Знакомства с ирландцами

Фантазии человека нет предела, в том числе если нужно придумать изощренный способ пыток и мучений. В ход идет все – даже звук. В руках палачей он может превратиться в источник сильных мук и даже смерти.Пытка колоколомАвторство этой пытки приписывают Ивану Грозному. Человека усаживали под огромным колоколом и начинали звонить.Все мы знаем, что бывает от громких звуков. Теперь представьте, что этот звук раздается прямо над ухом, со всех сторон. У жертв не оставалось ни единого шанса: они глохли, страдали от разрыва барабанных перепонок, сходили с ума, даже погибали.Правда, применялась такая пытка нечасто. Во-первых, из-за труднодоступного инвентаря: звонницы находились не везде. Во-вторых, дыба и прочие пыточные инструменты производили мощный психологический эффект, запугивая одним своим видом лучше, чем обычный колокол. Поэтому пытку использовали в основном для показательного, зрелищного наказания.Пытка белым шумомПомните раздражающий шум помех на пустом теле- или радиоканале? Их неритмичность способна буквально свести человека с ума.Английские военные обнаружили, что это не просто выражение. Во время конфликта с ирландцами они надевали на заключенных наушники, через которые транслировался громкий и неумолчный белый шум. Арестантов оставляли так на несколько часов. Время пыток постепенно увеличивалось, пока заключенный не «раскалывался».«Музыкальная шкатулка»Queen, Metallica, Red Hot Chilli Peppers, Eminem – что их объединяет? Песни этих исполнителей составили список «лучших хитов Гуантанамо», которые использовались для пытки арабских заключенных в тюрьмах Гуантанамо и Абу-Грейб. Арестанты долгие часы проводили в «музыкальной шкатулке», то есть запертой комнате, слушая один и тот же трек на большой громкости. Иногда вдобавок к звуковой пытке устраивали «световую какофонию» с помощью стробоскопов.«Тяжеляк» выбрали не случайно: в арабских странах

Надо мной в тоже мгновенье, -- правда, непонятно, в каком именно случае: если бы я поверилему или если бы не поверил. -- Хорошо устроился? -- спросил он. Я опустился в кресло. -- Обо мне рассказывают всякие истории, и немногие из них хороши, --сказал он. -- Но я тебя предупредил. Учти, предупредил в полной мере, япереложу на тебя эту ношу. Мне кажется, каждому нужно раньше или позжевыложить свою потаенную историю. Найти кого-нибудь и раскрыться перед ним.Но у меня никого не было. А нынче ночью, когда ты пришел, я понял это.Внезапно понял, что вот тебе я и откроюсь. -- Он посмотрел на меня. Из пеныего благожелательности проступила серая корка речного льда. -- Если тыпозволишь. Я кивнул в знак согласия. И опять ощутил, как темно в помещении. Мысидели тут, словно два охотника в полуночных джунглях. Но голос Келли все жезвучал потрясающе. -- Тебе известно, что в молодости я был самым обыкновенным человеком.Юность моя прошла в Миннесоте, я был младшим ребенком в большой семье,батрачил на фермах, работал в лавке после уроков и все такое. Деборарассказывала тебе об этом? -- Дебора нет, а другие рассказывали. -- Но им неизвестны детали. Мы были бедны, как церковные крысы. Но умоего отца были амбиции. Ведь мы, Келли, в конце концов, были не простоирландцами, а северными ирландцами. У нас даже имелся собственный герб.Красный, с изображением малютки. Можешь представить себе щит, на котором нетничего, кроме голого младенца? Но так оно и было. Мне удалось овладеть этиммладенцем и вставить его в рот змию Мангаравиди, когда я задумал объединитьгербы. Леоноре это пришлось по вкусу. Она попыталась организовать это черезокеан в комиссии по гербам. Но к тому времени мы с Леонорой уже воевали другс дружкой долгие годы. -- Дебора мне ни о чем таком не рассказывала. -- Ну ладно. Не буду тебе этим докучать. Скажу просто, что после первоймировой войны у меня был капитал в три тысячи долларов -- сбережения всегосемейства. Мой отец хранил свои зелененькие в старой коробке из-под сыра,запертой в бюро. Я заполучил эти деньги, отправился в Филадельфию и рискнулвсем капиталом сразу, вложив его в армейские поставки. За год превратил тритысячи долларов в сто тысяч, не стану объяснять как. Вернул семейству

За исключением, разве что, Нидерландов, где евреи жили относительно благополучно в 16-ом и 17-ом веках. В Англии же симпатии протестантов по отношению к евреям оказались более устойчивыми и длительными. Реформизм здесь принял форму пуританизма. Слово pure означает «чистый». Оно дало производные puritan и Puritanism, отражающие идею очищения от всех формальных религиозных церемоний. В моральном плане пуритане пошли дальше своих идеологических собратьев на континенте. Они объявили греховными многие виды мирских удовольствий. Они создали особый эвфемистический язык, включавший в первую очередь косвенные наименования бога, святой богородицы и дьявола. Появилось выражение «пуританская мораль» - особенно строгая мораль, ратовавшая за воздержание от плотских излишеств, бранной речи и т. д. Пуритане были большими поклонниками Библии. Они находили общее между библейскими постулатами и собственными религиозными установлениями. Их привлекал практицизм иудейской религии и идея завета (Covenant). Библейские образы и сюжеты таили для них притягательную силу. Они считали, что Библия вообще соответствует английскому духу. Влияние пуритан на судьбы еврейства в Англии оказалось огромным. Спустя три с половиной века после изгнания евреев в 1290 году благодаря пуританам и в первую очередь их вождю Кромвелю потомки тогдашних евреев в массовом порядке вернулись в Англию. Строго говоря, изгнание не было тотальным, и отдельные еврейские семьи продолжали проживать на Британских островах. Английский историк Пол Джонсон в своей книге "Популярная история евреев" 2003, опираясь на исторические документы, упоминает два имени: врача Родериго Лопее, служившего при дворе Елизаветы 1-ой, и Эдуарда Брэмптона - губернатора острова Гернси у южных берегов Англии во время царствования Ричарда 3-го. Однако немногие евреи, преимущественно врачи и торговцы, погоды не делали. Просемитски настроенные пуритане стали высказываться в пользу возвращения евреев в Англию. Генри Финч, идейный лидер пуритан, даже опубликовал в 1621 году книгу «Великая реставрация или приглашение евреев». Тогда пуритане еще не были у власти, и Генри Финч подвергся нападкам со стороны приверженцев короля - антисемитов. С приходом пуритан к власти возможность вернуть евреев в страну стала вполне реальной. Со своей стороны, континентальные евреи изъявили готовность вернуться в Англию. Их рупором стал еврейский богослов из Амстердама Менаше бен Израиль, упомянутый в предыдущем очерке. Это был очень энергичный человек, решивший во что бы то ни стало выполнить свою миссию. Он прибыл в Англию в октябре 1655 года и добился аудиенции у Кромвеля. Кромвель был человеком огромной физической силы, обладавший мощным голосом, сотрясавшим стены парламента. Не имевший специальной военной подготовки, он одерживал одну победу за другой над шотландцами, ирландцами, французами, голландцами. Как правитель он был осторожен, хладнокровен, непреклонен. На современной ему гравюре