской партии еще в эпоху царизма. Но оставался в партии незаметной фигурой. В 1919 г. он оказался секретарем военной фракции. В этом качестве делал мне раза два личные доклады. Он был очень точен, чрезмерно почтителен и совершенно безличен. Худой с землистым цветом лица (он страдал туберкулезом), с коротко постриженными усиками,

О.Б. Мозохин, Ю.А. Борисёнок Неизвестная повесть Вячеслава Менжинского О том, что второй после Ф.Э. Дзержинского глава чекистского ведомства В.Р. Менжинский в молодости увлекался литературой и опубликовал в 1905 и 1907 гг. несколько произведений, хорошо известно. В канун 100-летия ВЧК в рассекреченных архивных документах обнаружено неопубликованное произведение Менжинского о событиях революции 1905 г. 9 июля 1938 г. глава советской внешней разведки, начальник 5-го отдела 1-го управления НКВД СССР старший майор госбезопасности З.И. Пассов направил доставленную из-за границы рукопись из 115 листов начальнику секретариата НКВД, ближайшему соратнику наркома И.И. Шапиро с кратким сопроводительным письмом: «При сем препровождается рукопись романа В.Р. Менжинского, полученная из Парижа». Шапиро наложил еще более краткую резолюцию: «В ЦК»[840]. В ЦК ВКП(б) тетрадку поместили в секретный архив. Повесть была закончена во второй половине 1908 г., когда живший в эмиграции Менжинский перебрался из Бельгии в Цюрих. Судя по аккуратно переписанному тексту и приведенным координатам, Вячеслав Рудольфович собирался этот свой литературный труд опубликовать. В конце текста он лично подписался «Вячеслав Менжинский» и собственноручно начертал «адрес: Z?rich, III, Badenerstrasse, 249, Dr Brupbacher, для В.М.»[841]. Отсюда следует, что будущий глава ОГПУ был неплохо знаком с колоритным швейцарцем Ф. Брупбахером, который в 1938 г. имел в тогдашнем СССР крайне негативную репутацию после своего исключения из компартии Швейцарии за «анархистскую позицию» и критики И.В. Сталина в его конфликте с Л.Д. Троцким. В.Р. Менжинский Рукопись имеет громкое название «роман В.М.»[842], т. е. Вячеслава Менжинского. На самом деле это небольшая повесть. Известно, что и литературный дебют Вячеслава Рудольфовича в 1905 г. назывался «Роман Демидова» и точно так

- Преступный синдикат, товарищи, образовался в тысяча девятьсот двадцать восьмом годе у Атлантик - сыти, что разлехается на Уосточном побережьи - на Америки.

Он отпил стакан теплой невкусной воды и окинул притихший зал прищуренным оком, остро и злобно высверкивающим из - под намотанной на пустую башку политрука и астронавта чалмы. В первом ряду сидел Блюмкин. Деланно отвернувшись, он косился на обширный бюст Груни - партийки, чьи юфтевые сапожки чуть слышно поскрипывали в сгустившейся осознанием задач озабоченности атмосфере Зала всех концертов. Левее Груни - партийки мысленно наигрывала на гитаре Нина Ургант, успешно выращивая уже и правнучку, почему - то пошедшую вразнос по иной совсем стезе творчества : не умея рисовать - рисовать, что внушало отчаянной десантнице некоторую уверенность в конечной победе дела коммунизмы во всеобхват и наотмашь. Справа, как заметил докладчик, был Блюмкин. " Предатель, - подумал астронавт и политрук, хитроумно меняя очередность замыслов самим наименованием, - придумал на пару с коалой космическую одиссею 19 - 17, изгаляясь над святынями ".

- Во хлаве сообщества граждан бандитов стоял, таким образом, Сальваторе Лучиано, более знаменитый, кря, кхы, как Счастливчик Чарли. Были, само собой, и граждане из евреёв.

Зал шумно задышал. Блюмкин, отвернув полу кожаной тужурки, похлопал по вороненому дулу Нагана, полез в карман и вытащил турецкий паспорт. Полюбовавшись фотографией неустановленного гражданина без знаков различия на диагоналевой гимнастерке среднего командного состава РККА, Яков плюнул, невзначай попав на отложной - в бойкий цветочек - воротник плиссированного жабо сидевшего впереди, перед первым рядом, куда специально для него и установили гнутый венский стул, Менжинского. Ощутив влажность, Менжинский задумчиво потер крутой затылок.

- Майер ! - завопил докладчик и Менжинский упал со стула. Бросившийся к нему Ягода поднял наркома и бережно водрузил обратно, погрозив кулаком несколько забывшемуся политруку, тут же и разжалованному мыслеидеей замнаркома ГПУ из почетных астронавтов, что целесообразно. - Точнее, Лански.

- Другое дело, - отозвался Менжинский, закуривая папиросу. - А то, понимаешь, придумал Майера какого - то. В трактире Майера, - неожиданно запел нарком, утирая суровую мужскую слезу, выступившую конденсированно глазу на небритой щеке Груни - партийки, - два толстых фрайера. Ну и так далее, - резко прикончив неуместное песнопение, выругался Менжинский, тяжко вставая. - Айда, Груня, блох давить.

Они убыли, бля. Потому звания почти воинские, но много гаже.

Тем временем в Атлантик - сити на Восточном побережье. Паурджина, утратившая вместе с доверием Чапман и фамильность равноценности, перепутав Вегас глупой в плане троллизма Тицкой, угодила прямиком в Атлантик - сити, куда уже ехал укравший портмоне мертвый Токарев. Он, конечно, еще и ухо оторвал с бриллиантами, пистолет изобрел, короче, за всю х... ню. Едет такой и не знает, что Николас Кейдж. Мочканули малолетки дочурку его, тот и мстить стал, как Ван Дамм в девяностых или Бронсон в семидесятых. Ли Марвин еще. И мистер Блондин, загадочно танцующий с отрезанным на хрен ухом полицейского. А я, зная о таковских кинах, прочитавший до х... я книг, очень ненавидя поганых псов, что крысы, что Тицкой, возглашаю новую эру светлейших голов. Это, в общем, на пальцах старичок Эрих фон Готта показал. Причем : для всех совершенно нолей и единиц. Не я такой - жизнь такая. Мне много важнее остановить почечное кровотечение, нежели хавать никчемушное блевотное дерьмо из ваших нолей и единиц. Вот так.