Жаклин маккензи порно

Рабыня мать и сынПоказаны 1…2 из 2 историй… мамин фаллос в попу. На всякий случай, мама настояла на присутствии Жаклин — рабыни, выполняющей обязанности врача в нашем доме. У Жаклин докторская степень по медицине …… специально для того, чтобы любая анальная дырка могла растягиваться и принимать член любого диаметра без всяких болезненных ощущений и неприятных последствий. Чтобы …… Мила проснулась первой. Она обнаружила себя лежащий между мной и моей мамой. Все ее прекрасное тело было покрыто пятнами засохшей спермы. Эта ночь была просто …… мочу и лижет жопы, Эксгибиционистка в парке, Голая гуляет по городу, Мать рабыня сына. У меня голова кругом шла от обилия столь грязных порно роликов. Но последнее …… ей пощечину. Смачный шлепок звонко прозвучал в тишине салона автомобиля. Моя мать приняла пощечину и даже не ойкнула. Она вернулась в исходное положение, лишь ее дыхание …… мою жизнь она была примерной матерью, чистой, теплой, домашней. Как и любой сын, я видел в ней исключительно мать, т. е. существо бесполое, мать есть мать. Как на …Частей: 1 30 октября 2020 10 стр. Подчинение Инцест •Здесь можно найти рассказы, читать истории рабыня мать и сын онлайн, а также искать похожие по заголовку или содержанию

Можно будет снова подержать мою дочь на руках. Мне почти казалось, что частичка моей души была восстановлена. Мои глаза были закрыты, и я слегка обнимал Маккензи, раскачиваясь вместе с ней взад-вперед, когда рука Мелоди коснулась моего плеча. Моя жена нежно улыбнулась мне, в ее глазах было чувство гордости, направленное не только на меня, но и на Маккензи. — Мне жаль, наша любовь, я знаю, что это важно для тебя и Маккензи, но дети хотят прийти и пожелать спокойной ночи. Маккензи посмотрел на меня и шмыгнул носом, затем улыбнулась. Моя дочь посмотрела на Мелоди. Она немного волновалась, но отпустила меня, пытаясь улыбнуться мне так, чтобы не было похоже, что она разрыдается, как только я встану. — Все в порядке, папа. Нам обоим это было нужно, но если тебе нужно уложить своих детей спать, и ты обещаешь мне, что вернешься, чтобы мы могли продолжить разговор, ты можешь пойти пожелать им спокойной ночи. Я поднялся. Мелоди улыбнулась: — Я останусь здесь с ней, если хочешь. Я посмотрел на Маккензи. — На самом деле, Маккензи, не хочешь ли ты пойти со мной и помочь уложить своих братьев и сестер? Обе девочки ахнули: — Папа, я не знаю, смогу ли я. Я имею в виду, здесь так много... Я прервал её. — Да, есть, Тыковка, но я бы предпочел, чтобы ты была рядом со мной, чем здесь. Мы можем продолжить разговор после того, как они все лягут в постель. Мелоди помогла нам с Маккензи подняться, и мы втроем вернулись внутрь. Все подняли головы, когда мы вошли. Мы пробыли на улице почти час, и все сразу заметили пятна слез на моих и Маккензи щеках. Наши красные глаза было трудно не заметить. Кэрол немедленно встала и направилась к нам. — Приятно видеть, как вы двое разговариваете... начала она говорить. — Кэрол, моим детям сейчас пора спать, и нам с Маккензи нужно продолжить разговор. Она кивнула: — Я понимаю, Терри. Я могу подождать. Я покачал головой. — Кэрол, это будет позднее заседание, и нам с Маккензи нужно о многом поговорить. В то же время моя семья любезно заботилась о тебе в течение последнего времени. Так что, я думаю, будет лучше, если ты вернешься в свой отель. Она посмотрела на Маккензи, затем снова на меня, игнорируя всех остальных. — Хорошо, Терри, мы с Маккензи можем вернуться завтра. Я почувствовал, как Маккензи схватила меня за руку и усилила хватку. У меня был свой план действий. — Извини, Кэрол, я имею

До ее машины, прежде чем ситуация могла обостриться еще больше. Я был на полпути к чтению сказки о голодной гусенице всем детям, когда Маккензи вернулась в сопровождении Мелоди. Я сделал паузу и позволил Мелоди сесть рядом со мной справа, как она всегда делала. Хармони была слева от меня, а затем, к моему изумлению, Маккензи села с детьми посреди комнаты. К концу рассказа дети задались вопросом, кто была эта незнакомая девушка. — Адам, Джон, Грейс и Бет, это ваша старшая сестра, Маккензи Моррисон. Она моя дочь от первого брака, до того, как я познакомился с вашими матерями. Я представил их друг другу. — На самом деле, я Маккензи Браун, - поправила она. Я поднял брови. Мы также представили Кэндис и Холли, ее двоюродных сестер. Затем в течение следующих нескольких минут дети задавали ей множество вопросов, которые обычно задают маленькие дети. Они удивлялись, как она может быть папиной дочкой и быть взрослой. Если бы она была взрослой, у нее были бы дети, как у всех взрослых, которых они знали. Но юная Грейс задала неловкий вопрос. — Сестра Маккензи, что не так с твоими волосами? Раньше я заметил, что Маккензи не снимала шляпу весь день, однако мы все ахнули так же, как она сейчас. В шляпу, которую я подарил ей в тринадцать лет, был вшит парик из каштановых волос. Под париком Маккензи была лысой - распространенный побочный эффект химиотерапевтического лечения рака. Она положила руку на руку Грейс: — Грейс, я очень больна, и от лекарства, которое мне нужно принимать, у меня выпадают волосы. — Это больно? - спросил Адам. — Это немного помогает, - улыбнулась Маккензи, - но я стараюсь быть храброй, насколько это возможно. Еще несколько минут дети задавали вопросы своей новой старшей сестре, пока в комнату не вошла Ким. Ким дважды взглянула на лысую Маккензи, но быстро пришла в себя и захлопала в ладоши. — Ладно, дети, этого достаточно. Оставьте Маккензи в покое. Вы можете поговорить с ней утром. Вам уже давно пора спать, так что спите! После того, как дети легли спать, Маккензи крепко обняла моего отца. Когда он увидел ее лысую голову и понял, что у нее тот же рак, что и у мамы, я увидел, как мой обычно стойкий папа расчувствовался, впервые за почти семь лет обняв свою внучку. Некоторое время они тихо разговаривали, а затем Джон вместе с Уильямом и Мартой пожелали друг другу спокойной ночи и отправились спать. Марта обняла меня на выходе и прошептала: —

И всегда хотела быть рядом с ней. В какой-то момент Кэрол пришла присоединиться к нам, но надолго не задержалась. Я думаю, что это были суровые взгляды, которые бросали на нее мои девочки, и что Маккензи продолжала говорить ей, что с ней все в порядке и она не нуждается в ее постоянном внимании. Поэтому, когда Кэрол начала говорить о том, как тяжело им было вдвоем и как Кэрол пришлось отказаться от стольких вещей ради лечения Маккензи, все проигнорировали ее, даже Маккензи. Два дня спустя, когда мои анализы вернулись, дерьмо попало в вентилятор с Кэрол. Я идеально подходил Маккензи, и если бы все было сделано немедленно, мы могли бы без лишней суеты вписаться в график лечения Маккензи. Врач Маккензи уже был в Сиднее, поэтому я договорился о недельном отпуске и планировал отвезти Маккензи в Сидней на начальную процедуру через сорок восемь часов. — Ты, должно быть, шутишь, Терри. Маккензи, и я не можем просто взять и поехать в Сидней вот так. Нам нужны вещи... Мне нужно все устроить так, чтобы я могла быть там. Кэрол ворчала на меня, когда мы рассказывали ей, что будем делать. Итак, мы снова сидели на моей задней веранде, только мы вдвоем, пока Хармони помогала Маккензи собрать кое-какие вещи, а Мелоди заботилась о детях с Полом и Ким. — Кэрол, это не переговоры. Это происходит независимо от твоего расписания. У нас есть возможность провести процедуру послезавтра в Сиднее. — Терри, нужно кое с чем разобраться, забронировать отели. Я не могу туда попасть, так что это невозможно сделать так быстро. Я почти чувствовал, как она топает ногой под столом. Я ухмыльнулся: — Это не имеет значения. Тебе не нужно там быть. — Что.... Что ты имеешь в виду? - спросила моя бывшая жена. — Ты не та, кто должен проходить эту процедуру. Маккензи и я те. А что касается перелетов и проживания, я все это возьму на себя. — Но мне нужно быть там. Она начинала волноваться, и часть ее прежнего гнева пробилась наружу. — Какое ты имеешь право говорить, что я могу или не могу делать со своей дочерью? – накинулась на меня моя бывшая жена. — Помни, она даже больше не твоя дочь, так что отвали, Терри, она не может уехать, пока я не разрешу! Кэрол скрестила руки на груди, пристально глядя на меня. — Мама, ты действительно помешала бы мне получить лучшее лечение, потому что оно не соответствует твоему расписанию или общественной жизни? - спросила Маккензи,

Он выглядел старым. Оберточная бумага была потрепанной и грозила порваться в нескольких местах. Я моргнул. В ее глазах стояли слезы, и она протянула его мне, и ее голос прохрипел: — Это для тебя, папа. Я открыл карточку. И она сказала мне: — Я написала это за неделю до твоего дня рождения более семи лет назад. Открытка была простой, с мячом для гольфа на обложке. На внутренней стороне была записка. «Папа, Я не знаю, что я сделала, чтобы ты не хотел видеть нас последние несколько месяцев. Я действительно скучаю по тебе, но мама говорит, что мы не можем с тобой разговаривать, потому что скоро Стивен станет моим новым папой. Я не уверена, что хочу нового папу. Я скучаю по своему старому. Я надеюсь, что у тебя счастливый день рождения. Я люблю тебя, папа Твоя дочь Маккензи» Я осторожно положил карточку и посмотрел на Маккензи, затем на подарок. В комнате воцарилась тишина. Даже четверо крошечных сводных братьев и сестер Маккензи тихо наблюдали за происходящим. Я осторожно развернул подарок, и внутри оказалось три предмета. Первой была простая черная хлопчатобумажная рубашка. Тогда мне нравилось надевать рубашку после душа, что-нибудь легкое и удобное вечером, и я предполагаю, что Маккензи подслушала мой разговор с ее матерью. Вторым была пара хлопчатобумажных боксерских трусов с любовными сердечками. Третьим был маленький карманный нож Lеаthеrmаn, один из тех универсальных ножей со множеством приспособлений. На боку было написано. «Мой папа, Терри Смит, обожает Маккензи». Я снова посмотрел на Маккензи, затем снова на подарки, затем снова на Маккензи. — Спасибо, - прохрипел я, а затем почти стащил ее с кофейного столика, на котором она сидела, в мои объятия. Мы оба плакали. Я прошептал: — Я люблю тебя, Тыковка. Мелоди взяла карточку, прочитала надпись на ноже и присоединилась к объятиям. Вскоре последовала Хармони. Более семи лет Маккензи держалась за этот подарок, так и не зная, сможет ли она когда-нибудь его подарить. Затем, наконец, маленькая Бет подошла к нам, когда мы сидели на диване, и обняла меня одним из своих маленьких объятий. Сначала она посмотрела на меня, затем на Маккензи, затем на Мелоди. — Мамочка, папе не понравился подарок сестры Маккензи? - спросила она. — Нет, милая, - сказала Мелоди, - я думаю, что ему больше всего нравится подарок сестры Маккензи! — Лучше, чем мой? - спросил Джон. Мы все засмеялись: — Я одинаково люблю все все подарки, но папа долго ждал этого подарка, и твоя старшая сестра наконец смогла подарить его мне, сказал